200 стихов, сказок и басен С. Михалкова - Сергей Михалков

Совсем другое дело – орудовать мелом, углем и красками на улице, рисуя где попало все, что взбредет в голову!

Ухогорлоносики захватили правую сторону улицы Мушкетеров, а Таракашкам досталась левая сторона, которую они теперь дружно разрисовывали, изо всех сил стараясь перерисовать Пистолетика с его семейной командой.

На стороне Ухогорлоносиков было больше заборов, на которых легче рисовать, чем на стенах домов, где попадаются окна и двери. Но зато на стороне Таракашек было много витрин, и Таракашки вовсю малевали по стеклу всякие смешные рожицы с высунутыми языками, пароходы и паровозы, из труб которых валил черный густой дым.

И все-таки у Пистолетика оказалось больше фантазии и выдумки. Его папа, доктор Ухогорлонос, был самым мирным человеком в городе – лечил взрослых и детей от ангины и воспаления среднего уха, – но сам Пистолетик хотел стать офицером, и поэтому он, командуя своими братьями и сестрами, на всех заборах изобразил бой: танки шли в наступление, самолеты сбрасывали бомбы, пушки стреляли, ракеты летели, раненые падали, корабли взрывались и разламывались на две половинки… И все это было сперва нарисовано углем, а потом раскрашено красками, синей и зеленой, которые Ухогорлоносики откуда-то притащили в ведерках и жестяных банках.

Репка и Турнепка появились на улице как раз в тот момент, когда Пистолетик, закусив губу, дорисовывал горящий танк противника.

– Можно и нам где-нибудь порисовать? – вежливо попросил Репка.

– На другой улице! – сухо ответил Пистолетик и, обмакнув кисть в банку с красной краской, изобразил огонь, охвативший башню танка.

– Жадина-говядина! – прошептала Турнепка.

И они перешли на другую сторону улицы.

Таракашки оказались более гостеприимными. Они знали, что дедушка у близнецов настоящий художник, и потому потеснились и дали Репке место у витрины мебельного магазина.

Вся витрина была уже разрисована. Остался лишь небольшой чистый кусочек стекла в правом нижнем углу.

Репка окунул кисточку в ведерко с синей краской и очень быстро нарисовал на стекле синего кота.

– Сделай ему зеленые глаза! – попросила Турнепка.

Одна из Таракашек протянула Репке тюбик с краской, и синий кот тут же блеснул зелеными зрачками.

– Репка, смотри! Смотри! Пупсик! – неожиданно закричала Турнепка и схватила брата за руку.

Преследуемый запахом ненавистной ему масляной краски, по улице большими прыжками удирал подальше от детей кот Пупсик, один раз уже побывавший в химической чистке, чудом вернувшей ему первоначальный цвет.

…Фантик свернул за угол и оказался на улице Мушкетеров. То, что он увидел, ошеломило его. Это была уже не улица, а самая настоящая Выставка детских рисунков. Только эту выставку нельзя было послать ни в одну страну, потому что рисунки можно было только смыть водой со стекол витрин, со стен домов и заборов.

Вдоль большого забора, во всю длину которого неизвестными художниками была нарисована битва, ходила девочка и, время от времени ковыряя в носу, внимательно рассматривала картину сражения.

Фантик подъехал.

– А ты можешь так нарисовать? – спросила вдруг у Фантика девочка.

– Нет! – чистосердечно признался Фантик.

– Я тоже так думаю. Пойдем посмотрим!

– Что? Куда? – не понял Фантик.

– На другую улицу. Они теперь там рисуют… Я сяду к тебе на багажник. Меня зовут Косточкой, потому что я однажды подавилась сливовой косточкой, и если бы не Пистолетикин папа, то ой-ой-ой что бы случилось…

Не успел Фантик открыть рот, как девочка вскарабкалась на багажник велосипеда, и они уже ехали.

На другой улице никого не было. На третьей – тоже.

– Фантики…

Фантику послышалось, что его окликнули.

– Фантики! – повторила девочка за его спиной и показала на разноцветные конфетные бумажки, устилающие улицу. – Знаешь, лучше поехали к ним домой! Сейчас налево, потом прямо, потом немножко вбок, а там уже совсем недалеко, в конце бульвара, за вторым углом…

Фантик опять ничего не ответил и нажал на педали. Хорошо, что его ножка совсем перестала болеть!..

«Самое удивительное, – думал Фантик, крутя педалями, – то, что никто меня не узнает! Впрочем, на манеже цирка я появляюсь в костюме, расшитом серебряными блестками, и в гриме. Но если бы эта Косточка знала, что ее везет не какой-то мальчишка, а взрослый человек, да еще к тому же артист цирка, она бы от удивления слетела с багажника!» А пока Фантик решил поподробнее расспросить девочку о том, что произошло в городе.

Косточка совсем по-военному доложила обстановку.

– А тебя разве никто не бросил? Ты что, сирота? И почему ты меня расспрашиваешь, как будто ты из другого города? Стой! Стой! Мы уже приехали!..

Косточка спрыгнула с багажника.

– Здесь! Они живут в этом доме!

Из окна второго этажа валил дым.

«Пожар!» – мелькнуло в голове у Фантика.

Косточка была совершенно спокойна.

– Это их окно. Они дома. Пошли… Я не знаю, как тебя зовут!..

«Придет время – узнаешь», – подумал Фантик.

И они поднялись на второй этаж, где на двери висела медная табличка:

В квартире царил полный ералаш.

Разукрасив с обеих сторон улицу Мушкетеров, Ухогорлоносики и Таракашки пришли к обоюдному согласию: если Пистолетик замечательно изобразил войну, то Таракашки проявили большую изобретательность в изображении животных. Кроме того, они нарисовали паровоз, который тащил за собой пятнадцать вагонов, и еще дополнительно одного синего кота с зелеными глазами.

Придя к выводу, что никто никого не перерисовал, а значит, не победил, обе стороны решили отпраздновать необычный урок рисования на квартире Ухогорлоносиков, где они и собрались, перемазанные красками всех цветов радуги, веселые и довольные: с самого раннего утра они творили что хотели и никто не сделал им ни одного замечания.

Теперь они сидели кто на чем в кабинете самого доктора и… курили! Да, да! Совершенно точно: курили!..

Таракан, который после проглоченного мороженого окончательно потерял голос, раздобыл где-то папиросы и ящик сигар и поровну распределил их между всеми. Себе он взял самую большую и толстую сигару, чтобы как следует «прочистить горло». Пистолетик набил табаком старую трубку отца и, лежа на полу, дымил из нее, как паровоз.

Несмотря на раскрытое окно, дети в комнате так накурили, что с трудом различали друг друга. Девочки, которые сами не курили, кашляли, задыхаясь в табачном дыму, но терпели.

Репка с отвращением докурил папиросу и, пошатываясь, пошел к двери.

– Куда ты? – спросил Пистолетик. – Никто еще не уходит. Кури дальше!

– У меня кружится голова! – ответил Репка, едва успев схватиться за спинку стула, чтобы не упасть.

У некурящего Фантика сразу потемнело в глазах, когда он перешагнул порог комнаты. Он не выносил табачного дыма, но он ведь не мог повернуться и уйти. Как можно бросить детей в беде? А если что-нибудь случится? И вот ведь уже случилось: возле двери на полу лежит без сознания маленькая девочка!

Фантик собрал все свои силы и вытащил Турнепку на лестничную площадку.

Вдохнув свежего воздуха, Турнепка пришла в себя.

– Я не умерла? – спросила она тихо, увидев над собой морщинистое личико Фантика. – Фантик! – прошептала она и улыбнулась. – Фантик! Я тебя знаю. Я тебя видела в цирке – ты вылезал из ящика с голубями… Ты меня спас? Ты добрый…

Фантик помог Турнепке подняться.

– Репка, где ты? – позвала она слабым голосом.

– Я тут, – послышался еще более слабый голос.

– Ты живой?

– Не знаю.

– А здесь Фантик!

Услышав знакомое имя, курящие дети поднялись со своих мест. Кто из ребят не знал этого артиста из группы лилипутов! Все знали! Это он появлялся верхом на маленьком пони и потом вдруг куда-то исчезал для того, чтобы оказаться под куполом цирка в ящике с белыми голубями. Фантик! Значит, он один не ушел из города! И остался с Ужасными детьми!

Косточка вытаращенными глазами смотрела на Фантика.

Таракан попробовал закричать «ура!», но горло у него так и не прочистилось после сигары, и он смог только издать звук, похожий на шипение водопроводного крана, когда нет воды.

– Дети! – обратился Фантик к ребятам и закашлялся. – Пожалуйста, не думайте, что я пришел рассказывать вам о вреде курения! Я оказался здесь совершенно случайно: мы с Косточкой ехали мимо и увидели дым из окна. Мне показалось, что вы уже горите. Я не буду вам мешать. Но на всякий пожарный случай запомните мой адрес: улица Циркачей, дом номер семь.

Кашляя и прикладывая к глазам платок, Фантик вышел из комнаты. Нет, он не плакал, хотя было от чего прослезиться!

Таракан, Пистолетик и еще несколько Ухогорлоносиков и Таракашек выползли из комнаты на лестничную площадку, чтобы посмотреть на Фантика и проводить его, но их почему-то стошнило. Наверное, от чистого воздуха…