Сто оттенков страсти (СИ) - Майер Кристина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вот же гад! Специально меня смущает!»
— Ел бы, не останавливаясь, — подмигнул он мне. Хорошо, что Лиза уже уснула и не слышала его заявлений, а то бы на нас обрушился новый поток вопросов.
Таксист оказался намного проницательнее шестилетнего ребенка, я заметила, как он довольно ухмыляется в свои пышные усы.
— Она уже спит, — проворчала я, недовольно косясь на водителя.
Рома намек понял и замолчал, отвернувшись вперед, а мое тело все не желало остывать.
Выйдя из автомобиля, поняла, как устала за эти дни. Ноги не слушались, я буквально заставляла себя идти.
«Вот бы снять туфли и пойти босиком!» — подумала я и продолжила шагать в обуви.
В нашем дворе ночью опасно и в обуви гулять, не то что босиком. Напиваясь, малолетки вечно бьют стеклянные бутылки из-под пива. Подметать разбитую тару приходится дворникам, которые по этому поводу постоянно высказывают жильцам.
Рома шел сзади, нес на руках спящую Лизу и перекинутую через плечо спортивную сумку со своей одеждой. Мне доверили нести рюкзак племяшки.
Я чувствовала на себе его взгляд… Такое ощущение, будто кто-то горячей ладонью проводит по моей спине. Нам предстояло впервые провести ночь в одном доме, и как бы я ни гнала навязчивые образы из своего сознания, перед глазами стояла картина, как он целует меня в подъезде.
У меня просто не осталось сил злиться на предательское тело, которое отзывалось на каждый его взгляд. Хотелось принять душ и уснуть.
В комнате мы с Ленкой оставили небольшой беспорядок. Быстро собрав разбросанные вещи, я расстелила постель. Рома аккуратно, чтобы не разбудить малышку, опустил ее на середину кровати.
Алмазов, достав из сумки чистую одежду, попросил у меня полотенце и ушел в душ. Пытаясь не потревожить сон ребенка, я раздела Лизу и сложила в шкаф ее вещи.
«Завтра простирну».
Если бы это была настоящая брачная ночь, Алмазов сейчас стоял бы сзади и стягивал с меня свадебный наряд, а так все приходится делать самой…
«Остынь! Что за мысли?» — подумала я, снимая с себя белое платье, чулки и лифчик.
Я успела достать из шкафа футболку, когда в дверь негромко постучали.
— Я не одета! — испуганно крикнула, прикрываясь куском материи.
— Это приглашение? — раздался насмешливый голос.
— Нет! — ответом мне был тихий смех.
Надев домашний костюм, я поспешила в душ. От усталости у меня буквально все валилось из рук: сначала выскальзывало мыло, затем полотенце упало на пол, а колпачок зубной пасты и вовсе закатился непонятно куда.
«Спасть. Срочно ложиться спасть!»
Выходя из ванной комнаты, я столкнулась в узком коридоре с Алмазовым.
«Что за напасть, даже прохладный душ не помог!..»
— Твоя раскладушка на балконе, — попыталась я протиснуться мимо него и спрятаться в спальне.
— Я не усну без поцелуя, — произнес Рома и притянул меня в свои объятия.
— Сегодня их было предостаточно, от такого количества сладко-горького может оскомина во рту появиться!
— Да ты вся горишь! — щупая мой лоб, проговорил он.
— Это не из-за тебя, — попыталась оправдаться, но голос звучал совсем неубедительно.
— Я догадался. Фиалка, у тебя жар, — уверено заявил Алмазов и подхватил меня на руки.
— Я никогда не болею! Даже не мечтай, что эта уловка поможет тебе забраться в мою постель.
— Уже не мечтаю, — улыбнулся он и понес меня в спальню.
— Никита́, этот хищник думает, что он хитрее тебя, — подумала я, а Алмазов почему-то рассмеялся. — Только не смотри ему в глаза, а то попадешь под его гипнотическое обаяние. — опять раздался смех Ромы. — Он что, умеет мысли читать?
— Хищник не только мысли умеет читать…
Алмаз
Что еще умеет делать хищник, Фиалку не интересовало. Лучше бы новобрачная была пьяна, чем бредила. Никогда не сталкивался с высокой температурой, неудивительно, что ее состояние так сильно меня тревожило.
Оставив ее на краю постели, отправился в кухню искать аптечку, срочно надо было померить новоиспеченной жене температуру.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})«Она что, никогда не болеет?! Даже градусника нет!»
Судя по содержимому аптечки, беспокоили Фиалку только мозоли и порезы.
Намочив в холодной воде полотенце, я направился в спальню. Катя так и лежала на краю, но ее рука опустилась Лизе на лицо. Пока она не разбудила малышку, я сходил на балкон, расстелил раскладушку и перенес на нее сестренку.
Аккуратно положив на лоб Кате компресс, я принялся звонить другу. В телефоне раздались гудки, а Фиалка в это время недовольно стянула влажное полотенце с головы и отбросила его в противоположный угол кровати.
— Лежи спокойно! — прикрикнул на нее.
— Алмаз, ты решил помочь Елене меня соблазнить? — заржал в трубку друг. — Рано звонишь, мы до постели еще не добрались.
— Подожди, — наклонившись через Фиалку, я добрался до полотенца и вернул его обратно ей на лоб. — Ворон, у Кати высокая температура.
— Сколько? — веселье тут же исчезло из его голоса.
— Не знаю. В аптечке только лейкопластырь и перекись водорода! Скорую вызывать?
— Не торопись, мы сейчас к вам подъедем. Заеду по пути в аптеку, а ты пока разотри ее водкой или уксусом.
— Жду, — буркнул я, сбрасывая вызов. В кухне я облазил все полки, но ни водки, ни уксуса не обнаружил.
Вернувшись в спальню, заметил, что компресс в этот раз отправился на пол.
— Ты прекратишь швырять полотенце?! — достав влажную ткань, тихо прошел мимо Лизы в ванную. Постирав его на руках, намочил ткань холодной водой и вернулся к больной Фиалке.
— Перестань тыкать мне в лицо мокрой тряпкой! — возмутилась Катя и попыталась вновь его стянуть, но моя рука крепко держала ткань на ее лбу.
— Не дергайся, у тебя жар.
— Я никогда не болею, — покашливая, ответила упрямица.
— Я это уже понял. Страдаешь от регулярных порезов и мозолей, судя по содержанию твоей аптечки.
— Ты опять рылся в моих личных вещах?! — открыв глаза, яростно возмутилась она.
— Что значит — опять?
— Ты уже забыл, что похитил мой дневник? Кстати, где он? Быстро верни!
— Он остался в Москве. Фиалка, как насчет того, чтобы заключить мировое соглашение?
— Нет! — произнесла она и закрыла глаза. В спальне повисла тишина.
Приложил ладонь к ее щеке, нежно погладил, Катя никак не отреагировала. Кожа ее была очень горячей, и меня это обстоятельство сильно тревожило.
— Ленка, дай попить, — просипела она: — воду в холодильнике возьми.
— Ага, сейчас! Может, еще льда в стакан насыпать? — поднялся на ноги и направился в кухню за водой. То, что Ленка говорит мужским голосом, Катю не смутило.
— Она теплая, — возмутилась Фиалка, делая первый глоток.
— Вода нормальной температуры, это ты слишком горячая. — несмотря на мои уговоры, Фиалка теплую жидкость пить не стала, опустившись на постель, она прикрыла глаза.
— Рома, мне холодно, — минут через двадцать произнесла Катя тихим нежным голосом. Словно котенок, она свернулась на постели клубочком и тряслась от озноба.
Мне хотелось поднять ее на руки, прижать к себе и не отпускать, но я не знал, как она на это отреагирует. Накрыв Фиалку, я прилег рядом.
Наверное, я задремал. Разбудил меня звонок в дверь. Пока друзья не разбудили Лизу, я поспешил впустить их в квартиру.
— Как она? — первой вошла в квартиру Лена. Не разуваясь, побежала в спальню.
— Она вся горит, — объяснил другу, а он протянул мне большой полный пакет из аптеки.
— Лена говорит, что Катя температурила еще вчера вечером, — разуваясь, он направился в спальню. — Предупредил бы, — понизил он голос, увидев возле кухни раскладушку, на которой спала Лиза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Лена в кухню, поставь чайник и жди нас. Если понадобишься, позову, — достав из пакета фонендоскоп, уверено произнес Ворон. — Подними ей верхнюю одежду, — обратился уже ко мне.
