Поминки по ноябрю - Алексей Макеев

– Каким долгом? – переспросил Бакурия самым будничным тоном. – Я же сказал, что он заплатил в тот же день! Не понимаю вас, господин полковник. Тут не было никаких сложностей. Позвольте, я вам расскажу, как все было на самом деле. Он… – Бакурия помотал в воздухе пальцем, имея в виду убранную Гуровым фотографию, – этот… Николаев… проиграл и чувствовал себя немного неуверенно, но это и понятно. Отдать такие деньги, если ты несколько минут назад, наоборот, рассчитывал прибавить такую сумму к своим… Но он быстро пришел в себя, расплатился, и мы расстались друзьями. Даже где-то его визитка у меня осталась лежать… – Бакурия так низко перевесился влево со своего кресла, что создалось впечатление, будто он собрался подбирать визитки с полу. Но он всего лишь выдвинул один ящик стола, затем второй, потом махнул рукой.

– Даже если я и найду его визитку, это ничего не изменит.

– Действительно, – согласился Гуров. – А каким образом было произведен расчет? Как я слышал, здесь нужны наличные. Неужели у Николаева при себе была такая сумма?

– Ну почему обязательно наличные? – Бакурия искренне удивился. – Это что, прошлый век, что ли? Или даже позапрошлый? Я имею в виду, девятнадцатый! Если человек может заплатить, значит, он может заплатить, вот и все. А как он это сделает, это вопрос технический. Если человек известный и надежный, то как угодно. Карточкой, чеком или еще как, неважно. А с этим Николаевым вышло по-другому. Ну, не совсем, а почти. Я же понимаю, вам нужны подробности. У него с собою таких денег не было, но у него было несколько карточек, мы быстро проверили его платежеспособность и получили наш выигрыш. Вот и все.

– Каким образом была проверена его платежеспособность и в какой срок? За пять минут? За час или дольше?

– Первый вариант самый правильный. За пять минут. Дело в том, что за него замолвил словечко уважаемый и известный человек. Даже, можно сказать, поручился, и все вопросы были решены. Так вернее.

– Кто же этот уважаемый человек? – спросил Гуров, думая о том, что трусливая скотина Гуринович наговорил много, а самого интересного и не сказал. Или не знал? Или сам он и был тем «известным» человеком? Хотя это вряд ли.

Ответ Бакурии был неожиданным.

– Случайно получилось так, что у нас здесь отдыхал господин Мжванадзе. Мы его давно знаем. Кристальной честности человек, образец порядочности и верности слову. Мы его просто знаем. – Бакурия помолчал, подумал и не нашел ничего лучшего, как повторить уже сказанное: – Кристальной честности человек.

Гуров удовлетворенно кивнул, понимая, что, похоже, клюнуло что-то интересное. Он знал фамилию Мжванадзе и был знаком с этим «кристально» честным человеком. Мжванадзе ничто не мешало быть образцом порядочности и одновременно с этим известным криминальным авторитетом.

– Господин Мжванадзе поручился за господина Николаева? – уточнил Гуров.

– Нет-нет, вы, наверное, меня не поняли. – Бакурия засомневался, не сказал ли он чего лишнего, и поспешил поправиться: – Или я сам не совсем точно выразился. За господина Николаева поручаться было не нужно, он человек, достойный всякого уважения. Господин Мжванадзе поручился, что не будет обмана и деньги, которые сегодня господин Николаев переводит нам, мы действительно получим.

– Вот как, – кивнул Гуров.

– Да, так. И, кстати, – Бакурия внезапно перестал дергаться, окаменел в своем кресле и, аккуратно процеживая каждое слово, произнес: – Говоря о сумме проигрыша, вы допустили преувеличение, если так можно сказать. Я понимаю, как у рыбаков, так и у игроков есть свои страсти. Есть такой шик говорить, что ты выиграл не пять тысяч, а пятьдесят, и проиграл не три рубля, а тысячу долларов. Чем больше проигрыш, тем круче сам себе кажешься. – Бакурия замолчал и забарабанил пальцами по столешнице.

Гуров понял, что он хотел сказать, но решил потребовать уточнений.

– Вы хотите сказать, что Николаев проиграл меньше, чем сто восемьдесят тысяч? – спросил Гуров.

– Да, конечно же! Именно поэтому я и не смог сразу вспомнить, о ком вы говорите. – Бакурия немного расслабился и веско закончил: – Если я правильно помню, то общий проигрыш господина Николаева был около сорока тысяч. Если же вы будете настаивать, то я прикажу нашему бухгалтеру проверить, но, к сожалению, это дело прошлое, поэтому только завтра с утра наш главбух сможет точно назвать, сколько же проиграл господин Николаев. Но я помню, что ни о каких сотнях тысяч речи идти не может. По-моему, сорок или сорок пять.

– Я не буду уточнять. У вас, – сказал Гуров и, насмешливо посмотрев на приподнятые брови Бакурии, закончил: – Я переговорю об этом с господином Мжванадзе.

– А вы знакомы? – Тон Бакурии стал почти дружеским. – Передавайте от меня привет Ираклию Ивановичу. Сегодня он почему-то не пришел, а то мне бы доложили. Если вы его увидите раньше меня, то скажите ему, что мы его здесь всегда ждем и всегда рады его присутствию.

– Непременно, – ответил Гуров.

Глава 9

Гуров вышел из казино «Астронавт» и вздохнул. Вечерняя улица показалась ему более спокойной, чем общество двух непредсказуемых людей, один из которых явно был наркоманом, а второй – ну, как минимум просто странным типом.

Гуров подошел к своему «Пежо», заметил, что улица пуста, а за машиной стоят две девушки, но вроде не те, что дежурили здесь, когда он подъезжал. Девушки, улыбаясь, выжидательно посмотрели на Гурова и, когда он равнодушно отвернулся, тоже отвернулись, просто, без эмоций, продолжая свой спокойный разговор.

Гуров отъехал по Таганке несколько кварталов и набрал по памяти номер телефона Амбара. Амбар был оперативным агентом полковника.

– Ну, чего надо? – послышался в трубке грубый голос Амбара. – Говори, чего звонишь-то?!

– Я тебе сейчас так скажу, что ты в штаны наложишь! – рявкнул Гуров. – Уже по звонку должен угадывать!

– А-а-а… Это вы?!

Амбар словно задохнулся и учащенно засопел в трубку:

– Ну я занят, не ясно?! – снова грубовато крикнул он. Не грубо, а именно грубовато. Было понятно, что Амбар узнал голос Гурова, но сейчас говорить не может. Значит, рядом с ним посторонние. Но сегодня Амбар Гурову был и не нужен. На него просто не хватило бы времени.

– Завтра, в обычном месте, в обычное время. Понял? – проговорил Гуров.

– Ну еще бы! – недовольно буркнул Амбар и совсем уж нагло добавил: – Все, что ли?

– Пока да, – со значением ответил Гуров и отключился.

Крутя в руках трубку сотовика, сыщик взвешивал варианты и возможности. Потом, приняв решение, он медленно набрал номер личного телефона Ираклия Мжванадзе.

Они были знакомы. Когда два человека живут как бы в одном измерении, хотя и находятся по разные стороны баррикад, они не могут не встретиться. Когда-то Мжванадзе называли не по имени-отчеству, а по кличке. Возможно, и сейчас еще были люди, говорившие в лицо продвинутому предпринимателю «Ираклий Сухумский», но таких было мало. И вот как раз Гуров был одним из них. Мжванадзе пока не заслужил в глазах полковника права называться по имени и отчеству. Возможно, если он поведет себя прилично при этом разговоре, то шансы у него повысятся.

Низкий мужской голос ответил:

– Алло, вас слушают.

– Это ты, Сухумский? – спросил Гуров, хотя сразу же узнал голос Мжванадзе.

– Да, Лев Иванович, – спокойно ответил Мжванадзе. – Я жду, а вы не звоните! Я уж подумал, что не хотите со мною встречаться. Я рад, что ошибся.

– Да, ты ошибся. Нужна встреча и разговор, сам знаешь о чем. Я думаю, твой Бакурия тебя предупредил.

– Попробовал бы этот глупый мингрел не сказать мне о вашем визите! Ему бы не долго пришлось дергаться, – добродушно произнес Мжванадзе. Они оба с Гуровым знали, что это не простые слова.

– Ты у себя дома? – спросил Гуров. – Жди в гости, сейчас подъезжаю.

– Очень рад буду вас видеть, – солидно отозвался Мжванадзе. – Я слышал, что этот глупый мингрел совсем потерял совесть и даже не покормил вас, Лев Иванович. Я собираюсь поужинать, и если вы согласитесь разделить со мной стол, то мне будет очень приятно.

Гуров договорился о встрече с Мжванадзе в ресторане «Конкорд».

Когда Гуров подъехал и еще не вышел из машины, то он заметил, как стоящий рядом со швейцаром молодой человек в смокинге что-то проговорил по сотовому телефону и, зажав его в кулаке, отошел в тень, делая вид, будто не обращает на Гурова никакого внимания. Он так старался изобразить свое равнодушие к персоне сыщика, что даже начал позевывать.

Гуров подошел к входу и, сделав шаг к двери, резко повернулся; одним прыжком очутившись рядом с молодым человеком, прижал его к стене:

– Кто такой? Быстро!

– Ираклий Иванович послал… послали… чтоб все нормально… – прохрипел парень, и Гуров отпустил его и даже похлопал по плечу.

– Послал, говоришь. Хорошо, что только к выходу.

– К выходу, к выходу, – повторил несколько раз парень, не поняв шутки, и Гуров, усмехнувшись, вошел в ресторан. За дверями его уже ждали.