Самый яркий закат (ЛП) - Мартинес Али

Он кивнул, но, похоже, остался не до конца убежденным. Но вместо того, чтобы твердить ему об этом, я решил сменить тему.

- Ладно… а теперь давай…

- Папочка! – закричала Ханна, и в ее голосе прозвучал ужас.

Я соскочил с кровати и бросился на ее голос. Она выскочила из шкафа Шарлотты, пока ее тело не запуталось в какой-то развешанной одежде, и прежде чем я успел до нее дотянуться, вся планка обрушилась на нее сверху.

Она плакала, брыкаясь и крича под этим кавардаком.

Вытащив ее из того, что должно было быть всем зимним гардеробом Шарлотты, я подхватил ее и усадил себе на бедро. – Эй. Все нормально. Все в порядке.

Внезапно дверь спальни распахнулась, и в комнату, спотыкаясь, ввалился настоящий зомби.

Волосы Шарлотты были спутаны и торчали во все стороны, и она отчаянно боролась с веками, пытаясь открыть глаза в ярком свете. – Трэвис! – позвала она, сон приглушил ее голос.

- Прямо здесь. – Он рассмеялся, улыбнувшись в мою сторону полной юмора улыбкой.

Она схватилась за грудь. – Ты в порядке?

Он засмеялся еще громче. – Я в порядке. Ты… эм… долго спала.

- Господи, сколько сейчас времени? – Ее взгляд медленно скользнул ко мне, а затем все ее тело дернулось. – Дерьмо. Я и забыла, что ты здесь.

- И тебе доброе утро, красавица. – Усмехнувшись, я подошел и поцеловал ее в лоб. Свободной рукой я пригладил ее волосы. – Сегодня утром ты выглядишь особенно сногсшибательно. Ты хорошо спала?

Она прижалась к моему боку. – Я даже не знаю, какой сегодня день.

- Это хороший знак. – Я поднял глаза и обнаружил, что Трэвис пристально наблюдает за нами, его взгляд был направлен на ее руку, небрежно лежащую на моем животе.

А потом, словно молния ударила в нее, она снова дернулась. – О, Боже мой! Ты всю ночь был без дыхательной терапии?

- Я позаботился об этом, - объявил я.

- О. – Она пристально посмотрела на меня. – Ты должен был разбудить меня. Я подправила его лекарство при последнем…

- Я видел.

- Да, но…

Я сжал ее бедро. – Серьезно, Шарлотта. Ты так скрупулезно все разложила, что даже Ханна могла бы это сделать.

Трэвис рассмеялся. – Она могла бы.

- Ну, всегда лучше быть подготовленной. Посреди ночи все что угодно может сбить с толку.

Я ухмыльнулся. – Знаю. Я едва мог сосредоточиться на твоем храпе, доносящемся с дивана.

Трэвис хихикнул и лег на кровать.

- Я не храплю!

Я искоса бросил на нее дразнящий взгляд. – Ты в этом уверена?

Повертев головой между Трэвисом и мной, она защищалась. – Уверена!

Трэвис решил принять участие в шутке. – Ну не знаю, Шарлотта. Здесь это звучало совсем не так.

Ее рот приоткрылся, но на губах появилась улыбка. – Не смей становиться на его сторону.

Трэвис продолжал шутить дольше, чем следовало бы, но, судя по ухмылке Шарлотты и хохоту моего мальчика, никто из них не возражал.

- Прекрасно. Наверное, я храпела. Но если ты продолжишь и дальше втирать это, и я не буду готовить блины на завтрак.

- Завтрак? Это, как бы, уже обед! – Он рассмеялся.

Она уперла руки в бедра самым драматичным, не-Шарлоттским способом из всех возможных и выпалила в ответ. – Продолжай в том же духе, и я не буду печь блины на обед.

Я не мог оторвать взгляда. Она всегда была такой сухой и нечитаемой. Но в тот момент, подшучивая над нашим сыном, она была прямо-таки игривой. Я догадался, что именно так она выглядела, когда была счастлива.

И, Боже, она была прекрасна.

Я поднял руку в сторону Трэвиса, чтобы заставить его замолчать. – Тпру. Ладно, остынь. Давай не будем сходить с ума. Сегодня мне нужно будет съесть больше, чем чашку хлопьев.

- О, я и не говорила, что сделаю их для тебя. – Она улыбнулась, а затем ее глаза широко раскрылись, когда она наклонилась, чтобы посмотреть вокруг меня. – Вау! Что тут произошло? – Она указала на беспорядок в своем шкафу.

- Сожалею об этом. Ханна запуталась в твоей одежде. Я все улажу… после блинов.

Ханна оторвала голову от моего плеча, посмотрела на Шарлотту и прошептала. – У тебя в шкафу мужчина.

Шарлотта отмахнулась от нее. – Нет. Это всего лишь Йен. Он безобиден.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я закрыл один глаз, приложил ладонь к уху и наклонился к ней. – Я дико извиняюсь. Ты сказала, Йен?

- Да. Йен Сомерхолдер, - ответила она так, словно это была не самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал из ее уст.

- У тебя в шкафу есть какой-то парень по имени Йен? – уточнил я, потому что на самом деле, что еще можно было сказать?

Перешагнув через гору одежды, она порылась в глубине шкафа и вытащила вырезанный в натуральную величину портрет какого-то чувака со скрещенными на груди руками, его серо-голубые, картонные, тлеющие глаза смотрели в небытие.

- Что. Это. Такое? – Спросил Трэвис, поднимаясь с кровати, чтобы оценить абсурдность ситуации.

Она пожала плечами. – По-видимому, он играет вампира в каком-то телешоу. Ординаторы в больнице подарили мне этого парня на день рождения. Они называли меня вампиром, потому что я так много работала по ночам.

Я с благоговейным трепетом смотрел на женщину, которую, как я вдруг понял, совсем не знал. – И ты его оставила? В своем шкафу, как маленький грязный секрет?

Она улыбнулась ему. – Что я могу сказать? У него красивые глаза.

Я рассмеялся и поставил свою извивающуюся дочь на ноги, чтобы она тоже могла посмотреть на нашего нового гостя. – Знаешь, у кого еще красивые глаза? – Я указал большим пальцем на свою грудь. – У меня. Твоего бойфренда, помнишь?

Она склонила голову набок. – А ты не слишком стар, чтобы употреблять термин бойфренд?

- Женщина, у тебя в шкафу почти шестифутовый картонная фигура телевизионного вампира. Я не уверен, что ты сейчас находишься в таком положении, чтобы обсуждать соответствующее возрасту поведение.

Она скрестила руки на груди, но даже ее взгляд не мог скрыть юмора. – Ты серьезно только что назвал меня женщиной?

Я повторил ее позу. – Ты что, серьезно только что вытащила из своего шкафа плоского мужчину?

- О, Боже мой! – Она хихикнула. – Ты что, ревнуешь? Из-за куска картона?

- Пф… нет, - ответил я, кривя губы и глядя на Трэвиса в поисках поддержки.

Он мне ничем не помог.

- Он ужасно ревнует, - сказал сын, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на Шарлотту.

Ханна похлопала ее по ноге. – Ты действительно вампир?

- Нет, - ответил я. – Она несчастная женщина, и у нее очень серьезные коллекционные проблемы. – Я вырвал эту дурацкую картонку из ее рук. – И мы собираемся помочь ей в этом, бросив Йена здесь, на обочине.

- Ты не посмеешь! – Воскликнула Шарлотта, хватая мужчину за ноги.

- О, еще как посмею, - прошептал я.

Последовало перетягивание каната. И хотя я нисколько не ревновал, мне было так весело наблюдать, как она общается с детьми, что я мог бы продолжать этот фарс всю оставшуюся жизнь.

Была женщина, о которой я никогда не думал, что сможет оказаться в одной комнате с моими детьми и объединить свои силы против меня. Мне это чертовски понравилось.

- Портер, остановись! – Она рассмеялась, когда я направился к двери, крепко держа Йена, а она тащилась за нами.

- Он отправляется в мусорный контейнер, - заявил я.

Трэвис держал ее за бедра, пытаясь помочь, а Ханна обхватила бедра брата, чтобы завершить цепочку людей, которых я любил. (Ну, за вычетом Йена, конечно.)

- Я готова вести переговоры за его безопасность! – Шарлотта рассмеялась.

Я замер, но продолжал крепко держать Йена. Приподняв бровь, я сказал. – Я слушаю.

Улыбаясь, она наклонилась и прошептала что-то на ухо Трэвису.

- Я тоже хочу послушать! – воскликнула Ханна, подпрыгивая на цыпочках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Трэвис потер подбородок, глядя в пространство. – Мне нравится этот план, - сказал он.

Прикрыв рукой рот, Шарлотта прошептала то же самое, как я предположил, на ухо Ханне.

Все ее лицо светилось, в карих глазах плясало то, что можно было описать только как чистую радость.