Инженер страны Советов - Евгений Владимирович Панов

преступного приказа, там на допросе сбитые немецкие летчики говорили, что им известно о приказе не открывать по ним огонь и о небоеспособности артиллерии. С истребителей было приказано снять все вооружение и сдать пушки и пулеметы вместе с боеприпасами на склады. Артиллерию вывели на полигоны, где расставили по линеечке, самолеты в большинстве своем привели в небоеготовое состояние и тоже расставили на аэродромах стройными рядами, как на параде, чтобы бомбить и расстреливать их было удобнее. Командному составу предоставили выходной. В итоге в первые же часы мы лишились почти всей авиации и артиллерии, погибло без пользы большое число отлично подготовленных военных специалистов. – От гнева я от души врезал кулаком в бревенчатую стену.

– Так тем более надо быстрее обо всем доложить Сталину! – Чкалов встал напротив меня, пристально глядя мне в глаза.

– Доложим, Валер, – я вздохнул, успокаиваясь, – непременно доложим. Но вначале нужно делом доказать, что мы не пустобрехи. А для этого нужно тебя поставить, как говорится, на крыло, довести до ума вертолет и уже с готовой машиной выходить в первую очередь на Берию.

Услышав эту фамилию, Чкалов чуть заметно поморщился.

– А ты не кривись! – Я ткнул ему пальцем в грудь. – Прекрасно знаешь, что в свое время получил по заслугам. Но если нам поверит Берия, то поверит и Сталин.

Удивительно, но мне Чкалов поверил сразу. И, как мне показалось, даже особо этому не удивился. Я рассказал ему свою историю попаданства в это время. Окончательно же его убедили эскизы современных мне боевых вертолетов и самолетов. Если учесть, что рисовал я всегда довольно неплохо, то и эскизы получились очень наглядные. Таких аппаратов Чкалов точно нигде не видел. Он как зачарованный смотрел на стремительные контуры Су-35 и Ми-28, машин будущего, а «Наставление по пилотированию и боевому применению вертолетов» у него пришлось буквально вырывать из рук.

Хоть и легли спать уже почти на рассвете, но пары часов на сон вполне хватило. Видимо, сказалось возбуждение от ночного разговора, поэтому Чкалов был вполне бодрым. Едва успели позавтракать, как к дому подкатила уже знакомая мне «эмка»[21] с Ринатом Гареевым за рулем, на которой я ездил встречать легендарного летчика. Спустя минуту в дом вошел Николай, впустив за собой порцию холодного мартовского воздуха.

– Здравствуйте, товарищ Чкалов, – Николай козырнул. – Привет, Миш.

– Вот и здесь нашли, – скривился Чкалов, увидев человека в форме НКВД.

– Знакомься, Валер. Это мой шурин Николай Сазонов. Исполняющий обязанности начальника районного управления НКВД, – представил я Николая. – Кстати, он полностью в курсе, кто я и откуда. Так что теперь мы все в одной лодке.

– Из Уфы пришел приказ присматривать за вами, товарищ Чкалов, и обеспечить безопасность, – сказал Николай после того, как они пожали друг другу руки, – так что я решил выделить вам авто с водителем. Так и мне спокойнее будет, и вам удобнее.

Сразу после завтрака поехали в Ломовку к бабке Ефросинье. Знахарка встретила нас в горнице. Внимательно посмотрев на Чкалова, она сказала:

– Смерть рядом с тобой прошла, соколик. Дохнула на тебя и ушла. Теперь проживешь долгую жизнь, если по дури своей голову не сложишь. Вот, его благодари. – Она ткнула в мою сторону пальцем и, обращаясь уже ко мне, произнесла: – А ты поезжай, Михайло. Друга своего через седмицу заберешь. Вижу, вовремя вы успели, смогу я ему помочь.

Для меня неделя пролетела незаметно, и когда я вновь приехал в Ломовку к Безумновым, то вначале не узнал Чкалова. Что уж с ним делала знахарка, не ведаю, но это был совсем другой человек. Плечи развернулись, глаза лучились переполнявшей этого человека энергией. Да и как будто моложе он стал.

До земли поклонившись Ефросинье Николаевне, пружинящим шагом вышел к машине. Семен стоял рядом со мной, с видимым превосходством поглядывая на толпящихся чуть в стороне односельчан. Когда он рассказал, что на аэродроме встречал самого Чкалова и тот пожал ему руку, то его назвали брехуном. Пришлось даже расквасить несколько носов, чтобы неверящие примолкли. Но когда Чкалов приехал к ним домой, да еще и жил у них целую неделю, то после такого авторитет Семки вырос просто неимоверно.

– Ну, Семен Палыч, до завтра, – Чкалов крепко пожал руку подростку, – надеюсь, увидимся на аэродроме.

После этих слов нос у Семки задрался до самых облаков.

Еще раз поблагодарив хозяев за гостеприимство, мы поехали обратно в Белорецк. А в Ломовке навсегда в памяти сельчан остался приезд к ним самого известного летчика страны. Ну и, естественно, все прекрасно запомнили, к кому именно приезжал Чкалов.

Вновь начались насыщенные будни. Чкалов отправил жене телеграмму, в которой сообщал, что все у него замечательно и что он задержится здесь, а затем с головой ушел в изучение винтокрылой машины.

Бензина сожгли просто море. Двигатель практически выработал свой ресурс. Пришлось Чкалову задействовать свои связи. Он где-то умудрился не только достать топливо, но и два новеньких двигателя. Один, М-11, для Шер-1, а также М-25, который ставили на истребитель И-15, для вертолета Шер-2.

Вскоре мы уже отрабатывали парные полеты и маневрирование. Также Чкалов загорелся идеей найти кинооператора для съемок испытаний. Для этого он слетал на попутке, как он выразился, в Уфу и привез оттуда оператора с камерой и запасом пленки.

Снимали в лучших традициях рекламных роликов будущего. Вертолеты взлетали и маневрировали как поодиночке, так и парой. С транспортно-десантного Шер-2, медленно пролетающего на малой высоте, на ходу десантировались вооруженные карабинами бойцы НКВД. С высоты их прикрывал второй вертолет, ведя огонь из пулеметов по стоящим в стороне ростовым мишеням (спасибо арестованному бывшему начальнику НКВД за неучтенный арсенал). С парнями предварительно провели несколько тренировок, и теперь десантирование выглядело довольно впечатляюще.

Ринат Гареев привел какого-то паренька с немецкой овчаркой на поводке. Парень мечтал стать пограничником и дрессировал свою собаку со щенячьего возраста на поиск и задержание нарушителя. Решили обыграть и этот сценарий. Я, правда, был не уверен, что пес полезет в вертолет с работающим двигателем, все же шум стоял очень даже не слабый, но выяснилось, что Урал, такая кличка была у пса, плевать хотел на шум и тряску. Раз хозяин приказал, то он хоть в преисподнюю полезет. Мне показалось, что псу даже понравилось чувство полета. На кадрах пленки было прекрасно видно, как с зависшего на малой высоте вертолета спрыгивает собака и стремительной молнией настигает пытающегося скрыться нарушителя. Следом за псом десантируются бойцы, и вот уже скрученного задержанного грузят на борт.

Весна тем временем все активнее и активнее вступала в свои права. На полях снег уже сошел, и лишь в лесу, под кронами деревьев еще лежали рыхлые сугробы. В один из дней, когда мы