Поцелованная Смертью (СИ) - Лана Ежова

— Удивительно! После пирсинга не осталось малейших следов не только на физическом, но и на энергетическом уровне, — поразился целитель. — Ты уже чувствуешь, что стала сильнее?

— Нет, в последнее время мне как-то не до погружений в себя.

— С нынешним уровнем ты сможешь претендовать на место в Совете. Если, конечно, захочешь вернуться домой, — задумчиво произнес Давид и, помолчав, вкрадчиво добавил: — и если твой Рик не станет противиться переезду. Ему, кстати, место найдется быстро — магов Земли у нас как раз не хватает.

Аня тяжело вздохнула. Вот он, момент, который она трусливо старалась отстрочить. Давид сам подвел ее к нему, не подозревая, к чему приведет “тонкий” намек.

— Мы с Риком расстались и уже давно, — призналась она.

— Жаль, вы были красивой парой, — лживо протянул маг, отводя взгляд светящихся радостью глаз. — Так ты сейчас одна?

Прямота вопроса и надежда в его голосе усилили ее решимость.

— Нет. Я встретила человека, рядом с которым хотела бы провести всю свою жизнь.

Крохотный лучик гаснущей надежды все еще светил в его душе, и целитель, молясь, чтобы Аня подразумевала под этим человеком его, уточнил:

— Встретила в Нью-Йорке?

— Да. Мы знакомы несколько недель, но он уже кажется таким родным и близким, что мне страшно…

— Страшно? — невольно удивился разочарованный мужчина.

Змейки, вернув себе первоначальный облик, тоже недоуменно посмотрели на девушку. А она, поняв, что слишком разоткровенничалась, постаралась сгладить произведенное впечатление.

— А, не обращай внимания, это обычные девчоночьи заморочки.

— То есть все у вас пока не серьезно? — усмехнулся целитель.

— Ошибаешься, серьезно, — возразила она, хмурясь.

— Расскажи, какой он, чем занимается, как познакомились, — попросил Давид в несвойственной ему наглой манере.

И хотя просьба больше напоминала допрос, девушка ее удовлетворила.

— Он умен, знает кучу языков, интересный собеседник. У него необыкновенные глаза и пепельные волосы. А еще он бывший спортсмен, огневик, — Данилевская скромно обозвала дракона стихийным магом. — Познакомились благодаря моей работе.

— Удивляюсь, что он, зная о преследовании Аристархом, отпустил тебя домой одну. Или ты ему об этом не рассказывала? — закинул пробную удочку целитель.

Если бы Аня подтвердила его догадку, ее новые отношения можно считать несостоятельными — без доверия любовь, как правило, существует недолго.

— От него у меня нет тайн, — слукавила магичка.

О том, что ходила к своему первому парню, чтобы поставить жирный крест на его чаяниях на ее возвращение, она Бранду сообщать не собиралась. Незачем ему знать о ее прошлых “любовях”, хватит и того, что он стал свидетелем некрасивых разборок с Риком в экзотическом ресторане…

— Нет тайн? Зная тебя, я удивлен, — хмыкнул Давид. — А, может, и его нет?

— В смысле?

— Его, твоего нового парня, — уточнил насмешливо. — Слишком идеален: спортсмен, огненный, в курсе твоих дел, да еще и блондин.

О том, что Ане нравятся светловолосые парни, как-то обмолвилась Юлька. Тогда Данилевская ее простила, зная, что лучшая подруга сходит по целителю с ума и страшно теряется в его присутствии. Уезжая в Америку, Аня надеялась, что целитель обратит внимание на рыженькую огневичку, но, увы, он продолжал видеть лишь ее одну.

— Значит, мне очень повезло — встретить идеал, — улыбнулась гостья мягко. — Хочу верить, что вскоре и тебе повезет, Давид, и ты найдешь достойную твоей любви девушку.

— Я уже нашел.

— Нет, она не достойна, раз не разделяет твои чувства. Давид, ты должен забыть о старых отношениях, к былому нет возврата. Не живи, пожалуйста, прошлым, вокруг тебя столько прекрасных женщин…

— Мне не нужен никто, кроме тебя, — вздохнул целитель и попросил: — Дай мне еще один шанс, ведь ты помнишь, как нам было хорошо вместе? Тебе просто нужно вспомнить те дни, и я могу помочь в этом.

Аня давно осознала, что первая любовь сыграла роль спасательного круга. И, вытащив ее из депрессии и страхов, вскоре стала тяготить. Она переросла отношения с заботливым и педантичным домоседом. Давид никогда не понимал ее жажду новых ощущений в жизни, тогда как она не понимала его боязнь лишиться стабильности. Даже опасение нарваться на встречу с Аристархом не убило в ней тягу к приключениям, именно поэтому Данилевская и стала работать в компании Стивенсона.

— Прости, Давид, я больше не люблю тебя, и в прошлое нет возврата. Даже если Провидение предоставило бы выбор: остаться одной или с тобой, я не стала бы возвращаться к старому. Ни за что, Давид.

Неловко, страшно и горько было произносить эти слова, ведь сидящий напротив худощавый блондин никогда не желал ей зла.

— Я понял, — целитель медленно выводил указательным пальцем на скатерти замысловатые знаки. — Только у меня есть последняя просьба, Ань. Надеюсь, ради того, что было, ты согласишься.

Данилевская приготовилась выслушать далеко не невинное пожелание, чтобы тут же отказать в нем, как маг ее удивил.

— Помнишь, как после сеансов ты засыпала на несколько часов? Так вот, я хотел бы повторить этот момент. Нет, ничего такого, — поспешил он уточнить, — просто поспи в моем доме до утра. Подари мне ночь рядом с собой, дай возможность осознать, что я потерял тебя навсегда…

Аня покачала головой.

— Ты сомневаешься в моей честности? Клянусь Ночью, что не прикоснусь к тебе и пальцем, если, конечно, сама об этом не попросишь.

Магичка криво усмехнулась — самомнение, однако, у парня велико. А змейки раздраженно раздули капюшоны, как у кобр.

— Я верю тебе, Давид, и без клятвы, но прости, остаться не могу. Родные не знают, что я у тебя. И мне пора ехать, пока меня не кинулись искать.

А еще она не хотела, чтобы Юрген узнал о целителе. Нет, ничего постыдного в старых отношениях нет, но знакомить будущего парня с бывшим ей казалось некрасивым поступком.

Встав из-за стола, Данилевская решительно заявила:

— Желаю тебе поскорее найти истинную любовь, Давид. И прости меня, пожалуйста, за боль, что причинила. Я не хотела, прости.

— Это ты меня прости, Аня, — шепнул он и сделал короткий пасс в ее сторону.

Девушка, ощутив невероятную слабость во всем теле и резкий наплыв сонливости, пошатнулась. Целитель подхватил ее на руки и понес в спальню.

Наделенные неким подобием разума змеи, оборотившись в умеющих плеваться ядом черношейных кобр, порывались броситься на похитителя хозяйской “добычи”, но Бранд приказал им не двигаться. И обиженные гады переплелись в тугом клубке, формируясь в одну, но большую двухметровую гюрзу.