Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Они говорили практически одновременно, это было требованием Зуфия. На поле боя он командовал сотнями воинов, обрабатывая безостановочный поток информации и сражаясь лицом к лицу с врагом. Его корабль должен функционировать так же эффективно, в битве не было места для учтивости.

— Капеллан Апполлус, у тебя меньше девяти минут. Будь готов, — проговорил Зуфий в вокс. Через мгновение на ретинальном дисплее Зуфия загорелся знак подтверждения.

Капеллан осмотрел обширное пространство мостика. Внизу десятки сервов сновали в разные стороны, выполняя задачи, необходимые для нормальной работы ударного крейсера. Зуфию испытвал к ним жалость. Сервы существовали как эхо воинов, которых несли в битву. Пепельно-серые робы сервов не способны были заменить темную броню роты смерти, воины которой были заключены на нижних палубах, а зазубренные лезвия, выгравированные на полу мостика, были всего лишь почтением к символу ордена, который носили на наплечниках все Расчленители.

Зуфий поднял взгляд и оскалился, уставившись на приближающийся Стромарк прайм через иллюминатор. Он бы отдал своё основное сердце за то, чтобы высадиться на поверхность вместе с Апполлусом и его боевыми братьями.

Да, под его командованием находилась сила, способная уничтожать планеты и прорубать кровавый путь сквозь звезды, но космические сражения были отрешенными, лишенными страсти событиями, после которых Зуфий ощущал себя настолько же холодным, как и сам космос. Он жаждал скорости битвы, рева болтгана, ощущения отдачи оружия, выплевывающего смерть, резкого привкус заряженного воздуха, которым сопровождались удары крозиуса. Зуфий вздохнул. Ему больше не испытать этих ощущений.

Ужасный краснокожий демон облаченный в огонь и бронзу нанес Зуфию смертельную рану во время Лиферийской кампании. Самый могучий из детей Кхорна вооруженный горящим топором — символом убийства, демон разбил кости капеллана и разрубил его надвое одним ударом меча. Только упрямство Зуфия и его пылающая злость удерживали двойные сердца от остановки, пока тело не нашли апотекарии. Они поместили его в командный трон «Савана», поддерживая в нем жизнь комбинацией электрошока и специальных жидкостей. Зуфий должен был быть погружен в саркофаг дредноута по прибытии на Кретацию, чтобы продолжить битву с врагами ордена в новом бронированном теле, но необходимость заставила его продолжить командование «Саваном». Прошло уже больше шестидесяти лет, и его больше невозможно было отделить от корабля.

Зуфий посмотрел толстый пук проводов и кабелей, тянувшихся там, где должны быть его ноги. Такова была его судьба, до самой смерти.

Люминаторы мостика замигали, когда корабль ощутил недовольство капитана.

— Приближается враг, повелитель, — сказал серв в реве клаксонов.

— Покажи их, — прорычал Зуфий.

Он внимательно изучал появившийся в воздухе над ним тактический гололит. На перехват крейсера Расчленителей двигались два боевых корабля и стая судов поддержки. Зуфий осмотрел каждый из них в приближении. Дух машины «Савана» изучал данные двигателей и показывал тактическую информацию, включая атакующие и оборонительные возможности каждого корабля. Скромная флотилия состояла из крейсера тип «Лунный» «Гордость Халки» и «Защитника Императора» типа «Диктатор», в чьих трюмах, судя по энергетическим показателям, находился полный комплект бомбардировщиков «Звездный ястреб». Три эсминца типа «Кобра», как могли, прятались за остальными кораблями.

В передней части зала серв-связист отвернулся от консоли и обратился к Зуфию.

— Повелитель, они отправили запрос о переговорах по комм-сети.

— Не отвечать, продолжить движение.

— Повелитель?

Связист сказал не подумав, но, когда он осознал ошибку, его горло пересохло от страха.

— Мы здесь не для того чтобы разрешить спор, мы не судьи и не посредники. Мы избранные Сангвиния, Ангелы Смерти, и мы пришли, чтобы осуществить правосудие, — озлобленно ответил Зуфий.

— Да, повелитель, прошу простить меня, — пробормотал серв, на его лбу выступили капли пота.

Зуфий мог бы убить серва за проявление непочтительности. Он знал, что некоторые из его братьев убивали и за меньшие прегрешения, но в этом не было нужды. Серву не много осталось.

Космодесантник не узнавал имена человеческой команды, это было пустой тратой времени. Люди на «Саване» жили недолго. Это судно было домом для большей части роты смерти Расчленителей. Перед кораблем была поставлена единственная задача — уничтожение врагов Императора. Человеческий разум не мог долго существовать в атмосфере страданий, которыми был пропитан сам корабль. Большинство заканчивали жизнь самоубийством в течение двух стандартных лет.

Сцена три — штурмовая палуба «Савана смерти»

Апполлус смотрел вниз с платформы. Двадцать воинов роты смерти, облаченные в пепельно-черные доспехи, стояли по пятеро в ряд. Каждый из них ждал команды занять места в десантных капсулах, которые были похожи на огромные черные слезы, готовые принести горе стромаркианцам.

Слуги ходили по рядам роты смерти, окропляя их броню смазочными маслами и защитными мазями. Апполлус присмотрелся к ближайшему из сервов, когда тот задрожал, выполняя свою работу. Мозг слуги был подсоединен к позвоночнику нейро-кабелем, вшитым в багряную робу. Как и остальные, он прошел лоботомию и представлял собой что-то похожее на человеческий дрон. Апполлус непроизвольно сжал ограждение платформы, за которое держался. Его воины заслуживали большего, но никого в здравом уме невозможно было заставить оказаться так близко от кровожадных космодесантников. Десантники роты смерти были проклятыми, живыми мертвецами. Их тела были здоровы, но разум поглощен «яростью». Не обремененным сознаниям воинам оставалось только одно — погибнуть не в одиночестве. Апполлусу выпала честь вести их в последний бой.

Под крышей херувимы ордена начали произносить молитву Ирес Лексикан.

— Да будет гнев наш беспрестанным, — повторил за ними Апполлус, выбирая подходящие строки.

Подготовив розарий, капеллан начал морипатрис — литургию смерти. Эта служба проводилась перед битвой, чтобы определить, кто из братьев Расчленителей поддастся ярости и включить их в ряды роты смерти. Апполлус никогда не использовал морипатрис, чтобы определить свою паству. Даже до его посвящения в капелланы он мог оценить дух его братьев, просто взглянув в глаза.

— Плоть — смертна, гнев — вечен, — Апполлус использовал морипатрис по-своему, совмещая его с учениями Ирес Лексикан, чтобы довести воинов до особенно пылкой ярости. После такой службы они будут сражаться с непоколебимой решимостью, не обращая внимания даже на самые страшные раны. Они набросятся на врага с мощью ужаса джунглей Кретации, и будут убивать, пока не погибнут.

Сцена четыре — мостик «Савана смерти». Космос над Стромарком прайм

Копья обжигающего света мчались сквозь пустоту, чтобы ударить «Саван смерти», движущийся в сторону стромаркского флота. Щиты корабля мерцали и вспыхивали, теряя энергию под яростным огнем.

— Докладывайте, — потребовал Зуфий.

— Щиты упали, повелитель, перезапускаем.

У стромаркианцев было преимущество на больших дистанциях. На их кораблях были установлены огромные турели, оборудованные счетверенными энергетическими установками, источающими концентрированные лучи разрушения. Дальность этих орудий намного превосходила дальность батарей «Савана».

— Рулевой, прибавить скорости, — оскалился Зуфий, когда «Саван» затрясся от очередного попадания. Он наклонился вперед на троне, — сократить дистанцию!

— Так точно, повелитель. Полный вперед.

Зуфий глубоко вдохнул и откинулся на спинку трона.

— Двигайтесь по этой траектории, мы пройдем сквозь них.

Зуфий проложил курс, проходящий через скопление кораблей стромаркианцев. Это решение было дерзким и агрессивным, «Саван» попадет под обстрел боковых батарей, но при этом резко сократит дистанцию и не позволит стромаркианским кораблям снова набрать дистанцию.

На ретинальном дисплее капеллана загорелись предупреждения. Оценки траектории, столкновений и потенциальных повреждений побуждали его отказаться от принятого курса. Зуфий, ощерившись, сморгнул их, он будет верить в то, что дисциплина его команды, скорость «Савана» и метровые слои бронепласа и керамита, защищающие корпус корабля, принесут им победу.

Зуфий зарычал, когда очередные копья энергии впились в «Саван», прожигая внешние аблативные слои и оставляя шрамы на боках крейсера. Он уставился в иллюминатор на далекие силуэты стромаркианских кораблей. В каждом из них прятались больше десяти тысяч людей.