Чёрная полоса - Алексей Абвов

— Да, действительно. Тут, к сожалению, индустрия развлечений ещё сильно уступает "Старой Земле". Зато эти самые развлечения куда как более подходят настоящим мужчинам, благо оружие есть практически у всех.

Поезд шел с хорошей скоростью, и окружающее пространство за окном постепенно менялось. Если поначалу это была ровная как стол саванна, то теперь пошли заросшие пожелтевшей травой пологие холмы, появляющиеся то с одной, то с другой стороны.

— Если не секрет, зачем вы учите русский язык? — задал я ещё один интересующий меня вопрос через некоторое время, который у меня завис ещё с самого начала нашей беседы, а теперь вот выбрался на поверхность сознания.

— У нас в Ордене от знания дополнительных языков оклад сильно зависит. Чем больше их знаешь – тем больше надбавка. Да и повысить в звании быстрее могут, а это опять же хорошие деньги, — улыбнувшись, заметил вояка.

— А почему именно русский, неужели тут он пользуется особой популярностью, я всегда считал, что англичане и американцы предпочитают учить любые другие языка, кроме русского?

— Здесь, на Новой Земле, пользуется. Вы уже знаете про Русскую Армию?

— Да, мне уже рассказывали про неё. Рассказывали, что там всё строго, дисциплина и всё остальное.

— Русская Армия здесь самая сильная военная организация среди независимых государств. С ней принято считаться, у неё очень хорошая репутация. Даже Орден с ней считается, — в голосе Смита чувствовалось профессиональное уважение. — Они постоянно с кем-то воюют, если раньше всё больше со своим неспокойным окружением, то теперь, когда тех более-менее приучили к порядку, помогают другим. Да и половину конвоев в разных неспокойных местах конвойные команды от Русской Армии за деньги проводят. Самообеспечение у них такое. Плюс опыт. Пожалуй не меньше, чем у нашего Патруля.

— То есть вы изучаете язык, так сказать, потенциального противника? — озвучил я свою догадку, выслушав его длинный монолог.

— В общем да, — улыбнулся Смит, — я здесь уже четвёртый год служу, и за это время русские всё больше и больше усиливались. И в экономике и в военном плане. У них там и золото, и нефть, и железо добывается, а также промышленность реальная построена, не то, что у других. Даже не хочу думать, что произойдёт, если дело дойдёт до вооруженного конфликта между ними и Орденом. В последнее время отношения между нами сильно испортились, это, конечно, не моё дело, но наше начальство, похоже не понимает, что делает.

— Неужели всё так серьёзно? И чем это грозит простым людям?

— Не знаю, если честно. Тут не Старый Свет, даже местная Америка может не вступиться за Орден, не говоря уже про всех остальных. А в Протекторате Русской Армии всё население подлежит мобилизации в случае войны, даже женщины. Очень серьёзный противник.

— Я вот как раз в Демидовск хотел ехать… — задумчиво тихо сказал я, — не хочется как-то на войну попасть.

— Думаю, в любом случае до большой драки не дойдёт, — уверенно подбодрил меня Смит, — здесь и так слишком мало людей, чтобы большие войны развязывать. Можете ехать спокойно, если в составе конвоя, конечно, в одиночку по здешним дорогам мало где безопасно передвигаться, всяких бандитов и разбойников хватает даже здесь, около орденских баз.

Словно подтверждая его слова о бандитах и разбойниках, спереди по движению поезда раздался сильный сдвоенный взрыв. Внутри меня моментально всё резко сжалось в комок, однако чувства страха я не испытал, рассудок продолжал анализировать ситуацию. Вагон резко затормозил, меня кинуло вперёд на сидящего Смита, и в этот момент по вагону несколько раз сильно ударили чем-то тяжелым. Брызнули оконные стёкла, рассыпаясь мелкими искрами, застучали одиночные пули по внешней броне. Я оторвался от Смита и сполз на пол, он тоже последовал за мной. Я нашарил упавший автомат и посмотрел в сторону окна. Рядом с тем местом, где я до этого сидел, была пробита рваная дыра от чего-то крупнокалиберного. Если бы я не упал при торможении, снаряд прошел бы и через меня, не встретив особого сопротивления слабой плоти, судя по тому, что с другой стороны вагона светилась ничуть не меньше входной выходная дыра. Я мельком в движении выглянул в разбитое окно, чтобы разглядеть сложившуюся ситуацию. Напротив остановленного поезда в двухстах метрах с нашей стороны был холм, откуда били несколько огневых точек. Я успел заметить летящую в нашу сторону стрелу реактивной гранаты, врезавшуюся с громким взрывом куда-то сзади состава. Лежать тут при таком раскладе было самоубийством, высунешься – сразу подстрелят, будешь тут чего-то ждать, граната прилетит. Сильный удар в стену и недалеко от меня появилась ещё одна рваная дыра от крупнокалиберной пули, едва не зацепившей меня и Смита. Не думая ни секунды, рывком бросаюсь к разбитому окну на противоположной стороне, рыбкой прыгая в него, прижимая к груди своё оружие. В другое время о таком прыжке бы даже и не подумал, не идиот всё же, так и шею можно запросто сломать, но тут делать нечего. В полёте успеваю сгруппироваться и относительно мягко падаю и перекатываюсь по жухлой траве. Хотя сказать "мягко", не совсем правильно, приложился плечом и ногой об землю конкретно, хорошо тут камней нет, ободрали бы всего.

Так, что делать дальше? Бежать нельзя. Тут, с этой стороны, равнина понижается и любой бегущий будет представлять собой прекрасную мишень. Спрятаться негде. Остаётся только принять последний и решительный бой, вернувшись к поезду. Но в вагон я не полезу, вот колёсная тележка этого вагона сможет меня прикрыть. Подбираю свой автомат, и быстро работая локтями, ползу к составу. Боковым зрением вижу, как мой маневр с выпрыгиванием из окна повторяет Смит, сообразительный вояка. Заползаю под вагон, протискиваюсь под колёсной осью, выглядывая из-за края колеса в сторону противника. Хорошо, что на мне рюкзака нет, иначе бы не пролез. Здесь под колесом меня ещё разглядеть нужно, они находятся сверху, им удобно бить по вагонам, а вот заглянуть вниз окажется гораздо сложнее. Раскладываю приклад и примеряюсь к стрелковой позиции. Очень неудобно, длинный рожок на сорок пять патронов упирается в землю, не позволяя стрелять из положения лёжа. Придётся скособочится и искать другие варианты. Кое-как прикрывшись колесом, выдвигаю дуло автомата наружу. Ага, слева вижу быстро движущуюся высокую багги с крупнокалиберным пулемётом на турели, активно стреляющим в нашу сторону. Расстояние метров двести, может чуть меньше, сложно попасть, не думая об этом, выпускаю по ней две очереди по три патрона. Вижу как пара трассеров рикошетит от железных стоек, однако водитель тоже что-то поймал. Багги резко дёргается в сторону, переворачивается, кувыркаясь и подпрыгивая несколько раз пока окончательно не останавливается, лёжа на боку. Очень сомневаюсь, что пулемётчик остался жив после таких кульбитов. Краем глаза замечаю, как правее на склоне на пару секунд поднялся силуэт с трубой гранатомёта на плече, поворачивающий её в мою сторону. Заметил, гад. Нет, гранаты нам тут не надо, чуть больше высунувшись из-за колеса быстро ловлю его в прицел, отсекая короткую очередь. Гранатомётчик дёргается, но перед тем, как упасть, успевает выпустить свою смертоносную стрелу. Однако граната проходит чуть выше вагона, улетая куда-то вдаль. Совсем рядом с моей головой щёлкают, уходя в рикошет, и поднимая пыль две пули. Похоже кто-то по мне пристрелялся, надо прятаться. Утыкаюсь за колесо под ось и замечаю, что за соседней колёсной тележкой пристроился Смит, ловя кого-то на мушку из своей винтовки. Сверху из вагона тоже начали периодически стрелять, почувствовав, что у нападающих случились потери, приведшие к снижению плотности огня из крупняка.