О русской угрозе и секретном плане Петра I - Владимир Мединский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако успокоиться русским было не дано. Весь XIX век на русском юге приходилось держать порох сухим. Потому что Крым-то победили и освоили, но за теплым Черным морем, по которому свободно плавают все, лежала не «замиренная», не сложившая оружия Турция. Мусульманская страна, желавшая реванша за вынужденное оставление Крыма, не смирившаяся с выходом России к Черному морю.
Могучая империя, во много раз превосходившая по силе Крымское ханство, прекрасно помнила, как до русских побед конца XVIII века Черное море было своего рода «Турецким озером».
Русский юг оставался форпостом христианской цивилизации. Приходилось содержать дорогостоящий Черноморский флот, южные города оставались могучими крепостями.
В 1787 году Турецкая империя, так и не смирившись с утратой Крыма, снова объявила войну Российской империи. После штурма Измаила (1790 г.), разгрома турецкого флота при Тендрах (1790 г.) и Калиакрии (1791 г.) Турецкая империя вроде формально признала присоединение территории Крымского ханства к Российской империи. Но лишь в 1812 году, после очередного поражения в очередной войне, Турция повторно и окончательно подтвердила право Российской империи на земли Крыма.
Русская агрессия? А как могла Россия уйти из Причерноморья? Ведь стоило уйти, и тут же вернулся бы прежний кошмар татарских набегов, хищное давление Турции. Сохранять все как есть? Значит, держать вооруженные силы на юге России в постоянной боевой готовности. И никуда от этой «вынужденной агрессии» не денешься.
Говоря современным языком — перманентные войны с Турцией за контроль над Крымом и Новороссией — были неизбежны для России, мы вынуждены были осуществлять это «ПРИНУЖДЕНИЕ ТУРЦИИ К МИРУ», иных вариантов история нам просто не оставляла.
Русские заселяют Причерноморье, движутся на теплую Кубань, распахивают богатейшие черноземы на Северном Кавказе. Теперь, сокрушив турецко-татарский Крым, они могут себе это позволить.
Рождение Новой России
XVIII век стал для Российской империи веком Причерноморья и всех земель, которые получили выразительное имя — Новороссия.
И действительно, не случайно новым территориям дали название Новой России. Не случайно это официальное название — Новороссия — было принято и в народе. Народ с огромным энтузиазмом поддерживал идею «возвращения» юга. И потому, что считал Причерноморье своим, и потому, что земледельцы буквально видеть не могли Дикого поля — колоссального пространства неосвоенной дикой степи, недоступного из-за набегов татар.
Русские действительно считали эти земли Новой Россией, естественным продолжением «старой» и дополнением к ней. В наше время название Новороссия, если и употребляется, то по отношению к территориям на Кавказском побережье Черного моря, в основном благодаря городу Новороссийску.
А до 1917 года слово «Новороссия» применялось ко всем территориям, приобретенным в конце XVIII века. В XIX веке университет в Одессе так и назвали — Новороссийский.
Кстати, это название хоть и созвучно Новой Англии в Северной Америке или Новому Южному Уэльсу в Австралии, но имеет совсем другой смысл. Правильнее всего было бы назвать эти места Сновароссией. Но как-то неблагозвучно.
Единство Новороссии было нарушено большевиками. В марте 1918 года они подписали Брест-Литовский договор с Германской империей, согласно которому немцы имели право войти на территорию Украины.
Но что такое Украина? Националистическая Центральная Рада в Киеве, тогдашняя украинская власть залихватски посчитала Причерноморье «своим». С точки зрения украинских националистов и Херсонщина, и Крым, и Донбасс — это украинские земли.
Немцы вскоре свергли Раду и поставили у власти прогермански настроенного гетмана Скоропадского, который подписал с немцами еще один договор, согласно которому они могли ввести свои войска и в Причерноморье, и в Крым, и на Донбасс.
После окончания Первой мировой немцы ушли. Но большевики по странному совпадению почему-то продолжали считать западную часть Новороссии до Крыма, а также Донбасс, т. е. бывшие русские территории, оккупированные ранее немцами по Брест-Литовскому договору и договору Германии со Скоропадским, — как бы украинской территорией. А после Второй мировой войны Н. С. Хрущев и вовсе формально присоединил Крым к Украине. Украинским стал и город русской воинской славы — Севастополь.
Отметим ради исторической справедливости: с точки зрения и международной практики, и действовавшего на тот момент советского внутреннего законодательства «передача» Крыма и Севастополя из состава РСФСР в Украинскую ССР была произведена правительством Н.С. Хрущева юридически некорректно. Дело в том, что Конституция СССР однозначно требовала: для изменения границ союзных республик необходимо проведение референдума. Его, естественно, не было и в помине. Более того, на момент «передачи» Севастополь уже имел «особый экстерриториальный статус» как закрытый военный город и юридически не входил в состав Крымской области. Соответственно, он и не мог быть автоматически передан Украине, это требовало отдельных решений. Тогда же, в небрежной спешке, о его существовании словно «забыли», и Севастополь ни в одном из решений, связанных с передачей Крыма Украине отдельной строкой не упоминался вообще. Конечно, глупо винить сегодня Хрущева в том, что благодаря ему Россия лишилась Крыма. Никите Сергеевичу и в кошмарном сне не приснилась бы шизофрения Беловежского соглашения декабря 1991 г. и распад СССР. На тот момент передача территории, от одной союзной республики другой была для высшей партноменклатуры абсолютно формальным и символическим шагом, перекладыванием монетки из одного кармана широких штанин — в другой, не более того.
Реальная стопроцентная вина за потерю Крыма лежит исключительно на Б.Н. Ельцине и его команде, проворонившим в пьяном угаре этот вопрос при подписании преступных Беловежских соглашений. Впрочем, на фоне произошедшей тогда катастрофы со всей страной, «крымский эпизод» — так… Можно сказать, пустяки, дело житейское…
Как говаривал брат-близнец Бориса Ельцина в части геополитики Иван Васильевич Бунша: «А на кой нам эта Кемска волость… Пусть забирают».
Проблема Северного Кавказа
Единственное, что меня интересует на Кавказе — это то, кто контролирует дорогу, по которой качается нефть. А аборигены могут хоть разорвать друг друга на части.
Лорд Бальфур, министр иностранных дел Великобритании, 1919 годДо 1917 года никому и в голову не могло прийти, что Одесса и Харьков — украинские города.
В XVIII и XIX веках русские «переселенческие возы» тянулись не только в Крым. Русские охотно заселяли и Причерноморье — как ту его часть, которая сегодня считается украинской, так и «великорусскую». Так же активно заселялась и Кубань.
Северный Кавказ, как некогда Крым, был совершенно открытой и незащищенной территорией. Река Кубань разделяла территорию Крымского ханства и земли адыгов и группы родственных к ним племен.
Эти племена имели свои языки, свою территорию и не считали себя подданными ни турецкого султана, ни крымского хана. Крымские ханы грабили адыгов, угоняли у них скот и людей, отнимали имущество.
Известно, что еще к Ивану Грозному являлось посольство от адыгов, кабардинцев и черкесов с просьбой «оборонить» мирных людей от набегов «крымского царя».
Иван Грозный попытался удовлетворить просьбу о защите, и, стремясь сблизиться с адыгами, даже послал на юг отряд стрельцов. Судьба ратных людей печальна — ни один из них не вернулся домой. Русские воины полегли не столько от стрел крымчаков, сколько от непривычного климата и болезней.
Для мировой политики никаких серьезных последствий это событие не имело, но некоторые историки склонны считать, что история отношений народов Кавказа и России началась именно тогда.
На мой взгляд, отношения эти сложились много позже, в XVIII веке, и стали прямым продолжением русско-турецких войн и борьбы за Крым.
Тогда русские крепости строились там как опорные пункты для освоения огромного, богатого края, почти пустого с точки зрения цивилизованного человека. Предкавказье, с его субтропическим климатом — это не горные области, а почти 200 тысяч квадратных километров степей и лесов, богатых животным миро: кабанами и оленями, фазанами и утками.
Это роскошные черноземы, о которых говорят: «посади оглоблю — вырастет телега». На побережье Черного моря земля похуже, местами мало пресной воды, но зато курортный климат. В наше время это край сплошных здравниц.
В 1761 году здесь основывают крепость, названную в честь митрополита Дмитрия Ростовского. Позже вокруг крепости вырос город Ростов-на-Дону. Обратите внимание: полуторамиллионный, огромный город совсем молод, моложе большинства городов Сибири.