Обратная сторона зла (СИ) - Ариэлла Одесская

Лорель намек поняла и влила в него еще немного своей магии. Наконец они дошли до развалин, которые и развалинами сложно было назвать, осталось только каменное основание пола и еле виднеющиеся поросшие травой остатки стен. Только в одном месте сохранился угол здания и то невысокая кладка камня.

- Эй, душара, выходи, пришла твоя освободительница. Я обещал ему, что ты освободишь его душу от охраны, - ментально сообщил он Лорель.

Перед ними появился дух старика. Несмотря на призрачное тело, его глаза зловеще сверкали. Это говорило о его силе и полномочиях охранника сокровищ.

- Я, как и обещал, в обмен на свободу открою тайник, но предупреждаю взять в руки, а тем более воспользоваться артефактом может только избранный из пророчества.

- Не боись! Открывай, мы свое слово держим, - легкомысленно ответил кот и махнул лапкой.

- Подожди! Что за пророчество и что за избранный? - забеспокоилась Лорель, она не разделяла легкомыслие своего кота. Они только жить начали в свое удовольствие. И уже мысленно обратилась к своему фамильяру: "И как я его освобожу, по-твоему?"

- Доверься мне, как только возьмешь артефакт, он сам получит свободу, - так же мысленно успокоил он ее.

Дух уважительно посмотрел на нее и процитировал пророчество своим холодным голосом лишенным эмоций.

- "Рожденный во тьме и прибывающий во свете, имеющий в себе свет и тьму, сможет удержать силу данную ему".

- Я же говорил! - посмотрел Шазик вначале на нее, потом на духа-охранника. - Если она и есть избранная, ты получишь свободу? - спросил он у призрака.

- Да, я обрету свободу, так как я свою миссию исполнил, сохранил до прихода избранного.

- Вот ты ее дождался, открывай! Ты, что не видишь в ней два источника светлой и темной магии?

- Я-то вижу, - насупился дух, - только почему ты решил, что вторая часть пророчества говорит о магии? Я столько столетий здесь привязан, что может уже все маги имеют по два источника или это последствие какого-нибудь артефакта. Знаешь, сколько тут мошенников потеряло свои жизни?

- Рырр... Мы не мошенники! - начал терять терпения кот. - В любом случае, пока не откроешь тайник, никто тебя освобождать не будет. Иди знай, может, это ты мошенник! Получишь свободу и рванешь за грань жизни, а нам потом ищи тебя в другом мире..., - фыркнул он.

- Ладно, - пробурчал призрак. Если она действительно избранная, то он точно обретет свободу, успокаивал он себя.

Призрак отлетел в сторону, поднялся выше в воздух и засветился. От него во все стороны разошлись яркие лучи. На полу образовался яркий белый круг света. Призрак засветился еще раз, опять от него разошлись лучи, они легли вторым кругом, заключая в себя первый, только на этот раз круг был темным.

- Тебе это ничего не напоминает? - запрыгнув ей на плечо, муркнул на ушко кот. - Это же твои источники магии, - важно произнес он ей.

Тем временем каменная плита в центре круга пропала, и оттуда взмыл в воздух меч. Выскользнув из кожаных ножен, которые были предназначены для ношения за спиной, он замер.

- Подойди, избранная, и возьми его двумя руками, - впервые в голосе призрака послышались нотки волнения. За всю его службу меч впервые покинул ножны.

Лорель дважды говорить не нужно было, ее сущность потянуло к нему, она почувствовала, как магия из двух ее источников хлынула к мечу. Она даже не осознала, как оказалась рядом с мечом. Только она ухватилась двумя руками за рукоять меча, как он засветился и разделился на два узких клинка. Разведя руки в стороны, она почувствовала, как в ладонях закололо, из рукоятей выступили шипы, и кровь окропила клинки, которую они тут же поглотили. А дальше она почувствовала в руках живую силу, которая ластилась к ней, как укрощенный хищник. Клинки стали легкими и удобными, словно продолжения ее рук. Они хотели танцевать, и она поддалась их желанию, начиная свой танец со сталью, перетекая из стойки в стойку, рисуя узоры, накопленные поколениями воинов.

Время остановилось, лёгкость в теле и песнь стали сопровождали ее движения на пяточке уцелевшей каменной площадки. Она носилась как вихрь, сталь мелькала, рассекая воздух, оставляя за собой белые и темные всполохи, исполняя сложные финты. И вот клинки успокоились в ее руках, она чувствовала их удовлетворенность от столь желанного танца. Соединив две руки вместе, два клинка стали одним целым мечом, который выскользнул из рук навстречу подплывшим ножнам, заняв свое место в них. Не успела она сделать шаг в их направлении, как ножны сами подлетели, вжик... и она уже чувствует за спиной меч, ножны как будто всегда там находились всегда.

В себя ее привели аплодисменты призрака, подлетев к ней, он склонил перед ней голову.

- Я надеюсь, избранная, что ты используешь Свет и Тьму во благо этого мира, это их имена. Клинки признали тебя и они привязаны к тебе, где бы они не находились, где бы ты их не оставила, по первому твоему требованию они займут свое место за твоей спиной. Артефакт вечности, артефакт воина он твой до скончания твоей жизни. К сожалению, не все использовали его во благо, власть затмевает разум, - вздохнул призрак,- и расплата этому охрана до следующего прихода избранного, помни об этом. Никакое могущество не стоит того, чтобы столетиями прибывать между миром живых и мертвых в одиночестве, где время тянется бесконечно. Я свою миссию выполнил, я сохранил их до твоего прихода, прощайте.

С этими словами он взмыл в воздух и унесся ввысь, в ночное небо. Под впечатлением услышанного Лорель открыла портал в свою спальню. Уже хотела шагнуть, как услышала жалобное мяуканье, повернула голову и только тут вспомнила за своих друзей. Шазик сидел на руках у Костяна, а тот, сжавшись, в сидел в углу разрушенных стен.

- Что случилось? - кинулась она к ним, помогая скелетону встать на ноги, с трудом разжала его костяшки пальцев и рук, высвобождая кота, который тут же прильнул к ней.

- Мы испугались, особенно Костян, ты, как увидела меч, словно зомби стала. Пошла вперед, ничего не видя и не слыша. Я еле успел спрыгнуть с твоего плеча. А ты как начала с клинками крутиться, чуть нас не порубала, особенно клинком света, мы испугались, еле успели в угол забиться, - осуждающе жаловался он.

- Простите, это было наше единение, они живые, засиделись, им хотелось танцевать. Думаю, больше такого не повториться, - запоздалый страх накрыл ее, как только она представила, что могла порубать своих друзей.