Приключения в дебрях Золотой тайги - Станис Фаб

Книга состоит из трех частей. В первой автор дает краткий исторический обзор северо-восточных морских экспедиций. Во второй обстоятельно рассматриваются строй и глубина, температура, солонцоватость, течения, ледовитость морей и проливов этой области. В третьей части докторант со знанием дела и беспристрастно рассуждает о морских, экономических и социальных условиях сообщения Европы с Западной Сибирью. О первых двух отделах мы здесь распространяться не будем. Упомянем только о выводе, который автор делает из наблюдений над условиями ледовитости Карского моря. Автор отклоняет мнение о среднем (нормальном) годе по отношению к ледовитости Карского моря.

Надлежащие условия там в течение большого периода времени слишком различествуют между собою. Бальмер, однако, полагает, что средние многолетние периоды, средние группы лет, вероятно, существуют, но недостает еще данных для определения таковых.

Обратимся теперь к чрезвычайно интересному третьему отделу. Здесь автор рассматривает четыре основных вопроса: судоходность Карского моря для торговых целей; средства для облегчения судоходства; континентальную систему сношений между Европой и Западной Сибирью; условия и источники производства в последней.

Судоходность Карского моря крайне переменчивого характера. В 1865 году постоянные льды составляли непобедимые препятствия для регулярного плавания. В 1870-м, напротив, никаких почти препятствий не было с этой стороны.

А в 1871 году море было почти свободно ото льдов в течение целых пяти месяцев. При этом следует иметь в виду, что условия для торгового плавания весьма различествуют от условий научных экспедиций или охотничьих путешествий для добычи рыбьего жира. Охотники ищут своей добычи на самом льду и между льдинами. Затем научные экспедиции гораздо лучше экипированы, чем торговые, обращающие особое внимание на дешевизну путешествия. Торговый корабль, далее, должен сделать свой путь с всевозможнейшею скоростью, с каковым условием научные экспедиции не связаны. Успешность научных и охотничьих экспедиций, следовательно, отнюдь не доказывает еще возможной успешности и выгодности правильных торговых путешествий.

Касательно средств к облегчению путевых сношений Бальмер рекомендует: 1) постоянные наблюдения в специальных станциях над гидрографическими и метеорологическими явлениями Карского моря и ведущих к нему проливов, сообщение этих наблюдений центральному бюро, научную обработку этого материала и оповещение важных для мореплавания результатов в гаванях; 2) постановку сигналов как у приливов, так и у устьев рек (Обь-Енисейского бассейна); ежегодное исследование и определение течения прилежащих рек; основание защитительных гаваней и мест для зимовья кораблей. Равно как магазинов, места для зимовий должны быть устроены в связи с факториями; 3) строение кораблей, приноровленных к торговому плаванию по Карскому морю, и т. д.

Все эти приспособления к облегчению мореплавания не могут быть осуществлены исключительно частными силами и нуждаются в активном содействии русского правительства.

Затем Бальмер в кратких словах обсуждает три проекта континентальных сообщений Европы с Западной Сибирью. Устройство продольноЙ сибирской железной дороги не связано с такими трудностями, какие встретились проложению центрально-межокеанической дороги и пути через Анды. Урал особых препятствий не представляет для этого. Опасения против летучего песка в низовинах, по свидетельству Воейкова, тоже преувеличены. Нет сомнения, что Сибирь в свое время будет прорезана железнодорожной сетью. Теперь, однако, это пока только иллюзия. Благоприятных условий для осуществления этого плана в настоящее время нет. Ввиду громадности пространства доставка хлеба, леса и т. п. из Сибири в Европу обходилась бы слишком дорого, недостаточное развитие хозяйства и торговля в Сибири отчасти правда. Результат бедности путей сообщения в настоящее время, однако, не обеспечил бы существования такого грандиозного учреждения, как межокеаническая европейско-сибирская дорога.

Для провоза больших, объемистых тяжестей неудобная, зато, однако, легче проводимая и более дешевая, это система Decanoillt-Latrique, заключающаяся в соединении сибирских рек между собою и с реками и дорогами Европейской России. Наконец, третий проект, касающийся канала между Обью и Печорою, хотя и не новый, заслуживает, тем не менее, серьезного внимания.

Величайшее затруднение в отношении осуществления больших путевых систем, говорит г. Бальмер, кроется в экономических условиях Сибири, тормозом которых служит неудовлетворительная организация местного управления, отсталость в судебной организации, необеспеченность личных и имущественных прав и т. п.

«Ссылка – печальный тормоз для развития богатой и прекрасной страны», – повторяет далее автор за профессором Петри. «Переселение из Европейской России в Сибирь, принимая год за годом все большие размеры, в настоящее время, однако, не дает молодой, но богатой будущим стране таких элементов, как получают, например, Северная Америка, Австралия и другие, и каких необходимы были бы для развития края и для его участия в экономических мировых состязаниях».

Жестокая и неблагоразумная эксплуатация сибирских богатств за долгий 300-летний период в настоящее время нелегко поправима, хотя в самой России существует осознание сделанных ошибок и совершенных грехов, есть желание некоторым образом исправить зло, хотя и сделаны были уже попытки урегулировать на рациональных началах пользование неиссякаемыми богатствами окраины, однако трудности, с которыми самой метрополии приходится бороться на экономическом поприще, не дают ей возможности принести Сибири необходимые жертвы.

Совершенно согласные в этом отношении с автором, мы тем не менее думаем, что окраина сама не желала бы ввиду этого лечь тяжким бременем на метрополию и сама могла бы мало-помалу выйти из своего затруднительного положения и поставить свое хозяйство на путь нормального развития, если бы только уравнять ее местное самоуправление, судопроизводство и проч. с метрополией, отменить или, по крайней мере, в значительной степени ограничить ссылку, противодействовать хищническим спекуляциям землею и естественными богатствами, нравственно поощрять развитие просвещения среди русского и инородческого населения и т. п. Диссертант заключает свой труд мнением, что Сибирь ждет великая будущность. С этой будущностью связано очень возможное существование правильного сообщения морем и сушею с Европою.

При настоящем же дурном положении Сибири в экономическом и административном отношениях завязывание подобного сообщения встретилось бы с препятствиями, которые обыкновенно упускаются из вида исследователями под влиянием колоссальных богатств страны… Прежде всего из Европы должна явиться жизнь, а потом только сношения между Европою и Сибирью найдут силу, соразмерную с трудностями.

Глава восьмая

Разбойнички-подельнички

«Витим. В таком же безысходном положении находимся мы и относительно «охраны нашего имущества» от нападения «летучки», «кобылки», «шпаны», как прозвано здесь ссыльное население, шляющееся по Лене целое лето. Подле Киренска опять найден торговый паузок с убитым хозяином. Паузок причален к берегу и заперт на замок. Товары, по-видимому, все целы, даже в кассе оказались небольшие деньги. Преступление еще не выяснено.

В преследовании преступников у нас замечательна одна особенность. Пожалуй, можно подвести ее и под общее правило: не пойман – не вор.

Когда, например, из почтовой конторы у нас пропало 50 тысяч рублей, то преступниками оказались известный «королек», известный «цыган» и пр.

Многие из воров известны как воры еще до совершения преступления, но приходится ждать фактических доказательств.

Пойман вор – и все говорят: да это известный Егорка, известный Лачарка. По закону, конечно, нельзя быть уверенным, что человек, совершающий девять краж, непременно пойдет и на десятую, а народная молва судит по-своему.

Утонченность и деликатность в кражах и разбоях тоже непривычны нашему глазу. Наш заседатель усердно высылает из Витима всю подозрительную «шпанку», но и он положительно стает в тупик, когда шпанка в складчину, рублей за 600, выдвигает из своей среды такого видного, осанистого, подмундиренного господина, что хоть под козырек ему делай.

И господин этот подведет такие аллюры, что высылка подозрительных личностей приостанавливается. Потом уже хватишься, что это-то и был первый вор, да поздно – он успел удрать в Киренск или куда-нибудь на Илим, в какую-нибудь Пагадаевку, и там обделывает делишки. Поймать такого жулика трудно. Нужно время, чтобы его раскусить. А он перелетывает быстрее времени. Полиция в этом случае почти бессильна. Туманы да таежные берега Лены и Витима скроют десятки и сотни «летучки». Недавно какой-то молдаванин наводил страх на целый Киренск, совершая убийства среди бела дня, нападая на магазины. Он долго ускользал от преследования и даже порывался было попасть в Витим, да, опасаясь поимки, бежал на Ангару и здесь уже пойман. А попади он только на Витим – и концы в воду.