Назад в СССР 5 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Света раскрыла материалы дел и стала называть мне адреса. Уже после четвертого я понял, что Катков оказался чертовски прав. После последнего адреса я хлопнул по столу:

— Есть! Ты не поверишь…

— Что? — Света опять подсела поближе.

— Потерпевшие живут, вроде как, в разных частях города, и вроде ничего общего между их домами нет, но… В этом районе только один крупный ресторан. Скорее всего, он звезда местного пошиба. Наверняка они его посещали.

— Получается, что нам не надо колесить по всему городу? — Света поджала губки.

— Нет, начнем с него. Есть еще несколько крупных: “Нептун”, “Волгоград”, “Южный”, “Интурист”, но это все не то…

— Почему?

— Потому что в ресторане “Острава” есть самое настоящее варьете.

— И это уже успел разузнать? - хитро прищурилась психолог.

— Я как-то в городе даже афишу видел, потому и запомнил. Плакат со стройными девицами. Необычно для нашего времени, согласись. Больше нигде в Волгограде такого явно нет. Думаю, что нам туда… На улицу Краснознаменская, 7. Собирайся…

Таксист повез нас выверенным маршрутом. Попутно я решил навести справки о заведении.

Он охотно рассказывал:

— Не так давно ресторан открыли, лет пять назад. Там еще лоджии огромные такие, где тоже посидеть можно, но сейчас еще прохладно, а летом самое то. Самый популярный в городе он. Новый и необычный. Внутри даже фонтан с бассейном есть.

Мы остановились у необычного огромного здания в стиле советского модернизма. Этакая штучная авторская работа позднесоветского периода. Необычный керамический горельеф на стене слева от входа приковывал взгляд. Мощные лоджии, почти веранды, подпирали толстенные колонны.

Еще не дошли до дверей, как нас уже осветил профессиональной улыбкой средних лет швейцар в расписной ливрее:

— Добрый вечер, у вас столик заказан?

— Мы по служебным делам, — я сунул в сытую усатую морду удостоверение.

Улыбка вмиг исчезла, вместе с надеждой разжиться трешкой за проход.

— Вы не встречали здесь эту девушку? — я развернул перефотографированную карточку с субъективным портретом мошенницы.

— Нет, — пожал плечами и усами (как он это сделал, я не понял даже) привратник. — В первый раз вижу.

— Мы поспрашиваем еще внутри тогда, — я кивнул на вход, тот поспешил распахнуть двери перед нами. — Приятного вечера… Э-э… Я хотел сказать, приятной работы…

Внутри ресторан оказался еще больше необычным. Просторный обеденный зал с огромным световым колодцем в крыше. Посередине цилиндрические колонны. Квадратные столики с белоснежными скатертями, и почти все заняты. Вместо стульев уютные кресла бархатисто-красного цвета на сверкающих никелированных ножках.

К нам подскочил официант с учтивым полупоклоном головы:

— У вас заказано?

Я хотел уже ткнуть ему фотороботом, но Света мягко удержала мою руку и, наклонившись ко мне, шепнула на ухо:

— Сто лет не была в ресторане, давай отдохнем и заодно осмотримся.

Я кивнул и, повернувшись к официанту, потрогал нагрудный карман, где угадывались сквозь ткань пиджака очертания бумажника:

— Уважаемый, организуйте нам хороший столик.

Уговаривать его не пришлось, бывалый официант сразу понял мой жест:

— Прошу за мной.

Мы обрулили несколько столиков и расположились в уютном углу. Отсюда и сцену видно, и зал как на ладони.

Я сунул незаметно официанту трешку, тот с ловкостью Акопяна сделал так, что она вмиг испарилась.

Ресторанное меню не отличалось оригинальностью, но блюда оказались довольно вкусные. Мы заказали традиционные советские кушанья: котлеты по-киевски, жульен из курицы и прочие оливьешки. И, конечно, вино, естественно, “Киндзмараули”.

— За что выпьем? — я поднял бокал, когда официант учтиво его наполнил.

— За результат в нашем общем деле, — Света сверкнула жемчужинками в улыбке.

Я замотал головой:

— Давай не за работу… Давай за… Будущее.

— Будущее?

— В широком смысле этого слова, — улыбнулся я.

Дзинь — наши бокалы соприкоснулись в несмелом поцелуе.

На приступке сцены извивался ВИА. Перепевал, и довольно успешно, песни Антонова. После скакали резвые девчушки, задорно размахивая кружевными воланами юбок. Их стройные ноги мелькали в воздухе на радость подвыпившим посетителям мужского пола, что таращились на такое чудо вживую, не скрывая своего бессовестного интереса от жен и спутниц.

Полилась песня. В буквальном и переносном смысле. Зазвучал медляк группы “Лейся, песня”. Вокалист ВИА моложаво-пареньковым голосом игриво затянул: “До чего ж я невезучий, до чего ж я невезучий, так хотел тебя увидеть – и опять не повезло”…

— Потанцуем? — Света встала и потянула меня за руку, на ее щеках пылал румянец красного вина.

Мы выбрались на площадку. Я положил руку ей на талию, а второй ладонью коснулся ее пальцев. Чуть покачиваясь, мы медленно кружились среди парочек.

Она была так близко, что я чувствовал тепло ее дыхания с запахом губной помады. В голове гулял приятный хмель, и лишь одна мерзкая мыслишка сверлила мозг: “Вряд ли бы такое понравилось Соне, и, блин, надо еще официантов поспрашивать про мошенницу, и…” Стоп… Ничего не случится, если я просто отдохну и совмещу приятное с работой. Я уже даже начал высматривать персонал ресторана, обдумывая, кому первым перед лицом махнуть портретом.

И едва успел заметить соседнюю парочку, которая, не совсем устойчиво двигаясь, выделывала выкрутасы как-будто бы из “Грязных танцев”, и те в один момент зацепили нас, чуть толкнув. Света подалась вперед и уткнулась в меня грудью. Она смотрела мне прямо в глаза. Я тоже не отводил взгляда. Наши головы невольно потянулись друг к другу, словно в наваждении. И тут раздался крик. Оханья и оханья посетителей. Мы обернулись…

— Безобразие! — возмущалась какая-то дородная дама, указывая сарделечным пальцем на фонтан. Там изрядно разгорячившейся высокоградусными напитками дядя в шерстяном пиджаке и в собачьих унтах (видно, с Севера приехал отдохнуть) перепутал фонтан с бассейном. Занырнул туда прямо в одежде. Официанты, как антилопы на водопой, стягивались к месту инцидента. Но торопились не слишком, видно, не в первый раз уже советские граждане подобным образом заканчивают у них вечер. Только что “Таги-и-ил” не кричат, а так все чисто по-русски…

Нерадивого северянина выловили, он тут же сыпанул “спасителям” пачкой купюр, и инцидент был исчерпан. А медляк, как назло, закончился… Дальнейший вечер прошел без приключений и, к сожалению, без медляков. Музыка сменялась на быструю и прерывалась лишь выступлениями красоток варьете.

После ужина, оставив Светлану за столом доедать десерт, я расспросил официантов, и один из них опознал в субъективном портрете, который я предъявил, клиентку, что обслуживал недавно.

— Да, она здесь часто бывает, — кивал он седой шевелюрой. — Одна приходит.

— Ни с кем не общается? — спросил я.

— Как ни странно, нет. Мы поначалу думали, что ночная бабочка, но она не танцует с мужчинами, даже если те ее приглашают. Будто сидит и ждет кого-то.

— Или высматривает, — добавил я.

Официант поднял брови, на минутку почувствовав себя Шерлоком.

— Да, на это тоже похоже.

— Как бы нам ее найти?

Официант сначала беспомощно развел руками, но все-таки задумался, и потом вдруг его осенило:

— А вы швейцара нашего спросите, Михаила. Я как-то видел пару раз, что она с ним разговаривала.

— Интересно… Спасибо.

Мы со Светой поспешили к выходу, решив больше не задерживаться. В зале становилось всё шумнее, и персонал уже с трудом мог уделять нам какое-то внимание.

— А привратник-то обманул нас… Видел он нашу подопечную здесь, даже болтал с ней, но не сказал нам. Вот гаденыш…

Вышли на улицу, но швейцара и след простыл. Вместо него на воротах стоял один из официантов.

— А где? — обратился я к нему, жестом показав на себе камзол с длинными полами.

— Михаил Сергеевич заболел, — шмыгнул тот носом в ответ.