Resistance. Ураганный огонь - Уильям Дитц

Десять минут спустя Хейл и его юные спутники, нацепив снегоступы, шли по заснеженной равнине, отчаянно спеша к месту высадки. Крюк к дому Поттера отнял драгоценное время, и теперь приходилось за это расплачиваться.

Из-за потепления снег начал таять, но при этом оставался слишком глубоким, чтобы можно было обойтись без снегоступов. Все же, задержавшись на вершине холма и поглядев назад, Хейл неожиданно порадовался снегу. В полумиле позади была видна троица гибридов, появившихся бог знает откуда. И без снегоступов вонючкам приходилось ой как нелегко.

Один из гибридов, остановившись, выпустил очередь из автоматической винтовки, но все пули ушли в молоко. Хейл пожалел о потерянном «фарае». Все три химеры стали бы легкой добычей для снайперской винтовки.

— Живей, — угрюмо пробормотал Хейл. — Надо оторваться от гадов.

Через два часа уставшие подростки замедлили шаг, и гибриды стали их настигать. Теперь вопрос стоял не «нужно ли сражаться», а «где сражаться». Хейл тщетно пытался вспомнить, нет ли поблизости груды камней, рощицы или оврага, чтобы затаиться в ожидании преследователей.

Увы. Вокруг простиралась бесконечная однообразная прерия. Вернее, Хейлу так казалось, пока он не увидел вдалеке черное пятно.

— Заманим вонючек в засаду, — уверенно объявил он. — Идем, Марк… поможем Тине. Нужно поторопиться.

Впередиидущий гибрид остановился на вершине пологого холма, увидев занесенный снегом труп. В его голове мелькнула мысль, кто или что смогло поразить такого гиганта. Однако она, как и прочие, оказалась мимолетной: подобно всем гибридам, этот жил только настоящим, предоставив более высшим формам рассуждать о прошлом и строить планы на будущее. Задача гибрида заключалась в том, чтобы догнать людей, убить их и насытиться.

Следы вели мимо поверженного титана на ближайший холм, указывая на то, что люди продолжают идти вперед. Еще немного, и гибрид вместе с собратьями нагонит уставших беглецов и насладится медным вкусом человеческой крови. Он махнул рукой, увлекая остальных за собой, и пошел мимо растерзанного трупа, уверенный, что погоня близится к концу.

— Давай! — заорал Хейл.

Они с Марком высунулись из выпотрошенных внутренностей трупа, стреляя навскидку, Хейл из «россмора», Марк из «рипера». Вонючки были застигнуты врасплох.

След на холм проложила ушедшая вперед Тина. Она получила строгий наказ затаиться там и не высовываться.

Вонючки попытались спастись бегством, оказать сопротивление, но град дроби, выпущенной с близкого расстояния, буквально разорвал их на части. Снег окрасился брызнувшей кровью. Подергавшись, гибриды рухнули безжизненными кучами.

Хейл начал было перезаряжать ружье, но, обнаружив, что у него кончились патроны, выбрался из брюха титана. Его взгляд упал на «буллзай», валяющийся рядом с бывшим владельцем.

— Идем! — весело крикнул Хейл, подбирая автоматическую винтовку. — Мы почти у цели.

Они пошли догонять Тину.

Сорок пять минут спустя они уже были на месте, когда послышался гул двигателей и на мягкий снег приземлилась «Очаровашка». Еще через две минуты Хейл подсадил Тину в грузовой отсек, забрался сам и обернулся, протягивая руку Марку.

— Примите мои поздравления, — сказал он, когда люк начал закрываться, — и добро пожаловать в то, что осталось от Соединенных Штатов Америки.

Уговорив Первиса высадить их неподалеку от Валентайна, Хейл, прежде чем вернуться на базу АСНИП, решил убедиться, что Марк и Тина обретут крышу над головой. Отношение к так называемым охраняемым лагерям было противоречивым. Хотя сотни тысяч людей переселялись в них, не меньше народа отказывалось от этого на основании своих жизненных убеждений или потому, что не желало подчиняться царившей в лагерях жесткой, почти армейской дисциплине.

Как и все военные, к дисциплине Хейл привык и считал сторонников группировки «Только свобода» нытиками. И все же, когда грузовик высадил их, не доезжая четверти мили до главных ворот, «часовой» вынужден был признать, что ограждение из колючей проволоки и расставленные через равное расстояние сторожевые вышки сильно напоминают тюрьму.

Тем не менее перед входом выстроилась длинная очередь. Одни толкали тележки, заваленные пожитками, другие перетаскивали сумки и чемоданы. У многих несчастных не было ничего, кроме надетых на них вещей. Плакали дети, лаяли собаки, старики ожидали в угрюмом молчании.

Наконец примерно через час Хейл и его спутники поравнялись с постовым в форме, который отобрал оружие у подростков и поступил бы так же с Хейлом, если бы тот не распахнул куртку, чтобы показать военную форму.

Марку очень не хотелось расставаться с «рипером», однако он ничего не мог поделать.

На следующем пропускном пункте стояли стоны и плач: у беженцев отнимали домашних животных, которых собирались вскоре усыпить.

Наконец, получив разрешение пройти в распределительный центр, Хейл, Тина и Марк встали в очередь для сирот. А таких были сотни, в основном без сопровождающих. Дети и подростки старались помочь друг другу как только могли.

При виде этой картины у Хейла к горлу подкатил клубок. Дородная женщина приветствовала Марка и Тину, снабдила новичков пакетами с туалетными принадлежностями и записала их личные данные. Она жизнерадостно улыбалась, несмотря на то что от подростков воняло как из отхожего места.

— Не беспокойтесь, господин лейтенант… о них позаботятся. Разумеется, их придется разлучить — мальчики и девочки живут в разных общежитиях, — зато у них будет еда три раза в день, медицинский уход, а с понедельника мальчик снова пойдет в школу!

Оба подростка не скрывали огорчения, однако делать было нечего. Хейл пожал Марку руку и неуклюже обнял Тину. Приложил усилия, чтобы улыбнуться.

— Берегите себя, ребята…

Марк отрывисто кивнул, а Тина смахнула слезинку. Они провожали Хейла взглядом, пока он не вышел из распределительного центра.

Оказавшись на улице, Хейл увидел площадку, которая, видимо, использовалась для торжественных церемоний, а за ней сотни совершенно одинаковых шестиэтажных деревянных зданий, возведенных в течение этого года. Все вокруг сверкало чистотой, однако Хейл, возвращаясь по подметенной дорожке к главным воротам, не мог избавиться от угнетающего впечатления.

Постовой вежливо кивнул ему.

— До свидания, господин лейтенант… Желаю вам всего хорошего.

Было уже поздно, но, когда Хейл покинул лагерь, выглянуло солнце. Его лучи прикоснулись к лицу «часового» ласковым теплом, а впереди еще ждал горячий душ. Хотя это было все, на что мог рассчитывать Хейл.

Если только он не попадет под трибунал.

Глава седьмая

ПОЛНЫЙ ПРОВАЛ

Неподалеку от Валентайна, штат Небраска

Пятница, 23 ноября 1951 года

«Явиться в мой кабинет 23.11.1951 в 9.00». И подпись: «Майор Р. Блейк».

Сообщение ждало в почтовом ящике внутренней электронной сети АСНИП, когда Хейл вернулся на базу 027 и установил связь с системой. Разумеется, вызов к начальству мог означать что угодно, однако краткость записки и нечистая совесть породили в душе Хейла опасения.

Кабинет Блейка находился на административном уровне по соседству с комнатой совещаний, в которой майор проводил так много времени. Дверь была открыта, и Хейл видел, что Блейк сидит за столом, однако знал, что без разрешения лучше не заходить. Костяшки пальцев трижды стукнули по косяку.

— Войдите.

Сделав предписанные три шага вперед, Хейл почувствовал висящее в воздухе напряжение. Щелкнув каблуками, он застыл по стойке «смирно», устремив взгляд на стену у Блейка над головой, держа спину прямо и вытянув большие пальцы рук вдоль швов тщательно отутюженных брюк.

— Лейтенант Хейл по вашему приказанию прибыл, сэр!

Последовала дробь ударов по клавиатуре. Закончив набирать сообщение, Блейк отправил его в сеть, после чего развернулся в кресле и посмотрел Хейлу в лицо. Тому показалось, что на него уставились два орудийных жерла. Ни «вольно», ни приглашения сесть.

— Ну, — начал наконец ровным тоном Блейк, — как прошло трехдневное увольнение? Хорошо отдохнули?

Во рту у Хейла стало сухо, он выдавил сколько мог слюны и сглотнул. Не оставалось ничего другого, кроме как ждать, что будет дальше.

— Так точно, сэр.

— Прекрасно, — проворчал Блейк. — Великолепно… Потому что ваш маленький отпуск стоил больших денег. Во-первых, полный бак керосина СВВП, затем «фарай», который вы не вернули назад, плюс три гранаты и прочее казенное имущество. Все это будет вычтено из вашего жалованья. Я ясно излагаю, лейтенант?

Взгляд Хейла оставался прикован к точке прямо над головой у Блейка.

— Так точно, сэр!

— Наверное, ты считаешь нас болванами, — продолжал Блейк. — И может быть, твой план сработал бы… Вот только ты мне понадобился, и — знаешь что? Тебя не оказалось в комнате, и ты не выходил через главные ворота, а следовательно, покинул базу каким-то другим путем. Как выяснилось — на борту «Очаровашки».