Расколотая радуга - Мэри Патни

— Атмосфера накалена до предела, — тихо произнесла у нее за спиной Энн.

— По Брюсселю распространился слух о троих гонцах, примчавшихся еще днем в ставку герцога, — ответила Кэтрин. — Что-то происходит, это совершенно очевидно. Вопрос в том — что и где?

Все ждали вторжения Наполеона в Бельгию. Возможно, как раз сейчас его армия входит в Брюссель. И скоро они узнают об этом. Кэтрин взглянула на мужа. Он был как натянутая струна и, казалось, дрожал в предвкушении близких сражений. Нигде он не ощущал жизнь так остро, как в бою. А в мирное время охотился за женщинами и завоевывал их, чтобы хоть отчасти компенсировать это ощущение.

Договорившись потанцевать с Колином и Чарльзом попозже, Кэтрин решила полностью наслаждаться балом. Бог знает, представится ли еще такая возможность. Здесь собрались все блестящие дипломаты, офицеры и аристократы, находившиеся в настоящее время в Брюсселе, так что недостатка в партнерах не было. В дальнем углу Кэтрин заметила доктора Хьюма, личного врача Веллингтона, ее друга еще со времен Пиренейской кампании, и уговорила его потанцевать.

С видом жертвы тот произнес:

— Только ради вас, миссис Мельбурн, ради такой превосходной сестры милосердия!

— Лжец, — мягко произнесла она, — вы ведь любите танцевать.

Он засмеялся, и тут очередная фигура в танце их разлучила. Когда же они снова сошлись, Хьюм сказал:

— Ваш друг доктор Кинлок в Брюсселе.

— Ян здесь? Замечательно! А я думала, после двух лет на Пиренеях он уйдет из армии.

— Он работал в госпитале Барта в Лондоне, а сегодня вместе с несколькими хирургами приехал сюда, где его ждет целый ассортимент удивительнейших ранений.

— Мне следовало догадаться, — с вымученной улыбкой произнесла Кэтрин. — Вы, врачи, такие вампиры!

— Но вампиры полезные, — уже серьезно возразил Хьюм и добавил: — Скоро нам понадобится любой, кто умеет пользоваться ножом.

Это было еще одно напоминание о войне в тот вечер, насыщенный предчувствием надвигающейся катастрофы. Ближе к ночи Кэтрин заметила, как офицеры из отдаленных полков один за другим уходят. Но тот, кого ей так хотелось видеть, все еще не приходил. Даже во время танцев она искала его глазами. Ведь Майкл собирался прийти. А вдруг он уже уехал вместе со своими солдатами? Она никогда больше его не увидит.

Ее пригласил на танец лорд Хэлдоран, джентльмен спортивного типа, тот, что ушел из армии, только бы не ехать в Манчестер. Кэтрин он был по-прежнему неприятен, и не только из-за хищного выражения, порой появлявшегося у него во взгляде. Однако он не позволял себе никаких непристойностей, развлекал ее смешными, но невинными анекдотами, и Кэтрин вежливо ему улыбнулась.

— Здесь ужасно жарко. Может быть, пропустим один танец? — сказала она, обмахивая веером свое пылающее лицо.

— С удовольствием, — ответил Хэлдоран. — Слуги опрыскивают цветы водой, чтобы не завяли. И очень нелюбезно со стороны герцогини не освежить таким же образом гостей.

Кэтрин усмехнулась, усаживаясь в кресло у открытого окна.

— Скоро Веллингтон будет здесь, — сказала она.

— Когда французы могут появиться в Бельгии?

Хэлдоран взял у проходящего мимо лакея два бокала с шампанским и протянул один Кэтрин, после чего опустился в соседнее кресло.

— Герцог должен быть на переднем крае, вместе со своими солдатами.

— Необязательно. Приехав сюда, он продемонстрирует уверенность в своей силе и успокоит гражданское население, среди которых началась паника.

Она отпила из бокала ледяного шампанского и продолжила:

— Кроме того, на балу собрались все высшие военные чины, и он сможет с ними незаметно посовещаться.

— Неплохая мысль. — Хэлдоран сдвинул брови. — Император славится молниеносными ударами. Не собираетесь ли вы с миссис Моубри переехать в Антверпен, пока он не вошел в Брюссель?

— Мое место здесь. Кроме того, вопрос не по существу. Веллингтон никогда не позволит Наполеону приблизиться к городу.

— Возможно, у него не будет выбора, — спокойно произнес Хэлдоран. — Вы смелая женщина, миссис Мельбурн, но подумайте о дочери! Вы же знаете, что такое оккупационные войска!

— Французы — цивилизованные люди, — холодно произнесла Кэтрин. — Они не воюют с детьми.

— Да, разумеется, но мне не хотелось бы, чтобы вы с миссис Моубри и ваши семьи подвергались опасности.

— Мне тоже, мистер Хэлдоран.

Кэтрин внимательно смотрела на ниспадающие широкими складками шторы, очень похожие на шатер, золотые, пурпурные и черные драпировки, и хотела лишь одного, чтобы Хэлдоран перестал говорить о страхах, тайно мучивших и ее. Ни одна мать не могла оставаться спокойной при мысли, что дочери грозит опасность.

Танец кончился, и к Кэтрин подошел Чарльз Моубри, чтобы пригласить ее на следующий. Она поднялась.

— Спасибо, что отнеслись ко мне с пониманием, лорд Хэлдоран. До встречи?

Он улыбнулся и поднял ее пустой бокал.

— До встречи.

Чарльз был не только близким другом Кэтрин, но и великолепным танцором. Их котильон доставил ей огромное удовольствие. Но не успели они закончить танец, как раздались резкие звуки волынки.

— Боже мой, идут эти дьяволы в юбках! — воскликнул Чарльз.

— При этих звуках хочется встать и отдать честь, — восторженно смеясь, произнесла Кэтрин.

Чтобы развлечь гостей, герцогиня Ричмондская уговорила шотландцев станцевать. Гости отошли к стене, освободив пространство, а шотландцы, притопывая, сначала закружились в своем традиционном хороводе, потом исполнили быстрый шотландский танец и, наконец, умопомрачительную пляску со шпагами. Поразительный контраст между элегантностью и какой-то первобытной красотой, подумала Кэтрин, даже сейчас не переставая высматривать Майкла.

Весь день Майкл занимался подготовкой своего полка к походу и приехал на бал очень поздно. Зал гудел от возбужденных голосов. В центре на диване восседал Веллингтон — островок спокойствия в бурном море — и дружески беседовал с одной из дам.

Майкл остановил приятеля — офицера придворной гвардии, который собрался уходить.

— Ты куда? Что-нибудь случилось?

— Герцог сказал, что утром выступаем, — мрачно ответил тот. — Я возвращаюсь в полк. Желаю удачи.

Ожидание кончилось. Но Майкл не мог не приехать на бал, чтобы в последний раз увидеть Кэтрин.

Он прислонился к увитой цветами колонне, разглядывая собравшихся, и сразу заметил ее.

Кэтрин не носила дорогих украшений и шикарных нарядов из-за стесненности в средствах, но умела так обновлять свои немногочисленные платья, что всегда выглядела модной. Впрочем, никто не замечал, как она одета, и не отпускал по этому поводу замечаний. Ее красота могла затмить самые роскошные наряды и драгоценности.