Остров мечты - Джози Литтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кроме той, которую вы выберете для того, чтобы она родила вам сыновей?! – воскликнула девушка. – Какой изящный способ говорить о жене – ведь именно ее вы имеете в виду?
Даркурт в изумлении уставился на Джоанну.
– Простите, я не совсем вас понимаю, – пробормотал он. – Можно подумать, англичане не хотят иметь сыновей.
– Разумеется, хотят. Но они не говорят о своих женах так, словно единственное их предназначение – родить детей! – с возмущением в голосе сказала Джоанна.
Алекс едва заметно усмехнулся.
– Неужели вы не знаете, сколько супругов терпят друг друга только ради того, чтобы произвести на свет наследника, а потом торопятся разойтись?
Алексу казалось, что он достойно ответил на реплики девушки. И Джоанна действительно на мгновение смутилась. Однако она тут же взяла себя в руки и проговорила:
– То есть вы хотите сказать, что акорцы придерживаются тех же норм морали, что царят в английском высшем обществе? Как только женщина выполнит свое предназначение, вы избавляетесь от нее, не так ли?
Даркурт невольно нахмурился. Что-то в этой женщине заставляло его терять над собой контроль и чувствовать себя желторотым юнцом. Но что именно?.. На этот вопрос он не мог ответить. К счастью, у него имелся способ преодолеть смущение и поставить женщину на место. К такому способу акорцы прибегали на протяжении многих веков.
– Нет, этого я сказать не хочу, – ответил Алекс. Приблизившись к Джоанне почти вплотную, он улыбнулся и осторожно провел ладонью по ее щеке. – Акорским женщинам нет смысла сбиваться с пути истинного, потому что мужчины исполняют все их желания. Насколько я понимаю, английские мужчины так не поступают.
Алекс с удовлетворением отметил, что Джоанна смутилась, ей нечего было возразить. А ее кожа… Она оказалась удивительно нежной… О Господи, о чем он думает?! У всех женщин нежная кожа, так они созданы! Однако ее кожа… Алексу вдруг вспомнились лепестки цветков персика, опадающие с дерева под теплым летним дождем. Вспомнил он и том, как мальчишкой пытался ловить их. Впрочем, те дни он помнил довольно смутно, тогда у него еще не было проблем…
– Я должен обсудить с вами, как мы объясним ваше присутствие на корабле, – проговорил он, пристально глядя на Джоанну.
Она собиралась оттолкнуть его – Алекс это видел, – но почему-то сдержалась. Что именно ее удерживало? Неужели только гордость?
Джоанна молчала, и Даркурт продолжал:
– Есть только одно возможное объяснение. Вернее, объяснение, в которое поверят все. Иными словами, я мог взять с собой женщину-иностранку лишь по одной-единственной причине…
Алекс умолк и внимательно посмотрел на девушку. Она явно встревожилась и опустила глаза. Но тут же взяла себя в руки и, смело взглянув на него, спросила:
– Потому что вы по доброте душевной решили помочь ей, не так ли?
Даркурт усмехнулся:
– По доброте душевной? Увы, принцы редко имеют право на подобную роскошь. У нас есть обязанности, хотя нам и позволены некоторые вольности. К такой приятной вольности, возможно, стоит отнести и вас. Очаровательная англичанка, которой я позволил согреть мою постель, и которая так мне понравилась, что я решил взять ее с собой, – именно такое объяснение устроит всех.
Глаза Джоанны вспыхнули – было очевидно, что слова Алекса привели ее в ярость.
– Вы, видимо, принимаете меня за леди Ламперт, – проговорила она ледяным тоном.
Алекс смутился; его одолевали противоречивые чувства: с одной стороны, он восхищался этой девушкой, но с другой – ее поведение задевало его мужскую гордость. Что ж, в конце концов она уступит ему, непременно уступит, потому что у нее просто не будет выбора.
Отступив на шаг, Алекс с усмешкой проговорил:
– Боюсь, вы неправильно меня поняли, леди Джоанна. Речь шла лишь о том, чтобы выдать вас за близкую мне женщину. Я сказал, что ради вашего блага можно выдать вас за мою любовницу, но я вовсе не говорил о том, что это произойдет на самом деле.
К его удовлетворению, Джоанна явно удивилась и покраснела. Алексу захотелось снова дотронуться до ее щеки, но он заставил себя сдержаться.
– Я действительно не поняла вас, милорд, – в смущении пробормотала девушка. – Примите мои извинения.
Алексу пришлось признать, что Джоанна вела себя достойнейшим образом. И ему очень хотелось сказать ей об этом, но он решил воздержаться от подобных комплиментов.
Коротко кивнув, он сказал:
– В таком случае мы с вами поддержим эту… иллюзию, что не помешает вам вести себя, как достойная женщина.
– Достойная женщина – и любовница?! – изумилась Джоанна. – Простите, но я вас не понимаю.
«Наверное, все дело в английской морали, – подумал Алекс. – К тому же эти англичане ужасно упрямы и полагают, что только им известно, как людям следует себя вести».
Стараясь не терять самообладания, Даркурт проговорил:
– Видите ли, в Акоре любовницу иногда называют младшей женой, и это весьма почетное звание. У нас есть немало женщин, которые вообще не выходят замуж или, овдовев, не спешат найти себе нового мужа. Тем не менее, и они, и их замужние сестры придерживаются одного кодекса поведения, который и вам предстоит изучить. Женщина должна быть приятной, смиренной, послушной и скромной. Ее единственная цель – служить мужчине, которому она принадлежит. Других желаний у нее быть не должно, поэтому нет и других забот.
Джоанна молча смотрела на собеседника. Наконец она пробормотала:
– Нет, поверить в существование таких женщин невозможно.
– Это для вас невозможно, – кивнул Алекс. – Вы понятия не имеете о том, какой должна быть женщина.
– Но ведь я тоже женщина! – воскликнула Джоанна. – Я общалась с женщинами в Хоукфорте и знаю многих светских дам. В конце концов, я много путешествовала. И могу вас заверить: на свете не существует женщин, о которых вы говорите. Во всяком случае, в тех местах, где мне доводилось бывать. А если они живут в Акоре, то я вынуждена признаться, что акорские женщины представляют совершенно неизвестный для меня вид.
– Должен заметить, что опыта у меня побольше, чем у вас, – возразил Даркурт. – И я знаю, что большинство женщин счастливы принадлежать именно к тому типу, который я описал.
– Счастливы?! По-настоящему счастливые женщины живут только в Хоукфорте, – заявила Джоанна. – Все они добрые и весьма благоразумные провинциалки. Эти женщины трудятся рядом со своими мужьями на полях и пастбищах, даже на рыбацких шхунах. Некоторые варят пиво, прядут… или занимаются каким-то другим полезным делом. И все они поднимут на смех всякого, кто вздумает указывать им, что следует делать. Если, конечно, речь не идет о том, чтобы подать мужчине кружку эля, за которую тот заплатил в пабе. Они помогают своим мужчинам как могут, а также заботятся о них и об их общих детях. Я видела много таких женщин и знаю, как они ведут себя. В Хоукфорте от мужчин и женщин исходит удивительное внутреннее сияние, а смех у них добрый и искренний.