Война - Уолтер Уильямс

На экране расцвели вспышки взрывов, расширились и слились воедино раскаленные плазменные шары, скрыв поверхность Термейна и кольцо. Когда плазма остыла и рассеялась, кольцо осталось на месте, без сомнения, к радости Джексета.

Мартинес еще с полчаса понаблюдал за происходящим, а потом вызвал Миши, чтобы спросить об отмене боевой тревоги. В этот раз он говорил с ней лично.

– Тревога отменяется, – сказала она.

– Что с капитаном Флетчером?

– Он мертв. Оповестите об отмене тревоги, и жду вас вместе с лейтенантом Казаковой у себя в кабинете.

– Слушаюсь, миледи. – Он помолчал, ожидая, не добавит ли она чего-нибудь, но Миши опять ничего не сказала.

– Могу ли я спросить, как именно умер капитан? – наконец спросил он. Мартинес был готов поспорить, что Флетчер повесился.

Голос Миши казался раздосадованным:

– Видимо, упал и разбил голову об угол стола. Точно неизвестно, ведь когда тело нашли, все готовились к боевой тревоге. Доктор Цзай проследил, чтобы капитана отнесли в лазарет, и тоже занял своё место, поэтому вскрытия пока не было.

– Должен ли я сообщить об этом команде?

– Нет. Я объявлю сама. А теперь идите ко мне в кабинет.

– Слушаюсь, миледи.

Разговор был окончен, и Мартинес переключился на общий канал.

– Отбой! – объявил он. – Хорошая работа, благодарю всех.

Он снял шлем и глотнул воздуха без запаха скафандра. Под звук корабельной сирены он отстегнулся от ложа и встал.

– Кто обычно дежурит в это время? – спросил он.

Чандра стащила с головы шлем и перчаткой смахнула пот со лба.

– Первый лейтенант, лорд капитан, – сказала она.

– Лейтенанта Казакову вызывают к командующей. Если вы не слишком устали, лейтенант Прасад, то буду признателен, если эту вахту возьмете на себя.

Чандра кивнула:

– Слушаюсь, милорд.

– Лейтенант Прасад заступает на дежурство, – Мартинес сказал это довольно громко, чтобы услышали все.

– На дежурство заступила, – так же громко подтвердила Чандра.

Мартинес покинул рубку. Всадники на фресках провожали его недобрыми, оценивающими взглядами.

***

– Я назначаю вас командиром "Прославленного", – сказала Миши. – Больше никого с капитанском званием на борту нет.

Жаль, приказ прозвучал, будто его назначение было последним средством спасения, но нахлынувшая радость, что он снова будет командовать кораблем, смыла все неприятные впечатления.

– Слушаюсь, миледи, – ответил он, светясь от удовольствия.

– Дайте свой ключ, – сказала она. Он снял ключ с цепочки на шее и передал Миши, чтобы та опустила его в прорезь на столе и ввела нужный код.

– Отпечаток большого пальца, пожалуйста.

Мартинес поставил. Миши вернула ему ключ, и он вновь прикрепил его к цепочке и спрятал под мундир.

– Поздравляю, милорд, – сказала Фульвия Казакова. Она сидела рядом с Мартинесом у стола командующей эскадрой. Ее темные волосы, как всегда, были убраны в пучок, но переодеваясь в спешке после отбоя тревоги, она не успела украсить его парой инкрустированных палочек.

– Благодарю, – ответил Мартинес и понял, что выглядит неуместно счастливым. – Печально, что это случилось после такой трагедии, – добавил он.

– Действительно, – сказала Миши, а потом сделала вызов по коммуникатору. – Гарсиа уже пришел?

– Да, миледи, – послышался голос Вандервальк.

– Пусть войдет.

Такелажник первого класса Гарсиа зашел и отсалютовал. Формально подчиняясь офицеру военной полиции, на деле Гарсия возглавлял констеблей на "Прославленном". Это был моложавый усатый мужчина, начинающий полнеть. В кабинет командующей его вызвали впервые, о чем можно было догадаться по удивлению, с которым он смотрел на роскошные глянцевые колонны, бронзовых обнаженных женщин, держащих корзины с фруктами, и фрески, на которых застыли фигуры людей и фантастических животных.

– Расследование закончили? – спросила Миши.

– Я допросил подчиненных капитана Флетчера. Кого не смог увидеть лично, с теми поговорил по коммуникатору во время тревоги, – ответил Гарсиа.

– Докладывайте.

Гарсиа посмотрел на нарукавный экран, где явно были записаны точные данные, и начал отчет:

– Вчера до 25:01 капитан и мичман Марсден работали. Последним, кто видел Флетчера, был его ординарец Нарбонн. Он помог капитану раздеться и взял форму и ботинки, чтобы почистить. Это было около 25:26.

Гарсиа вежливо кашлянул, давая понять, что можно задавать вопросы, но таковых не последовало, и он продолжил:

– Нарбонн вернулся в 05:26 утра, чтобы разбудить капитана, принести его форму и помочь одеться, но, войдя в спальню, обнаружил, что капитана нет. Он предположил, что тот уже в кабинете, поэтому повесил форму рядом с кроватью и вернулся к себе, ожидая вызова. Через несколько минут Бака, повар капитана, принес в столовую завтрак. Капитана там тоже не оказалось, но это было не в первый раз, и Бака спокойно ушел.

– Никто из них не заглянул в кабинет? – спросила Миши.

– Никто. Капитан не любит… не любил, когда его отрывали от работы.

– Продолжайте.

– Около 06:01 Бака вернулся и увидел, что к завтраку не притрагивались. Он знал о предстоящей тревоге и послал капитану Флетчеру сообщение с вопросом, будет ли тот есть, но ответа не получил, поэтому пошел в кабинет, где и обнаружил мертвого капитана.

И вновь Гарсиа тактично кашлянул, сделав паузу в рассказе. В этот раз Миши спросила:

– И что же Бака?

– Отправил сообщение Нарбонну. Они посовещались и вызвали меня.

– Вас? – поразился Мартинес. – Но почему они позвали полицию? Подозревали неладное?

Гарсиа, кажется, смутился:

– Думаю, они испугались, что в смерти капитана обвинят их. Они хотели, чтобы я пришел… и убедился, что в случившемся нет их вины.

Мартинесу это объяснение показалось приемлемым. Гарсиа продолжил:

– Я прибыл на место в 06:14. Тело капитана остыло, и было ясно, что он мертв уже несколько часов. Я вызвал доктора и санитаров с носилками, а потом обратился к леди Миши. – Он посмотрел на командующую: – Вы поручили мне провести расследование. Я приказал Баке и Нарбонну вернуться к себе, а сам дождался врача. Доктор Цзай пришел, удостоверил смерть капитана и забрал тело в лазарет. Я осмотрел кабинет и… ну понятно, что там случилось.

– Что именно понятно? – уточнила Миши.

– Среди ночи капитан Флетчер встал, прошел в кабинет, упал и ударился головой. На виске четко очерченная рана, на углу стола кровь, волосы и немного эпителия, – по какой-то причине Гарсиа с трудом произнес последнее слово, выговорив его с третьей попытки. – Подозреваю, что во время смены курса рано утром, в 03:46, капитан потерял равновесие. Сила тяжести пропала, а когда включилась опять, он неудачно упал. Или плыл в невесомости, а возобновление притяжения застало его врасплох. Доктор Цзай, наверняка, уточнит время.

Краем глаза Миши заметила, что Гарет озадачен.

– Капитан Мартинес, есть ли у вас вопросы? – сказала она.

Он вздрогнул и быстро ответил:

– Нет, миледи. Я просто вспомнил, что и сам проснулся при смене курса. Интересно… может, что я что-то услышал.

Он задумался, но так и не вспомнил, что именно его разбудило.

– Думаю, что вы очнулись от сигнала о невесомости, – сказала Казакова.

– Возможно, миледи.

Миши опять обратилась к Гарсиа:

– Капитан был в форме?

– Нет, миледи. В пижаме, халате и тапочках.

– У меня нет вопросов, – сказала Миши и посмотрела на Мартинеса и Казакову: – А у вас?

– У меня есть, – сказал Мартинес. – Вы не видели, над чем работал капитан?

– Работал?

– Он же был в кабинете, и я предположил, что он работал.

– Ни над чем. Экран был выключен, никаких бумаг на столе.

– А где был ключ капитана?

Гарсиа открыл рот, закрыл, а потом опять открыл.

– Не знаю, милорд.

– Не был ли он вставлен в стол?

– По-моему, нет.

Мартинес посмотрел на Миши:

– Кажется, всё.

Миши повернулась к унтер-офицеру.

– Благодарю вас, Гарсиа, – сказала она.

Тот отдал честь и вышел. Миши обратилась к Мартинесу:

– Это вы хорошо заметили, я про ключ. Он подходит практически ко всему. – Она повернулась к столу и начала набирать код. – Я запрещаю доступ с его ключа.

Это оказалось излишним, потому что пришедший с отчетом доктор Цзай сразу положил ключ Флетчера на стол перед командующей эскадрой. Кусок пластика на цепочке.

– Это было у него на руке, – сказал Цзай.

Невысокий, с пивным животиком, Юнтай Цзай носил холеную белую бородку и седеющие волосы до плеч. Клану Цзай покровительствовали Гомберги, и он с детства знал капитана. Голос у доктора был высокий, но ровный, а в карих глазах застыла грусть.

– Из-за того, что в течение нескольких часов на корабле была объявлена тревога, я смог провести лишь поверхностный осмотр тела. На правом виске обширная вмятина, кожный покров поврежден, причиной смерти стала трещина в черепной коробке. Других ран не обнаружено. Я сделал небольшой разрез в правом подреберье и измерил температуру печени; по полученным данным вычислено, что смерть наступила 04:01, плюс-минус полчаса.