Черный лебедь. Романы - Рафаэль Сабатини

После минутного замешательства, вызванного удивлением, Лич разразился громким издевательским смехом, а Эллис откровенно ухмыльнулся. Но обезображенное оспой лицо Бандри оставалось серьезным.

- Ты, Чарли, всегда был нахальным пижоном, надувшимся от собственного тщеславия. Но это уже превосходит все, что мне когда-либо приходилось слышать, даже от тебя. Конечно, ты у нас выдающийся моряк, но может быть, ты расскажешь, как ты собирался совершить такое чудо?

- А твой штурман совсем не смеется, - сказал он.

- Да? - Лич бросил хмурый взгляд на посерьезневшего Бандри.

- Это потому, - продолжал де Берни, - что он угадывает мою мысль. Он не лишен ума и понимает, что если бы «Кентавр», с его хорошо смазанным килем, направился против ветра, то, вероятно, обогнал бы тебя.

- Обогнать - это одно дело, а утопить - совсем другое, а ты говоришь, что утопил бы меня.

- Корабль, который можно обогнать, можно и потопить, если другим кораблем управлять умело и решительно. В морском бою подвижность - это все. Быстро стать в боевую позицию, дать бортовой залп и снова повернуться, поставив мачты в одну линию, чтобы представлять для противника наименьшую мишень - это целое искусство морского боя. И все это «Кентавр» мог проделать и проделал бы, будь я на месте его капитана. Я бы подворачивал и крутился вокруг тебя, как пантера вокруг слона, выискивая шанс ударить до того, как твой обросший корабль послушается руля и повернется для отражения удара.

Лич презрительно пожал плечами.

- Может быть, ты и прав, а может и нет. Но прав ты или нет, какое это имеет отношение к нашему делу?

- Да, - заметил краснолицый Эллис, - давай послушаем что-нибудь помимо твоего хвастовства.

- Вы услышите от меня кое-что не слишком приятное, поскольку сами не понимаете сути дела, - ответил холодно де Берни.

Лич ударил кулаком по столу.

- Дьявольщина! - проворчал он. - Мы так и будем вести одни разговоры, пока не поссоримся, или перейдем к делу? Я снова спрашиваю тебя, Чарли, какое имеет это все отношение к нашему делу?

- Самое прямое. Все это я говорил тебе, чтобы показать, что ты не в состоянии вступить в серьезный бой, и не стоит впадать в ошибку, недооценивая корабли и экипажи золотого флота. Это будут сильные, хорошо вооруженные и полностью укомплектованные людьми фрегаты. При надлежащем управлении наши два корабля справятся с ними. Но ты сам должен согласиться в отношении важности кораблевождения. Ставка в нашей игре слишком высока, чтобы допустить риск.

- Ты сам говорил, что на них будет не более двухсот пятидесяти человек.

- Но у них семьдесят пушек против наших шестидесяти, и пушки их лучше наших. Кроме того, у них три киля против наших двух, три чистых и быстрых киля. Выйдешь ли ты в бой против них скованным?

Некоторая доля агрессивности слетела с Лича, но не полностью. Он все еще пытался сохранить важный вид.

- Черт тебя побери! Зачем создавать себе трудности?

- Я их не создаю. Они есть, а я хочу их устранить.

- Устранить?

- Да. Ты должен кренговать «Черного Лебедя», прежде чем мы пойдем на дело.

- Кренговать! - Лич был ошеломлен. - Кренговать? - повторил он, всем своим видом выражая несогласие.

- У тебя нет выбора, если не хочешь навлечь на себя несчастье.

Бандри кивнул и открыл рот, вероятно, собираясь выразить согласие, но Лич опередил его.

- Чтоб мне лопнуть! Ты думаешь, я нуждаюсь, чтобы меня учили, что мне делать?

- Твой отказ доказывает это.

- Это ты так говоришь, но то, что ты говоришь, я не собираюсь принимать за истину. На «Черном Лебеде», таком как он есть, я готов встретиться с твоими тремя испанцами и управиться с ними. И больше не желаю слушать о кренговании. Если бы ты не был дураком, то понял бы, что у нас нет для этого времени.

- У нас есть целый месяц до выхода золотого флота. А этого времени более чем достаточно, чтобы очистить и смазать твой киль.

Попытка еще раз доказать его неправоту заставила Лича только укрепиться в собственном упрямстве, всегда бывшим последним прибежищем глупцов.

- Есть у нас время или нет, я не собираюсь делать этого. На море мне не страшны никакие испанцы. Поэтому давай оставим праздные разговоры и перейдем к делу. Так каково наше место назначения?

Некоторое время де Берни спокойно смотрел на него, затем, отставив кружку с пуншем, отодвинул стул и встал.

- Поскольку ты так решил, это означает конец делу. Вступать в бой с золотым флотом на корабле, находящемся в таком состоянии, означает, как я уже говорил, навлечь несчастье. А это как раз то, что я никогда не делаю. Что же касается вашего места назначения, можете выбирать все, что вам угодно.

Трое пиратов в оцепенении смотрели на него, отказываясь верить своим ушам.

- Что это значит? - воскликнул наконец Эллис.

- То, что если капитан Лич желает вести корабли и людей на гибель, то я не собираюсь участвовать в этом. Вы можете найти себе другие дела: купцов наподобие «Кентавра» с грузом дерева и шкур. Я только желаю вам всего хорошего.

- Садись! - заорал на него Лич, в гневе вскакивая на ноги.

Но де Берни продолжал стоять.

- Ты хочешь сказать, что передумал?

- Подумать следовало бы тебе и получше обдумать свое положение. Ты у меня на борту, а я, ей-богу, не потерплю у себя бунтовщиков. Ты прибыл сюда по делу, и это дело тебе придется сделать.

- Но по моему усмотрению и на моих условиях, - по-прежнему невозмутимо ответил де Берни

- По моему усмотрению, слышишь? Здесь я хозяин.

- Да? А если я откажусь?

- Тогда ты можешь кончить на рее, а может быть, еще хуже.

- Вот как! - сказал де Берни, поднимая брови. Он смотрел на Лича сверху вниз, разглядывая его, как разглядывают любопытный, но не очень приятный предмет. - Ты знаешь, капитан, я подозреваю, что твои люди заинтересованы во мне, особенно с тех пор, как узнали, что я должен привести их к испанскому золоту. И они захотят узнать, Том, за что ты вешаешь меня. Что ты им скажешь? Что я не позволяю тебе вести их на гибель? И что я настаиваю на принятии мер, гарантирующих победу? Это ты им скажешь?

Он заметил, как изменилось выражение злого лица Лича, на котором сквозь загар проступила бледность. На лице Эллиса отразилось смущение, а Бандри выглядел просто огорченным.

- Учитывая это, капитан, - сказал штурман, - ясно, что де Берни не так уж неправ.

- Меня это не волнует... - начал Лич, снова заупрямившись, но Эллис прервал его:

- А должно бы, капитан. Будь я проклят, должно! Ад и дьявол! Зачем ссориться, когда наши интересы совпадают? Берни хочет подготовиться как можно лучше, и это в наших интересах так же, как и в его собственных. Что же делать, Том, если у него отваги меньше, чем у тебя?