Единственный и неповторимый - Александр Савчук

– Уважаемый господин Зоренг, не скажу, что рад случившемуся, но я принимаю ваши извинения. Знаете, если бы наша встреча состоялась сразу, как я очнулся после удара капитана Гордиона, то, боюсь, вы бы очень рисковали получить пару ударов по физиономии и некоторым частям тела. Но сейчас, сравнивая стоящего передо мной мужчину и того старика, которого избивали трое подонков на пустыре в моем мире, я понимаю, что это был ваш единственный шанс не только на возвращение домой, но и на саму жизнь. Не знаю, как я сам поступил бы, окажись я на вашем месте, поэтому было бы несправедливо держать на вас обиду. По крайней мере, моей жизни в настоящий момент ничто не угрожает, а с возвращением домой мне поможет ваш друг. Вернее, та информация, которую, я надеюсь, ему удастся извлечь из мозгов той твари. Да и ваш ученик поклялся оказать помощь… – Я отметил, что, услышав это, Зоренг нахмурился, но продолжил как ни в чем не бывало: – На теперешний момент мое единственное желание – плотно пообедать. Об остальном поговорим позже.

Вот тебе, умник магический! Ты думал, что сунул мне кошелек с денежкой, и все, нет на тебе больше долга? Так просто от меня не откупиться. Говоря, что не знаю, как бы я поступил, будучи на его месте, я не лгал. Действительно не знаю. Осознавать, что через несколько минут ты умрешь, и не воспользоваться единственным шансом на спасение? В такие минуты разум меркнет, уступая место инстинкту самосохранения, ведь бывали случаи, когда утопающий топил своего спасителя только потому, что не смог внять голосу разума и расслабиться, позволяя себя спасти. А тут была совершенно другая ситуация, даже жизнь у человека отнимать не требуется, а то, что он вместе с тобой перенесется в другой, чуждый ему мир, так это же можно будет исправить, ведь так? Или хотя бы попытаться исправить. А потом сказать, извини, мол, не вышло, давай я тебе деньжат отсыплю, чуть-чуть, и катись отсюда. И тут такой удар из-за угла: твой собственный ученик, с которым ты нераздельно связан, умудрился дать клятву, почти невыполнимую. И тебе об этом только что напомнили. Мягонько так, словно бульдозером наехали.

Справедливости ради стоит отметить, что Зоренг ни словом ни делом своего недовольства не выразил. Он пригласил меня за стол, усадив рядом с собой по правую руку.

– Прошу вас подождать еще несколько минут, – произнес он. – Мой друг магистр Тофар уже прибыл в замок, и я ожидаю его появления с минуты на минуту. Опаздывать к обеду он уж точно не станет.

Не дожидаясь появления дорогого гостя, он сделал знак слугам, и стол передо мной стремительно заполнили всевозможные кушанья. Зоренг, о чем-то задумавшись, тихонько барабанил пальцами по подлокотнику кресла, отбивая замысловатый мотив, а я давился слюной. Аромат, исходящий от тарелок, был так могуч, что сдерживать себя и не впиться зубами в кусок аппетитного мяса становилось все труднее. Поминая про себя нехорошими словами медлительных магов, я решил прояснить вопрос, который волновал меня с самого начала.

– Господин Зоренг, скажите, сколько примерно времени вы провели в моем мире, пока я не нашел вас?

– Несколько минут, пять, может семь, не более. Когда меня выбросило из портала, я тут же получил огромной силы удар антимагического поля. Мое магическое ядро оказалось полностью блокировано, и вся энергия мгновенно начала исчезать. Ее просто высасывало, и я ничего не мог с этим поделать. Вслед за магическими силами меня начали покидать и жизненные. А это означало мою смерть. Например, Юджин, которому двадцать семь лет, вполне мог остаться жив, но при этом перестав быть магом. А мне уже больше двухсот, люди столько не живут, и от меня бы осталась только горстка праха. Поэтому я и выглядел дряхлым стариком, а вернувшись, смог привести свое тело в порядок, с помощью магии, разумеется. И вот когда я лежал на земле, ко мне и подошла эта троица подонков. Я просил их о помощи, но они просто начали избивать меня. Они даже не пытались меня ограбить. – Зоренг продемонстрировал мне свои руки с унизанными перстнями пальцами. – Им доставляло удовольствие мучить старика. Если бы такое случилось здесь, я бы разорвал всех троих на мелкие кусочки всего одним движением! Но там я был беспомощен, даже уйти, как подобает мужчине, сражаясь, я не мог. И когда мое сознание уже меркло, появились вы. Дальнейшее вам известно.

– Несколько минут там и несколько часов здесь, – задумался я. – Юджин сказал, что вас не было почти весь день. Стало быть, время в наших мирах течет по-разному, хотя продолжительность дня и количество дней в году совпадает. – Это мне подсказал Анто. – Но в моем мире была поздняя осень, а здесь конец весны. Очень интересно. Выходит, если удастся узнать координаты, то я вернусь домой спустя всего несколько часов с момента исчезновения!

Зоренг снова промолчал, не желая говорить на эту тему.

Наконец двери распахнулись, и в зал вошли Юджин, Гордион, Хем и какой-то незнакомый тип. Зоренг сорвался со своего места и рванул навстречу вошедшим.

– Тофар, дружище! – заревел Зоренг раненым буйволом. – Рад снова видеть тебя в своем доме!

– Зор, старый пройдоха, тебя даже на пару лет невозможно оставить, тут же куда-нибудь вляпаешься! – вторил ему Тофар. – Вечно от тебя покоя нет. Нет чтобы просто встретиться, поговорить, вина выпить. Все как всегда, Зоренг натворил, а мне работы прибавляется!

Было абсолютно ясно, что мы присутствовали при встрече двух старинных друзей, которые через многое прошли вместе и многое пережили, а следовательно, в соблюдении этикета вовсе не нуждались. Они обнялись с такой силой, что у обоих затрещали кости. Юджин и Гордион с улыбками наблюдали встречу друзей. Хем прятался за их спинами и старался не отсвечивать, что в принципе ему удавалось. Гордион явно чувствовал себя лучше, благодаря лечению мага он уже не выглядел умирающим, скорее слегка потрепанным и уставшим. Все-таки магия действительно творит чудеса, после таких травм в моем мире он бы пару недель на больничном геркулесе провел.

– Дозовешься тебя в гости, как же! – разомкнул наконец объятия Зоренг. – Ты в последнее время совсем обленился, так что надо посмотреть еще, кто из нас старый! Определенно, стоило оказаться при смерти, чтобы снова увидеть твою физиономию! А вина мы выпьем, когда это я от тебя вино прятал. Да и бесполезно это, все равно найдешь. Сейчас и начнем, пойдем, подкрепишься с дороги.

Он подвел гостя к столу и жестом пригласил остальных, мол, присоединяйтесь. Я не мог решить, встать ли, приветствуя магистра Тофара, или не стоит, потом мысленно махнул рукой и остался сидеть. Ну не оканчивали мы Пажеских корпусов, ну что тут поделаешь. И вообще, пока некоторые в обнимашки играют, другие вот-вот в голодный обморок рухнут. Кстати, раньше такого за собой я не замечал. Поесть я всегда любил, но в то же время мог с легкостью прожить пару дней на пачке печенья. А здесь у меня такой жор прорезался! Скорей всего, это последствия травмы и магического лечения меня родимого. Организм, потратив энергию на восстановление, стремился вернуть утраченное. Надеюсь, мой аппетит быстро придет в норму, а то никаких финансов на прокорм не хватит.

– А это и есть тот самый молодой человек, который, правда, не по своей воле, оказался моим гостем, попутно спасая мою жизнь. Именно благодаря ему ты не лишился собутыльника. Познакомьтесь: барон Тимэй Воронов, магистр Тофар.

Мне пришлось встать и поклониться, все-таки выставлять себя невежей не стоило. Это не родная моя Земля, где у меня куча родственников, да и друзья имеются. Тут я один, и хорошее отношение со стороны местной магической элиты мне не повредит. Тофар приветливо посмотрел на меня и поклонился в ответ. Знаменитый менталист оказался невысоким, лысоватым толстячком, причем гладко выбритым. Прическа почти полностью копировала дедушку Ленина, за исключением клочка волос, торчащего на макушке. Его взгляд был наполнен заботой и доброжелательностью. Так обычно смотрят психиатры и особисты.

На груди его покоилось штук десять различных цепочек с подвесками, видимо являющихся амулетами, коротенькие толстенькие пальцы были унизаны перстнями, и сияние драгоценных камней то и дело выпускало очередного солнечного зайчика. Ходячая ювелирная лавка, кругленькая и домашняя. Но весь вид портила широкая сабля, висевшая на поясе. Вытертая оплетка на рукояти говорила, что это не просто элемент одежды или статусная вещь. Не знаю, какой из него фехтовальщик, может, он этим клинком колбаску на закуску рубает, но пользовались саблей явно часто.

Тофар тоже разглядывал меня. Делал это он так внимательно и придирчиво, что мне в срочном порядке захотелось сменить одежду на костюм-тройку со строгим галстуком, посетить цирюльника и встать по стойке «смирно».

Но переглядывания вскоре закончились, и Тофар, улыбнувшись слегка, склонил голову. Я не стал кочевряжиться и тоже обозначил поклон. Кланяться ниже Тофара я не стал. Ибо не фиг.