Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ) - Токарева Мария

Сварт держал весло наперевес между собой и жадно раскрывшейся над ним пастью. И вот оно с оглушительным треском сломалось. Спрут щелкнул клювом, но получил лишь острые щепы. Удалось всадить обломки прямо в недра головы, едва не утонув во внутренностях спрута. Туша придавила Сварта, не давая вздохнуть.

Сумеречный Эльф навалился на нее и скинул за борт. Сварт резко дернулся, протер очки от слизи.

– До победы далеко, – прохрипел Сумеречный, посылая в воду новый огненный шарик.

Заклинание отпугнуло двинувшегося к плоту спрута, но с шипением погасло, соприкоснувшись с волнами.

– Да что ты говоришь! – саркастично прорычал Сварт, ударяя с края плота по высунувшейся голове осьминога. Из оружия оставались только собственные руки и ноги.

Враги без устали пребывали из подводного гнезда. Все становилось скользким от их клейкой слизи, их выпуклых присосок на щупальцах, часть из которых удалось оборвать, оттого море окрашивалось голубой кровью. Казалось, ничто не принесет спасения, но отчаянная борьба продолжалась.

В глазах у Сварта уже темнело… Неужели это конец? Так вот он какой, пропахший тухлой рыбой, удушливый, уродливый. Не похоже на избавление. Расплата? Возможно. Но пират не ощущал себя виноватым, чтобы признавать расплату. Так рано! Еще слишком рано для конца. Ничего не осознал, ничего не осмыслил, как будто в человека-то не превратился до конца. Конец… Какое бессмысленное слово.

Внезапно по волнам прокатилась тревожная вибрация. Она нарастала, и лес щупалец начал медленно редеть. Они тоже ощущали гнетущие волны неслышимого звука, от которого раскалывался череп. Но этот звук оказался случайным страшным спасением затерянного плота.

Мелкие сородичи Кракена в панике нырнули в глубину, заносились там тенями, стремясь прочь. Из-под воды доносился чей-то зов, рев глубин. Кого-то потревожили. Кого-то неизвестного и огромного.

Море заволновалось без бури, валы нарастали стремительно. И вот над поверхностью показался хвост. Вернее, его кончик. Хвост не кита и не рыбы, а… дракона, грандиозный, с искрящейся перламутровой чешуей. Самый кончик этого хвоста создавал водопады, обтекавшие его с двух сторон, и высился над плотом огромной горой, заслонявшей солнце.

– Вау! Хвост! Вот это хвост! – показывал восхищенно пальцем на переливающуюся чешую Эльф. Казалось, он всегда мечтал увидеть это собственными глазам: – Да это же тот легендарный Морской Змей! Мидгардсорм! Он опоясывает весь мир! Король королей! Забытый хранитель Большого Дерева! Прямо, как я… Тринадцатый!

– Куда тебя до этого унесло, сволочь?! В какие эмпиреи? – вскочил Сварт, но тут же осел на бревна от резкого броска.

Плот накренился, и на его покрытой слизью поверхности оказалось не очень легко удержаться. Волна нарастала, окатывая пенными брызгами, вставая бирюзовыми стенами.

– Да я вроде тут был, – поскреб в затылке спутник, безмятежно садясь на скользкий и порядком поврежденный плот.

– «Вроде»! Вот именно, что «вроде»! – цепляясь за доски, проорал сквозь гул Сварт.

Но вскоре его гнев совершенно обесценился и забылся: колоссальная волна все возрастала. «Маленький» кончик хвоста заслонял полнеба, и море вскипало, точно наставали последние дни мира.

Накрывал девятый вал без бури, плот закружился жуком в луже и на какой-то момент явно оказался в воздухе, перевернувшись несколько раз. Задумываться, как остались живы, не приходилось. Сварт только намертво вцепился в бревна, часть из которых отлетела вместе с лианами.

Хвост медленно и спокойно вновь опускался в недостижимую глубину. Но от этого мирного исчезновения море бушевало хуже, чем при самой страшном шторме, содрогаясь до дна.

Плот взлетел над грядами волн. Пару раз Сварт ощутил, как кто-то, очевидно, Эльф, наваливается на его плечи, когда казалось, что пират рискует отлететь от кружащегося волчком плота. Все происходило настолько быстро, что осознание он вынужден был отложить до лучших времен.

Наконец, вновь засияло солнце, искрящееся бриллиантами брызг. Плот резко ударился о воду, подскочил еще раз, чудом не развалившись на щепки. Но смоковница оказалась крепка, сохранила, сберегла.

– О! Да мы в два раза быстрее попали в нужное течение! Да здравствует Тринадцатый хранитель! – бодренько заскандировал во всю глотку Сумеречный Эльф, тряся рукой над головой.

Плот и вправду начала набирать скорость, шел уверенно и спокойно, только вдоль борта заплясали блики. А Мидгардсорм пропал, точно не существовал вовсе. Море сияло ясной погодой, лазурной красотой неба, вилось соленым ветром. И ничто не напоминало о его опасностях. Но они подстерегали повсюду, хотя красота тоже никуда не пропадала.

– Только попробуй теперь завести меня в западню, – прошипел Сварт, неуверенно пытаясь вздохнуть.

Из-за полуотбитых легких получилась не угроза, а свистящий хрип. Откашливая соленую воду, Сварт страшно злился на Эльфа, завидовал его бессмертию. Правда, потом заметил, что обнаженное по пояс тело спутника тоже сплошь покрыто гематомами и ссадинами от безумного полета на волнах. Так бессмертный ли? Так неуязвимый ли? Но ведь не погибал от удара сабель. Сварт пока слишком отчетливо помнил выводящие из себя представления. С ним вели игру, и это больше всего злило пирата.

– Куда течение выведет! Туда и мы! Весел-то нет… Да еще пропал наш инжир с моей толстовкой, – поглядел на состояние плота Сумеречный. – Придется мне дикарем бегать. Эх, инжир жалко.

– Выживем и без него, – уверенно отозвался Сварт, бросая вызов любым испытаниям после встречи с самим Мидгардсормом.

Мастер Вейяча прислонился к белому стволу Дерева. В его голове слышались голоса, они нарастали, взвивались клекотом стервятников. Он бормотал, сам не понимая смысла:

– Мир видел сны, ему являлись кошмары. Мир листал свитки смутными мыслями, бесприютным у порога истины. Страницы вырывал, обтрясал яблони жизни.

Костлявые пальцы цеплялись за кору, голова раскалывалась. Великий хранитель сходил с ума, израненный, старый и уважаемый, но уже никому не понятный.

Он выронил тарелку с любимыми фруктами и схватился за виски́, тяжело дыша. Глиняное блюдо со звоном упало и разбилось, фрукты окропили сладким соком кору. Не отличить, где сок, где кровь. Где добро, где зло. Где славословье, где хула.

– Страшно перевернуть часы. Песок наверх пошел. И вот уж то, что зло, вдруг стало ясной правдой. Злодеи – просветителями, а злодеями – народ, – продолжал отчаянно бормотать великий хранитель.

Он видел множество бедствий, случившихся и грядущих. Во всех мирах. И чувствовал, что Сумеречного Эльфа поразила в этот миг та же боль. Асуры снова путали нити мира и жадно напитывались страданиями.

Как они играли со свитками, как весело им было раскачивать весь мир! Миры. И древний дракон все видел, знал, понимал и ждал. Только не свитками вершилась жизнь, пока хранители судеб срастались с библиотекой.

– Мастер, позвольте обратиться.

Неслышными шагами откуда-то из-за спины подошел Закуда Мауден. Мастер Вейяча пробормотал с трудом:

Конец ознакомительного фрагмента.