Разлом - Вячеслав Грацкий

Встретив ее взгляд, карнелиец закивал было, да вовремя спохватился.

— Нет! Я не могу брать с собой человека о котором ничего не знаю. То, что ты, Кир, неплохой маг, мы уже поняли, но хотелось бы узнать и еще кое-что. Например, почему ты ушел из дома?

Кир опустил голову.

— Я не могу этого рассказать.

— Ну тогда извини, — Роланд развел руками.

— Я могу сказать только, что я хотел помочь своей семье. Но сейчас я решил вернуться.

— Неужели?

— Да. Я понял, что смогу помочь, если буду рядом.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Роланд! — Селена укоризненно покачала головой. — Мы должны взять его с собой. Судя по всему, нам по дороге, ведь так, Кир?

— Да, конечно. Моя семья живет в Далии.

— Вот видишь, Роланд. А от Лирна до границ Далии рукой подать.

Карнелиец вздохнул, старательно избегая ее взгляда. Он уже знал, что не в состоянии спорить с Селеной, глядя ей в глаза.

— Селена, но ведь у нас очень важная миссия! — бросил он напоследок.

— Никакая миссия не должна мешать добрым делам.

Роланд уныло кивнул.

— Ладно. Хорошо. Мы его берем. В конце концов, могучими магами грех разбрасываться.

— Вот и хорошо, — Селена подарила карнелийцу теплый взгляд. — Но, знаешь, Роланд, нам все равно надо в Тормун.

— Зачем? — простонал тот.

— Но Кир не может идти в таком виде. Посмотри на него. Ему, да и мне тоже, надо привести себя в порядок — искупаться, постираться, а Киру хорошо бы одежду новую — у него лохмотья.

— В порядок приведете себя в ближайшей речке, а одежда у меня есть запасная, — быстро проговорил Роланд. — Она будет слегка великовата, но ничего, закатаем рукава, штанины, на первое время сойдет. Еще есть причины, по которым нам надо в Тормун? Нет? Вот и ладно.

Роланд извлек из недр своего мешка свернутую в тугой рулон одежду.

— Штаны, рубаха здесь, а башмаки у него еще целые. Одевайся!

Кир не шевельнулся, только на лице проступил румянец.

— Мне нужно чтобы вы отвернулись.

— Хорошо.

Селена послушно развернулась, а Кир покосился на Роланда.

— А ты?

— Бог ты мой! В какой семье ты вырос, мальчик? Это была какая-то секта, что ли?

Роланд нехотя повернулся. Его взгляд упал на Тирри, сидевшего на вершине каменного блока. Разомлевший на солнышке Тирри ответил карнелийцу мутным взглядом.

— Ты еще заставь Тирри отвернуться, вот уж кому будет интересно.

Тирри оскалил зубы, изображая улыбку. После нескольких месяцев, проведенных с Роландом, Тирри освоил почти весь спектр человеческих чувств и с той поры демонстрировал это к месту и не к месту.

— Ничего не понимаю, — вдруг растерянно прошептал звереныш.

Он подпрыгнул и выпучил глаза.

— Вот люди! — заверещал он. — Смотри что деется, Роланд! — звереныш махнул лапкой куда-то за спину карнелийцу.

Роланд не успел ничего ответить. За спиной раздался истошный девичий визг и карнелиец стремительно развернулся, схватившись за меч. Его взгляд первым делом упал на Селену, и только затем Роланд сообразил, что кричал Кир. Который оказался вовсе не Киром.

Выронив одежду и прижав ко рту ладони, перед Роландом стояла голая девчонка лет пятнадцати. Ее округлившиеся глаза были прикованы к Тирри.

— Он говорит! — ткнула она в него пальцем.

Заметив взгляд карнелийца, она взвизгнула и торопливо прикрылась.

— Да, я знаю. Причем очень и очень много, — медленно проговорил Роланд. — И как ты, наверное, только что убедилась — не всегда кстати.

Покрывшись пунцовыми пятнами, девушка бросила на карнелийца сердитый взгляд.

— Может ты наконец дашь мне одеться?

Роланд отвернулся и подмигнул Тирри. Тот изобразил усмешку.

— Судя по некоторым признакам, это все-таки обычная человеческая самка, в ранней стадии полового созревания, — глубокомысленно изрек он. — Стало быть, мои взгляды на человечество остаются без изменений.

— Теперь я понимаю, почему Роланд всю дорогу грозил тебя прибить, Тирри! — хмуро бросила девчонка. — Все, я оделась.

Повернувшись, карнелиец внимательно оглядел ее с ног до головы и покачал головой.

— Чего уставился? — насупилась она.

— Как я мог ошибиться? — хлопнул Роланд себя по лбу. — Баба бабой... Ну что ж, девочка, слушаю тебя. А для начала скажи, как нам тебя звать?

Карнелиец любезно улыбался, но во взгляде его сверкали молнии.

— Кирой меня зовут, — она потупилась. — Что вы на меня так смотрите, подумаешь, переоделась в мужское платье? Это разве преступление? Да и что это меняет в конце концов?

— Все в порядке, Кира, — откликнулась Селена. — Ты не сделала ничего предосудительного. Роланд, незачем бросать на нее испепеляющие взгляды.

— Как это незачем? А обманывать людей, которые спасают твою шкуру, это что, не преступление?

— Но ведь она сражалась рядом с тобой, — возразила Селена.

— Я сражался рядом с парнем по имени Кир. Вот ему я бы, наверное, мог довериться.

— Но ведь это и была я! — изумилась Кира.

— Это был Кир! А ты, — Роланд запнулся. — А ты своим появлением фактически убила его!

— Что за глупость, — фыркнула Кира. — Я что, по-твоему, не заслуживаю доверия только потому, что у меня, как ты выразился, не выросла понималка?

— Роланд! — ахнула Селена. — Ты это ей говорил?

— Я говорил это мальчику, — прорычал побагровевший Роланд. — Все, хватит идиотских разговоров! Хватит терять время! Нам пора идти.

— Кира, идет с нами, — твердо заявила Селена.

— Отлично! Пусть идет! Можешь собрать хоть целый табун бродяжек, но не жди, что я буду доверять им!

Глава седьмая

Проснувшись, Ингельд долго не вставал, разглядывая потолочную балку. Трактир постепенно просыпался. С первого этажа донеслись зычные окрики хозяина, в соседних комнатах захлопали двери, на лестнице затопали сапоги. Но Ингельд никуда не торопился.

Рядом с ним, разметавшись по широкой постели и, закинув на него головы, руки и ноги, посапывали Инелия и Ирия. Ингельд улыбнулся. Как уже бывало раньше, одного взгляда на этих милых созданий хватило, чтобы принять решение.

Пригладив длинные волосы Инелии, потрепав короткую челку Ирии, Ингельд аккуратно высвободился и поднялся с постели.

С того памятного утра, когда он обнаружил себя в заброшенной лесной хибаре прошло уже несколько дней и сейчас Ингельд чувствовал себя гораздо лучше. Он заметно окреп, на теле вновь заиграли упругие мышцы, еще тонкие и худосочные, но с каждым днем они тяжелели и наливались силой. Впрочем, он не собирался ждать, когда полностью окрепнет. Накопилось слишком много дел.

Неко что-то замурлыкали и Ингельд, улыбаясь, вернулся к кровати и осторожно сдвинул их поближе друг к другу. Девушки шевельнулись, потянулись было друг к другу во сне, а потом вдруг замерли.