Единственная для принца (СИ) - Агатова Анна

– Имя? Курс?

– Не выяснили. Имеется только словесный портрет. – Капитан помялся, но всё же добавил: – Один из прислужников утверждает, что видел, как какой-то парень, по виду адепт, но явно старшекурсник, наклонился над бесчувственным телом, что уже лежало на лавке. Пытался привести его в себя: тряс, хлопал по щекам, звал по имени. Потом водил над ним руками.

– Выходит знакомый по учёбе… – задумчиво протянул принц. – Что-то ещё?

– Нет, – выдохнул Морцавский. Он чувствовал себя виноватым. – Потом старик отвернулся, потому что пришли мы с вами, и больше ничего добавить может. Куда парень ушёл и почему, так и неясно.

– Куда ушёл, понятно.

Начальник службы безопасности Академии кивнул.

– Верно. Кроме как вернуться в Академию, иного пути у него не было. А вот почему...

Дамиан задумчиво тёр подбородок и смотрел в окно.

– Думаю, именно он прихватил то, что вынес из лаборатории избитый адъюнкт. Потому и ушёл. Срочно найти парня. Выяснить кто таков. Установить слежку. Вопросы?

– Никак нет, мой реджи! – щёлкнул каблуками капитан.

– Исполняйте!

***

Сегодняшнее утро было ни чуть не проще вчерашнего дня: матушка вызвала Дамиана с самого утра, чтобы сообщить то, что уже и так было известно от Суземского – прибывает принцесса с Севера.

Королева вручила сыну грамоту, полученную ею лично от короля Юзеппи, названного при рождении Карху, в которой сообщалось, что он направляет свою верную дочь соединиться с сыном королевского рода Эталаис Маасса (так они называли Бенестарию). Из письма следовало, что Юзеппи, названный при рождении Карху, без всяких сомнений считает, что его дочь – единственный возможный вариант брака для Дамиана.

Такой демарш был провокацией, но и вынуждал к действиям.

Юзеппи, названный при рождении Карху, предполагал, что загнал королевский дом Бенестарии в угол, и выбор у него невелик: династический брак или война. Однако представители этого самого королевского дома считали по-другому – ни этот навязанный брак, ни война их не устраивали. Как строил свой странный план северный король, было непонятно, но и королева Ильдария, и её сын Дамиан были едины в своём стремлении – найти выход из этой ситуации, и желательно, чтобы он был такой, чтобы Юзеппи, названный при рождении Карху, зарёкся применять подобный политический шантаж в своей политике.

Оландезия, ещё пять десятков лет назад, когда на престоле был дед нынешнего короля, была сильно закрытой страной. Но всё же из-за гор доходили сведения, что помешанный на своей безопасности правитель с нездоровым упрямством и не менее здоровой жестокостью в своём королевстве уменьшает количество сильных магов. Предлогом была угроза со стороны наиболее сильных, чья верность короне подвергалась сомнению.

То, что такая политика приведёт страну к пропасти, не приходилось сомневаться, но страна выжила. Выжила благодаря случаю, вернее, даже стечению нескольких случайных обстоятельств.

Однажды суровый параноик, старый король, подавился вином и умер прямо за обеденным столом – это была первая счастливая для Оландезии случайность. Затем последствия преследований магов немного смягчились правлением отца нынешнего короля, Юхху, названного при рождении Сиили, который больше радовался свободе от воли своего подавляющего отца, чем правил государством.

Правда, правление его было недолгим, всего десять лет.

Но вот нынешний король, который был у власти чуть меньше четырёх десятков лет, хоть и вёл политику противоположную дедовской, унаследовал его характер – жёсткий, непримиримый, резкий. И теперь Оландезия была ещё более закрытой, и маги там ценились на вес золота.

Расположение страны не располагала к активным связям с миром – холодный океан с севера и востока и горный массив Питка-Вуорет с юга и запада. Идеальная природная изоляция.

Но всё было намного сложнее.

Раньше, более сотни лет назад, оландезийцы активно путешествовали по северным морям, снискав славу отважных воинов и мореходов. Тем и жили – торговали мехами, рыбой, северными диковинками, оружием, которое умели ковать искусно, нанимаясь солдатами в армии других стран, подвизались возить грузы морем. Но теперь слава морской державы была утеряна. Единственный путь на юг, в Бенестарию, лежал через небольшую высокогорную долину, занятую маленьким княжеством Лиикенрука, и был практически перекрыт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Проход через Лиикенрука был так тщательно охраняем, что казался последним рубежом стоящей насмерть крепости. Чтобы получить разрешение на пересечение этого княжества, нужно было пройти длительную волокиту. Торговля зачахла первой, потом и жители приграничных территорий стали реже перемещаться в одну и другую сторону через границу.

Только дипломатические миссии по необходимости и пересекали негостеприимное княжество, что перекрывало проход между Бенестарией и Оландезией.

Не так, давно, уже при правлении нынешнего короля Юзеппи, служба безопасности Бенестарии вывела всех своих агентов с территории северной страны после того, как в одну ночь большая их часть была зверски зарезана в своих постелях. Выжили лишь те, кто был на заданиях.

Рисковать своими людьми не стали, а завести шпионов из местных оказалось невозможно – слишком велико было влияние шаманов среди обычных оландезийцев.

Теперь информация о закрытой северной стране поступала обрывочная и, скорее всего, искаженная, поскольку оставались только официальные каналы. А каналы эти были узкие и скудные. Первый – посольство Бенестарии, которое требованиями короля сведено было до минимума, при этом и круг общения его был ограничен в основном королевским двором. Второй канал был более живой и подвижный – купцы, поставлявшие к королевскому двору, редкие для Оландезии товары, но было их так мало, а движение по стране настолько ограничено, что делиться они могли разве что дорожными впечатлениями.

Поэтому новые знания о стране отсутствовали, а стрые всё больше устаревали, ведь жизнь идёт, на месте не стоит, а узнать, как она идёт в Оландезии, было негде.

Поэтому все, в том числе и Дамиан, понимали, что картинка в столь скудном освещении складывается совсем неполная. И какое принять решение, как правильно поступить в связи с прибытием посольства от северной соседки, было совершенно неясно.

Это самое прибытие ожидалось через три дня. Горы Питка-Вуорет мешали порталам, и путешественники, выехавшие из королевского дворца Оландезии вчера, могли прибыть к первому порталу на территории Бенестарии лишь спустя несколько дней.

И именно эти можно было использовать для подготовки бала. Цель Дамиана была в другом. Он эти дни хотел потратить на поиск возможностей избежать брака с принцессой, о которой не знал ничего, даже имени. Король Юзеппи, как бы его ни назвали при рождении, не удосужился сообщить эту, столь незначительную, на его взгляд, деталь в послании королеве Ильдарии.

Дамиан уже давно ощущал все эти проблемы – ограбления засекреченной лаборатории, поиск единственной и разделение Академии – как нависающие над ним огромные глыбы, что держатся на честном слове и сильном заклинании, но именно известие о прибытии принцессы Олданезии стало той малой каплей, что обрушила сразу все и придавила огромной тяжестью.

Но и сдаваться было не в правилах королевских отпрысков.

Поэтому первое, что сделал реджи, усилием воли загоняя себя утром в кабинет, – запросил в службе безопасности Бенестарии все сведения на принцессу Оландезии, дочь Юзеппи, названного при рождении Карху. Второе – вызвал Морцавского на доклад по делу о взломе лаборатории в Королевской Академии Магии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дамиану было плохо. Очень-очень тяжело.

Вот ты живёшь и думаешь, что знаешь всё о трудностях и неожиданных сложностях. Но вдруг оказывается, что похищенные из засекреченной лаборатории предметы исчезли, что у главного подозреваемого есть возможность уйти от ответа, что срывается план, который внедряли целых полгода, а потом ещё и то, что к тебе едет нежеланная и нежданная невеста. В такой ситуации сорвётся кто угодно.