Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2019 - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ничто не может превозмочь…»
Ничто не может превозмочь
стремления к высокой цели:
звезда, и дерево, и ночь
стоят у детской колыбели.
Ребенок разомкнул уста
и наши звезды полетели
от колыбели до креста
и от креста до колыбели.
«По соседству с огородами…»
По соседству с огородами,
в третьем доме от угла,
за тесовыми воротами
эта девочка жила.
Не забуду, как украдкою
мы гуляли налегке
там, где вымощен брусчаткою
склон от улицы к реке.
Покатило время под гору
по булыжной мостовой,
разделило годы поровну
линией береговой.
За какими поворотами
та, которая жила
за тесовыми воротами,
в третьем доме от угла?
Отражение
Умолкла гитара,
костер догорает
и тянет прохладой от сонной реки.
От первой любви человек умирает,
а больше ему умирать не с руки.
Взгляни на расхристанного гитариста —
он лишь отражение в темной воде;
немного спиртного и «Завтрак туриста»
ему не зачтутся на Страшном Суде.
Среди затаившихся ночью растений,
у времени под окаянной пятой,
останутся наши влюбленные тени
и белые лилии в заводи той.
Почти незаметно теченье речное,
костер догорает, гитара сбоит
и шероховатое небо ночное,
как первое зеркало мира стоит.
«Пока стрижей стремительная стая…»
Пока стрижей стремительная стая
выныривает с облачного дна,
лежу в траве, до неба дорастая,
по лабиринтам воздуха и сна.
Пути господни неисповедимы
равно для птиц, деревьев и земли;
фантазии мои необходимы
какому-нибудь облаку вдали.
А ветер, налетая временами,
раскачивает сны и тополя,
и с высоты,
которая над нами,
не разобрать,
где я, а где земля.
«На развилке путей…»
На развилке путей,
на скрещенье дорог,
уводящих до неба и выше,
обитает невидимый ласковый Бог,
словно сказочный Карлсон на крыше.
Поутру ветерок облака шевелит,
дождичек небеса купоросит,
а моторчик уже навсегда барахлит,
и варенье никто не приносит.
Старый Бог у порога Вселенной сидит
и к полуночи ждет астероид,
на котором веселый Малыш прилетит
и чердачные окна откроет.
«Когда я в небо долго не смотрю…»
Когда я в небо долго не смотрю,
то знаю, сколько прожил на земле;
а погляжу – и сразу воспарю,
как Птица Счастья
об одном крыле.
На небе есть такие уголки,
такие территории, куда
во сне летят больные старики,
по счастью,
молодея навсегда.
«Зарядили дожди бесконечные…»
Зарядили дожди бесконечные,
слезы капают наперебой.
Мы с тобою земные, невечные,
мы из плоти и крови с тобой.
Потускнели пейзажи окрестные,
время года пошло на закат,
регулярные силы небесные
взяли наши сердца напрокат.
Если жизнь – это лишь ожидание
невозможного, то, уходя,
на прощание, как на свидание,
подари мне улыбку дождя.
«Деревья…»
Деревья,
травы,
перегной
и прочее земное —
всё это прежде было мной
и снова станет мною.
Врастаю в землю, а потом
ветвями поднимаю
листву, поющую о том,
чего не понимаю.
«Отчего, скажи на милость…»
А. Радашкевичу
Отчего, скажи на милость,
на какой такой предмет
этой ночью мне приснилась
песня юношеских лет:
там красивая такая
отражается в трюмо
и поет, не умолкая,
Сальваторе Адамо.
Только время, априори,
человеку не судья —
Сальваторе, Сальваторе,
спета песенка твоя.
Что упало, то пропало;
мы не выкрутимся, но
даже то, чего не стало,
в зеркалах отражено.
Недолгая любовь
Волна нахлынула,
потом отхлынула —
остались камешки на берегу,
любовь недолгая была, да сгинула,
но позабыть о ней я не могу.
Гуляет по небу шальная молния
и отражается в речной воде,
ушла вдоль берега любовь недолгая
и не встречается уже нигде.
Моя недолгая любовь не сбудется —
она развеется, как на ветру,
но отражение в реке заблудится
и не забудется,
когда умру.
«…на похмелье уже не поется…»
…на похмелье уже не поется,
потому что болит голова.
Жизнь проходит, а что остается? —
на дворе
остается трава,
и дрова на траве остаются,
сообразно житью – бытию,
и хорошие песни поются,
только сам я
уже не пою.
Не грусти, дорогая, ей – богу,
над похмельной планидой не стой,
но когда разочтусь по итогу,
эту песню
по памяти спой.
Погребки
Полустанок-полустаканок
называется Погребки.
После пьянок и перебранок
маринованные грибки.
День пройдет, поезда промчатся,
Бог не выдаст – жена не съест,
никакого тебе начальства
на четыреста верст окрест.
Не железная ли дорога
устаканила горемык? —
здесь от стрелочника до Бога
получается напрямик.
…Пассажирский проходит рано.
