Минни шопоголик - Софи Кинселла

– Это новая техника, – веско говорю я. – Колют понемногу.

Люк вздыхает:

– Бекки, сколько ты за это платишь? Где тебе это делают? Потому что у меня на работе есть женщины, которым кололи ботокс, и должен сказать…

О боже. Лучше свернуть разговор о ботоксе, а не то он скажет: «Пошли в клинику прямо сейчас и заберем назад деньги».

– Ботокс не главное, – тараторю я. – На самом деле я здесь… из-за другой процедуры.

– Что-то еще! Ради всего святого, что именно?

У меня в голове пусто. Процедура. Процедура. Что еще делают люди?

– Грудь, – слышу я свой голос. – Увеличение груди.

По его полному ужаса взгляду понимаю, что свернула не на ту дорожку.

– Увеличение груди? Ты…

– Нет! Я просто… подумываю над этим.

– Господи Иисусе. Бекки, нам надо поговорить. Давай куда-нибудь зайдем. – Он крепко берет меня под руку и ведет к ближайшему бару. Как только мы входим, Люк притягивает меня к себе с такой силой, что я ойкаю.

– Бекки, я люблю тебя. Неважно, как ты выглядишь. Неважно, какие у тебя формы. И мысль о том, что ты думаешь, будто должна втайне… убивает меня. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, никогда больше не поступай так!

Я никак не ожидала от него подобной реакции. Он выглядит несчастным, и мне становится совестно. И почему я брякнула эту глупость? Почему не сказала, что встречалась с клиенткой у нее в офисе? Теперь-то в голове теснятся десятки вполне убедительных объяснений, и ни в одном из них не фигурирует ни ботокс, ни увеличение груди.

– Люк, прости меня, – мямлю я. – Я не должна была думать об этом.

– Ты идеальна, – почти свирепо говорит он. – И не должна ничего в себе менять! Ни единой веснушки! И если все это из-за меня… значит, что-то не в порядке со мной.

Думаю, это самые романтичные слова, какие он говорил мне. Я готова разрыдаться.

– Ты тут ни при чем, – чуть не всхлипываю я. – Это просто… сам знаешь. Давление со стороны общественного мнения и тому подобное.

– Это хоть надежное место? – Он тянется к моей сумочке. – Дай взглянуть. Многие так называемые хирурги просто безответственные коновалы. Я пойду к доктору, работающему в нашей компании.

– Нет! – Я инстинктивно прижимаю сумочку к груди. – Все в порядке, Люк. Там действительно безопасно…

– Ты этого не знаешь! – почти кричит Люк в ярости. – Это такой риск, Бекки! Ты хоть понимаешь это? И мысль о том, что ты пойдешь на это вот так, никому ничего не сказав, не подумав обо мне и Минни…

– Я не буду рисковать жизнью! – в отчаянии заверяю его я. – И обязательно сказала бы тебе об операции! Но это всего лишь укол!

– И ты считаешь это в порядке вещей? – Он и не думает отступать. – А мне кажется, что все еще опаснее, чем я думал. Что конкретно тебе должны сделать?

Я уверена, что читала об амбулаторном увеличении груди в «Marie Claire», но деталей теперь не вспомню.

– Самый минимум. Сущие пустяки. – Я тру нос, пытаясь выиграть время. – Намечают зону действий и впрыскивают специальную пену в… э… капилляры. И грудь… э… увеличивается.

– Ты хочешь сказать, грудь надувается? – Он не сводит с меня взгляда.

– Вроде того. – Я стараюсь держаться уверенно. – Чуть-чуть. Ну, ты понимаешь.

– Через какое время?

– Э-э… Ну… примерно через неделю.

– Твоя грудь надувается в течение недели? – Эта мысль потрясает его.

Черт. Нужно было сказать – через час.

– Все зависит от организма, – тут же нахожусь я. – И… метаболизма. Некоторым хватает пяти минут. Ведь все люди разные. Но я ничего не буду делать. Ты прав, я не должна была держать это в секрете. – Я смотрю ему в глаза с самым прочувствованным выражением. – Прости, Люк. Мне нельзя рисковать собой – ради тебя и Минни. Я усвоила урок.

Я-то надеялась, что Люк снова поцелует меня и снова скажет, что я совершенство. Но выражение его лица меняется. Он больше не выглядит таким несчастным и измученным. Теперь у него хорошо знакомый мне взгляд.

Почти подозрительный.

– Как называется клиника? – небрежно интересуется он.

– Не помню, – кашляю я. – Давай не будем больше говорить об этом. Мне так плохо, Люк…

Он показывает на сумочку:

– Можешь посмотреть в бумагах.

– Хорошо, взгляну попозже, – киваю я. – Попозже. Когда успокоюсь.

О боже. Он меня раскусил. По крайней мере, понял, что я не была в клинике пластической хирургии.

– Хочешь выпить? – неожиданно спрашивает он.

– Э… давай. – Сердце у меня колотится. – У тебя есть время?

– Могу улизнуть на пятнадцать минут. – Он смотрит на часы. – Только не говори моей помощнице.

– Само собой. – Смех у меня получается неестественным. – Откуда мне ее знать?

Люк бросает на меня загадочный взгляд:

– Вы встречались с Бонни.

– Ах да, конечно.

Я сажусь за столик и разжимаю пальцы, стискивающие сумочку. Вся эта суета с вечеринкой оборачивается таким стрессом, а я только-только в начале пути.

– Твое здоровье! – Люк возвращается с двумя бокалами вина, и мы чокаемся.

Делаем по глотку и молчим. Люк неотрывно смотрит на меня поверх своего бокала. Затем, словно придя к какому-то решению, ставит его на стойку.

– Есть хорошие новости. Мы заполучили парочку клиентов. Они не финансисты.

– О-о! – Я стараюсь проявить интерес. – Кто это?

Пусть будет «Гуччи», пусть будет «Гуччи»…

– Компания климатических технологий. Они пытаются пролоббировать выделение средств на новый проект по поглощению углекислого газа и хотят, чтобы мы им помогли. Возможно, это будет увлекательно.

Поглощение углекислого газа. Хм.

– Изумительно! Хорошая работа! А второй клиент?

– А это неожиданность… – Люк умолкает и медленно потягивает вино. – Но договор еще не подписан. Дам знать, когда все уладится. Боюсь сглазить.

– Поздравляю! – Я салютую бокалом. – Думаю, хорошие новости сейчас очень кстати.

– Но у других все обстоит не слишком хорошо. Как дела у тебя в магазине? Не думаю, что в последние дни у вас наплыв покупателей.

Я уже готова поведать ему о моей новой волшебной системе, помогающей прятать покупки от мужей. Но вовремя останавливаюсь. Пожалуй, не стоит.

– Да, у нас затишье, – соглашаюсь я.

– Как хорошо, когда мы с тобой вдвоем. Ты должна приходить в этот район почаще. Но только не в клинику.

Он что, до вечера собирается талдычить об этом?

– Ты видел письма от нянь? – поспешно меняю я тему.

– Да, – кивает он. – И впечатлен.

У нас уже кипы резюме от Совершенных Нянь, и каждое лучше предыдущего! Одна няня говорит на пяти языках, другая пересекла Атлантику в одиночку а у третьей докторская диссертация по истории искусств. Если эти особы не смогут сделать Минни уравновешенной и образованной, то кто вообще сможет?

– Ладно, мне пора.

Люк встает, и я хватаюсь за сумочку. Мы выходим на улицу. Люк целует меня.

– Пока, Бекки.

– Пока, – киваю я.

Ура, я сорвалась с крючка! Даже если Люк и не поверил в историю с увеличением груди.

Смотрю, как он сворачивает за угол, затем падаю на ближайшую скамейку, достаю зеркальце и начинаю внимательно изучать свое лицо.

Так, Люк ничего в этом не смыслит. Я вполне могла прибегнуть к ботоксу. Вон какая гладкая кожа на висках.

Возвращаюсь в «Облик» и застаю Жасмин беседующей по телефону.

– Да, в два часа, без проблем. Увидимся. – Она кладет трубку и с торжествующей улыбкой оборачивается ко мне: – Твой план работает! Уже третья клиентка подтвердила договоренность.

– Здорово!

– И еще одна уже здесь. Только она не договаривалась о визите. Говорит, хочет иметь дело с тобой и ни с кем больше.

– Ладно. – Я слегка удивлена. – Дай мне минутку.

Спешу в свой кабинетик, прячу сумку в шкафчик и освежаю губы блеском, все время гадая, кто это может быть. Женщины часто заглядывают к нам без предварительной записи, так что можно ожидать кого угодно. Боже, надеюсь, это не та девушка, которая хочет быть похожей на Дженнифер Энистон, потому что, честно говоря, она на нее ничуточки не похожа…

– Ребекка.

Знакомый высокомерный голос врывается в мои мысли. Я застываю. Может, это сон? Шею покалывает. Оборачиваюсь… и вот она передо мной. Как всегда, безукоризненная, в костюме фисташкового цвета, с сумочкий «Биркин» из крокодиловой кожи, прическа безупречная, лицо гладкое…

«Это была она, – проносится у меня в голове. – Тогда, перед церковью».

– Элинор! – Голос какой-то чужой. – Вот так… сюрприз.

И это еще слабо сказано.

– Здравствуйте, Ребекка. – Она презрительно оглядывает комнатку, словно говоря: «Ничего иного я и не ожидала». Да, комната маленькая, но зато только-только после ремонта.

– Э… что я могу для вас сделать?

– Я хочу…

Повисает пауза, долгая, томительная. Словно мы на сцене и обе забыли свои реплики. Какого черта ты приперлась? – хочется заорать мне. Или просто зарычать. Как можно громче.