Монополия на верность - Эйми Карсон

– Черт побери, Карли, – сказал он. Время нежных прозвищ закончилось. – Твой шеф принял это решение. Неужели ты была настолько наивна, чтобы полагать, что все пройдет без последствий? – Он прищурился в недоумении, как будто все еще не мог понять, как она могла быть такой глупой. – Чтобы поверить, что Томас Уивер не использует тебя?

– Он меня не использовал. Мы начали встречаться лишь три месяца спустя после публикации моей статьи. – Она подняла подбородок, борясь с эмоциями. – Но я действительно не ожидала, что люди, которые меня любят, разбегутся в трудный момент. Но когда дело приняло крутой оборот, он повернулся ко мне спиной, чтобы спасти себя. Как и ты.

– Чего ты от меня ожидала, Карли? – спросил он. – Что я буду оправдывать безрассудство дочери и ее неумение разбираться в людях? Что выкажу предпочтение своей собственной плоти и крови? Я управляю огромным судном, и бизнес должен стоять на первом месте. – Его гнев сменился разочарованием, что было хуже всего. – Я не понимаю, как ты могла допустить такую глупую ошибку новичка.

Она сглотнула комок в горле.

– У меня есть сердце, папа.

– Веришь ты этому или нет, но у меня тоже.

– Но я не могу отключить его, как ты.

– Как я уже сказал… – отец нахмурился, – я не мог вмешаться и помочь тебе.

Наворачивающиеся слезы обжигали глаза, и Карли крепче сжала свой клатч.

– Неужели ты не понимаешь, папочка? – Слово вырвалось у нее прежде, чем она осознала, что говорит. – Я не хотела, чтобы ты заступался за меня, – сказала она. Карли всегда хотела услышать от отца, что он верит в нее. И вот спустя три года она все еще ждала этих слов, и все еще напрасно. – Ты ведь абсолютно не веришь в меня? Я бы никогда не попросила тебя о таком одолжении. – Она с трудом справлялась с болью. – Но ты даже не доверял мне настолько, чтобы позволить отклонить твое предложение о помощи.

Закипая от гнева, отец кивнул в сторону Хантера, подошедшего с шампанским к Карли:

– Очевидно, что ты слишком умен, чтобы пасть жертвой чар моей дочери.

Сердце Карли забилось в конвульсиях, и она не знала, что было невыносимее – боль или стыд. Она попыталась ответить, но не смогла выдавить ни слова. Хантер плавно подошел ближе к ней – молчаливое обещание защиты.

Его холодный, стальной взгляд сосредоточился на ее отце.

– Осторожно.

Но на этот раз Хантер не мог ее спасти. Карли из последних сил боролась с желанием плакать, кричать, высказать все своему отцу. Если она сейчас не уйдет, то поставит себя в глупое положение. Бросив последний взгляд на разъяренное лицо отца, она развернулась на каблуках и направилась прочь из гостиной.

Глава 8

Когда Уильям Вулф отошел, Хантер посмотрел вслед Карли, удалявшейся по коридору, и поборол желание последовать за ней. Несмотря на опасность, которую представляла собой Карли Вулф, он пришел сюда сегодня, потому что никак не мог отказать себе в удовольствии провести вечер в ее компании.

Вспоминая, как они занимались с ней любовью, Хантер признался себе, что еще ни разу не испытывал такого освобождающего наслаждения от секса. Он снова хотел Карли. Но, ощутив мощный приступ желания, Хантер вспомнил, почему Карли последовала за ним в душевую. Мучимый тревожной мыслью, что она использовала его, Хантер не мог принять решение – ретироваться или рискнуть и забыться с ней еще раз. А когда он сегодня увидел ее сексуальное платье, желание сковало его. Злясь на себя за свою чувствительность, он спровоцировал ее. Оскорбил… как ее отец.

После сцены, которой только что был свидетелем, Хантер стал лучше понимать эту непростую женщину – такую импульсивную и уязвимую. Увлеченную своей работой и в то же время удивительно наивную. И теперь он был убежден, что она абсолютно невиновна в том, в чем ее обвинили три года назад.

Сжимая в руках бокалы с шампанским, он наблюдал, как она завернула в комнату в конце коридора.

По крайней мере, когда ему было плохо, он нашел поддержку у родителей. И Букер был рядом. Но Карли…

Когда она совершила свою так называемую ошибку, два самых важных человека в жизни отвернулись от нее. Эта мысль обожгла его с неожиданной силой.

Приняв решение, он вышел из зала и направился к двери в конце длинного коридора. С раскрасневшимися щеками, Карли ходила взад и вперед по явно мужскому кабинету, отмеряя своими потрясающе длинными ногами расстояние от стены до стены. Немного поколебавшись, Хантер произнес:

– Не хочешь объяснить мне, что сейчас произошло?

Не останавливаясь и не скрывая своей ярости, Карли ответила:

– Я хочу, чтобы ты ушел.

Он привык к ее очаровательной и вызывающей улыбке, саркастическим замечаниям и флирту, но еще никогда не видел такой откровенно взбешенной. Даже когда он оскорбил ее.

Держа шампанское в руке, он медленно вошел в комнату.

– Я думаю, тебе нужно поговорить об этом.

– Нет, – отрезала она, готовая взорваться или разрыдаться.

Он поставил бокалы на стол из массива орехового дерева.

– Поплачь, тебе станет легче.

– Нет. – Она швырнула сумочку на кожаное кресло. – Я пообещала себе больше не плакать из-за этого. Тем более здесь.

Его сердце сжалось, но он проигнорировал это.

– Почему не здесь?

Карли дошла до дальней стены, развернулась и направилась обратно, в его сторону.

– Сразу после истории с Уивером, когда меня уволили, я пришла домой, ища поддержки. – Не останавливаясь, она указала в направлении стола. – Он усадил меня в этом кабинете и прочел лекцию о долге репортера и о том, что главная цель газеты… это зарабатывание денег. Он распинался о важности чистой прибыли. – Ее глаза подозрительно блестели, но слез не было. – Ему было просто наплевать на мои чувства.

Она прошла мимо Хантера, оставив за собой легкий шлейф духов.

– Что бы я ни делала, его все не устраивает, все недостаточно хорошо для него. Я избегала его полгода. – Она сжала кулаки. – Полгода. А он острит по поводу моей личной жизни спустя две минуты после встречи.

Хантер смотрел, как она продолжала ходить по комнате.

– Твои отношения с отцом всегда были непростыми?

– Нет, – ответила она. – Тогда все было бы легче, в каком-то смысле. Я могла бы просто уйти. Вместо этого я вернулась в Майами. – Ее губы сжались в тонкую линию. – И, как идиотка, торчу здесь, вспоминая, как все было раньше, когда я была моложе…

Такая безвыходность была ему очень хорошо знакома. В последнее время он много размышлял о своем прошлом. Хантер тяжело выдохнул.

– Трудно вырезать хорошие воспоминания, чтобы освободиться от плохих.

Она остановилась посередине комнаты, и их взгляды встретились.

– Точно.