Далекий мой, единственный... - Татьяна Алюшина

У Леночки горели глаза от представляемой перспективы, и Илья понял, что она уже все решила.

– Лен, у нас же Тимка.

– Ильюша! – заторопилась она выложить свои резоны. – Это очень, очень интересно! Понимаешь, у Иркиных знакомых своя туристическая фирма, и там совершенно случайно освободилось место. На него миллион желающих, мне очень повезет, если я завтра успею выйти на работу раньше всех претендентов!

– Завтра? – удивился он.

– Да, завтра! – решительно ответила Лена.

– И что же это за работа расчудесная такая?

– Сопровождающим групп за границу! Английский я знаю, а остальное, Ирка сказала, не сложно, я быстро научусь.

– Это значит, что ты будешь уезжать на несколько недель? А как же Тимошка?

– А что Тимошка? Он останется с бабушкой, мама твоя на пенсии, грудью я его не кормлю. Буду скучать, конечно, но ведь такой шанс не всем выпадает!

– Подожди, – остановил поток восторгов Адорин. – Значит, ты будешь постоянно в разъездах, а маленький ребенок останется без мамы? Я правильно понял?

– Илья, я все решила! – сказала она, отметая любые возражения. – Во-первых, я никогда нигде не была, такая возможность посмотреть мир да еще деньги за это получать – подарок судьбы! А во-вторых, это хорошие деньги! Посмотри, как мы живем! Ты сутками работаешь, тебя постоянно нет дома, а денег как не было, так и нет! Мы во всем себя ограничиваем, копейки эти дурацкие считаем! Я себе не то что платье, колгот лишних купить не могу!

– Лен, Лен! Остановись! Не так уж мы и бедствуем, и колготы ты себе лишние не покупаешь, потому что у тебя их пар десять нераспечатанных лежит! Ты уж не усердствуй очень, стараясь меня унизить. Ладно?

Ленка смутилась. Она перегнула и понимала это. Двадцатичасовой рабочий день Ильи приносил неплохие, по нынешним временам, деньги, конечно, далеко не такие, как мечталось, но не бедствовали Адорины уж точно!

Илья разозлился, однако взял себя в руки, стараясь не пустить раздражение в разум и быть объективным.

– Я не против того, чтобы ты работала, если ты так решила и хочешь этого, но мне кажется, Тимошка еще слишком маленький, ему мама нужна. Может, когда ему годик исполнится, тогда подумать о работе?

– Тогда поздно будет, и я это место уже не получу! Я вообще-то не советуюсь с тобой, а ставлю в известность о том, что завтра выхожу на работу.

– Тогда чего ты от меня хочешь? Благословения? – спросил он устало.

– Я хочу, чтобы ты меня понял и поддержал.

– Я свое мнение высказал. Тимошке рано оставаться без мамы так надолго. Ты решение приняла, это твой выбор.

Он так устал, что не мог ни уговаривать Лену, ни толком сообразить, чем им всем грозит ее выход на работу. Может, действительно так лучше? Ведь справится его мама с Тимошкой?

А маму, между прочим, никто не удосужился спросить. Лена, так же, как и Илью, поставила ее перед фактом, пропустив мимо ушей робкие попытки возразить.

Лена вышла на работу и, пройдя месяц обучения, начала ездить с группами по Европе. Две-три недели в месяц ее не было дома. Тимошка стал капризничать, он скучал по маме. Бабушке было с ним трудно, отец Ильи еще работал, а сам Илья редко появлялся дома.

Месяца через три произошло еще одно неприятное для него событие, ставшее переломным в их с Леной семейных отношениях. Да там и ломать-то было нечего, потому что ничего они не удосужились построить. У Ильи не хватало ни сил, ни времени, чтобы остановиться, пообщаться с женой, узнать ее получше, а Лену, похоже, все и так устраивало.

В то время происходило массовое бегство за рубежи Родины его коллег по науке. Как недавно сказал Жванецкий: «Кто ж знал, что, когда откроются «окна», наука повыпрыгивает из окон?»

И, как водится, когда спрос определяет предложение, появились бойкие ребятки от науки, названные «вербовщиками». Во всех областях академической науки были свои вербовщики, которые знали, что происходило в данном направлении и кто интересен и перспективен в той или иной области. Они «подкатывали» к кандидату за рубеж с конкретными предложениями, брались подготовить его к обязательному собеседованию, которое было, кстати, весьма непростым.

Люди сваливали косяками, становясь лабораторными рабами у сытых американских ученых, вернувшись во времена докандидатской пахоты в лабораториях. Правда, в очень крутых лабораториях, но от этого не легче. Никто и не собирался разрешать эмигрантам заниматься своими разработками и темами. И наши ученые, не умея работать и не думать, дарили собственный талант на благо карьеры заграничных профессоров. Спустя десятилетие из них пробились единицы, из сотен, (сотен!) рванувших к мнимой сытой жизни, добились ее единицы!

Но это спустя десятилетие, а тогда выпрыгивание из окон Родины находилось в самом разгаре.

К Илье в институте тоже пару раз «подкатывали», вербовщики уговаривали и настойчиво предлагали новую работу, расписывая перспективы, но он объяснил ребяткам свой взгляд на данную проблему и успокоился, решив, что на том все и закончилось. Ан нет!

В один редкий выходной, когда вся семья Адориных была дома, к Илье пожаловал вербовщик, на сей раз женщина. Она сослалась на рекомендацию его коллеги и хорошего знакомого.

Илья не хотел ее пускать в дом, заранее зная, о чем пойдет речь, но Лена пригласила даму зайти и предложила чаю.

– Илья Андреевич, думаю, вы знаете, с каким предложением я пришла? – спросила женщина, принимая чашку чая у Леночки.

Он промолчал.

– С каким? – заинтересовалась Лена.

Дама подробно принялась описывать перспективы и зарплату, присовокупив дом, машину и возможность заниматься любимым делом на самом современном оборудовании.

– Мне это неинтересно, – ответил Илья безразлично. – Я не собираюсь уезжать из России.

Дама уговаривала, повторила несколько раз все перспективы, пообещала, что они еще встретятся, и на прощание протянула ему свою визитку. Илья не взял и демонстративно засунул руки в карманы брюк.

Вербовщики были хорошими психологами. Увидев, что у Леночки загорелись глаза, но спорить и уговаривать мужа при посторонних она не станет, женщина протянула визитку ей. Лена взяла.

И, закрыв дверь за незваной гостьей, сразу ринулась в атаку.

– Илья, ты что?! Почему ты отказался? Это же шанс!

– Какой? – спокойно спросил Илья, поморщившись.

Он повернулся к ней спиной и пошел в кухню допивать чай.

– Как какой?! Прекрасный и, может, единственный! – следуя за ним, повышая голос, начала наступление Леночка. – Ты же сам говоришь, что наука умирает, не финансируется, закрываются программы, оборудование устарело! А ваши зарплаты!

– Лен, я никуда не уеду! Все, тема закрыта!

Может, для кого-то она и закрыта, но только не для Лены, начавшей атаку.