Игра вслепую - Валерий Афанасьев

— Странное имя.

— Какое есть, — ухмыльнулся человек со шрамом.

— Может, решим это недоразумение в поединке? Пусть ребята отдохнут, — кивнул я в сторону арбалетчиков.

— Не получится. Им заплачено. Мне, впрочем, тоже.

— А если я заплачу больше?

— Не считай меня за дурака, виконт. Твой кошель и так будет нашим, а стоит тебе выйти отсюда, как ты позовешь гвардейцев герцога. Лучше сдавайся. За живого виконта платят больше, чем за мертвого.

Арбалетчики рассмеялись, похоже, им понравилась эта шутка.

— Кто платит?

— Не все ли тебе равно? Вскоре ты с ним познакомишься.

— Предпочитаю знать заранее. Чего ты боишься?

Лицо человека исказила кривая ухмылка.

— Тогда так: в обмен на имя предлагаю сказать тебе, в чем твоя главная ошибка, — предложил я.

— Пустой треп.

— Как знаешь. Что тебе стоит назвать имя человека, которого, по твоим словам, я и так вскоре увижу?

— Ну хорошо. Его имя — барон Липец.

— Кто он такой?

— Довольно! Что ты там говорил о моей ошибке?

— Что ж, изволь. Твоя главная ошибка в том, что ты слишком самонадеян.

— Я же говорю: пустой треп!

Я сделал почти неразличимый знак Сонъеру, показав глазами сначала на стойку, а затем на мечников. Тот неспешно почесал нос, подавая знак, что все понял.

Пора заканчивать этот разговор. Допр забавляется, но скоро ему это надоест. Тогда начнет действовать он, а скорее — его арбалетчики. Пять болтов — очень неприятная штука, даже учитывая мой панцирь.

— Представь себе, не…

Не закончив фразы, я упал на спину вместе со стулом, потянув за собой и стол, вложил в бросок все силы и швырнул стол в сторону арбалетчиков, стоящих у меня за спиной.

Звон тетивы и стук болтов оповестили меня о том, что арбалеты сработали. Совершенно естественная реакция на приближающийся крупный предмет, когда палец лежит на спусковом крючке, а подумать не остается времени. Я пнул стул в сторону Допра, заставив его отскочить в сторону.

Короткий взгляд на Сонъера. Тот понял все правильно — увидев, что я начал действовать, он прыгнул за стойку, уходя от болтов, а затем устремился навстречу мечникам. Если это не отменные мастера, то пару минут охотник продержится, и не только продержится, но и не даст мечникам атаковать меня. Остаются арбалетчики. Интересно, что они предпримут? Бросятся врукопашную или станут взводить свои машинки? В любом случае несколько секунд у меня есть. А вот Допр ждать не будет.

Все эти рассуждения, разумеется, не проносились у меня в голове в той самой последовательности, они отложились как данность, как часть общей картины. Три секунды — внимание на Допра, затем — контроль общей обстановки. Начали.

Я лежу, а человек со шрамом стоит, и не просто стоит, а уже вытаскивает меч. Короткий — то-то его было не видно под плащом.

Взмах ногами влево, Допр делает выпад в том же направлении, но меня там уже нет. Оттолкнувшись ногами от стойки, я откатился в противоположную сторону. Если это не запланировано заранее, изменить направление атаки быстро невозможно — у меня есть секунда, чтобы подняться и выхватить меч. Допр атаковал быстро, но я уже был наготове. Мы обменялись несколькими быстрыми ударами.

Взгляд налево. Как там арбалетчики? С места не тронулись, взводят свои машинки. Еще пара секунд — и пора. Секунда прошла.

— Болт! — кричу я что есть силы. Это сигнал для Сонъера, чтобы поостерегся стрелков. Швыряю в их сторону стул, чтобы не были слишком спокойны, чтобы начали стрелять сразу по готовности. Предугадать действия людей не так уж и сложно. Пора.

Иду на сближение с Допром, пропускаю скользящий удар по панцирю, но ловлю его руку в захват и направляю дворянина-наемника в полет в сторону его же арбалетчиков. Есть!

Четыре из пяти арбалетчиков выстрелили. Целились-то они в меня, но на моем месте оказался их предводитель. Один болт пролетел мимо, два попали в панцирь, который был у Допра под плащом, еще один угодил ему в руку. А вот на наручах Допр зря сэкономил — они защищали только внешнюю сторону руки.

Сонъер отчаянно звенел мечом, преграждая дорогу мечникам. Тем было тесно, они не могли атаковать охотника все одновременно, но все равно ему приходилось туго.

Я распахнул плащ и выхватил один из метательных ножей. Сейчас бы Мангу сюда — вот кто настоящий виртуоз в обращении с ножами. Но и мы с Сонъером кое-что можем. Кольчугу нож вряд ли пробьет, целим в ногу. Я метнул кинжал и отметил, как один из мечников с проклятиями отскочил в сторону, прыгая на одной ноге. Отметил краем глаза, не тратя драгоценного времени. Теперь мечники будут более осторожны и не станут наседать на охотника столь неосмотрительно.

Сонъер в долгу не остался: сделав шаг назад, он подхватил стул и не глядя швырнул его в арбалетчиков. Те шарахнулись в сторону. Атака, следующая от неожиданного противника, здорово сбивает с толку. Это была наша обычная тактика — если подвернулся случай метнуть что-нибудь в противника, то лучше целью избрать противника своего напарника. Такие неожиданные выпады иногда бывают весьма результативны и уж точно рассеивают внимание врага.

Раненый Допр отскочил за спины своих стрелков. Пора приниматься за арбалетчиков, пока они не взвели свои машинки снова. Прыжок вперед, удар мечом вправо, ножнами от меча — влево, уход в низкую стойку, подсечка. Один из противников с грохотом падает на пол, второй ранен — мой меч вспорол его кольчугу. Да, к этому, ребята, вы не готовы. Не привыкли вы к такому бою.

Один из стрелков все-таки успел взвести арбалет. Это не дело. Ныряю под стол ногами вперед и бью стрелка в живот. Палец его дрожит, болт срывается и летит в живот его же напарнику. Из арбалетчиков только один остается непострадавшим.

— А ты ловок, виконт! — прохрипел Допр. — Я тебя недооценил.

Дело здесь не в ловкости. Или, скажем так, не только в ловкости. Моя тактика строится на использовании естественных реакций человека, тех, что зовутся рефлексами. Например, если бросить что-то небольшое, человек скорее всего предмет поймает. Если бросить нечто большое — уклонится в сторону. Причем в семидесяти процентах случаев — вправо. Это происходит неосознанно, хотя уход влево более эффективен. Кроме того, приходится учитывать некоторые физические законы: инерцию, скорость движения и время, необходимое для смены направления, и еще много всего. Только так я могу эффективно противостоять тем, кто учился владению мечом с детства. Из всего этого выстраивается система боя, никому здесь не знакомая, кроме нескольких особо приближенных ко мне людей.

— Я же говорил, что главная твоя ошибка — самонадеянность, — бросил я дворянину-наемнику.