Служба доставки книг - Карстен Себастиан Хенн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шаша довольно улыбалась.
– Значит, мы сошлись во мнениях! Мы каждому будем приносить ту книгу, которая ему нужна, – она указала на страницу в своем альбоме, где в поле для фото была нарисована заплаканная женщина. Она представляла собой Эффи.
– Ей, например, нужна радостная книга. Такая, которую она прочитает до конца.
– С чего ты взяла, что она не дочитывает грустные книги?
– Она пролистывает их, когда получает, но никогда не листает до конца. Как будто по привычке. Я сразу это заметила! Потом я подошла к ее книжной полке и попробовала открывать книги. Не знаю, в курсе ли ты, но они всегда сами открываются на тех страницах, которые читали последними. Довольно удобно.
– Так-так. Буду знать.
– И каждый раз это был совсем не конец – за пятьдесят страниц до него или еще раньше. Некоторые страницы были слегка склеены и даже немного похрустывали, когда я их открывала, – она пролистала альбом чуть вперед и ткнула пальцем в следующую страницу. – А госпожа Длинныйчулок очень тревожится. Ей нужна книга, которая придаст ей мужество. А вот…
– Нет, – сказал Карл.
– Нет?
– Да. В смысле нет, – Карл встал.
– Но почему?
– Не хочу я никому придавать мужество. В выборе книг все свободны. В этом вся прелесть: все жизненные решения человеку диктуют, но по меньшей мере он вправе сам решать, что ему читать.
Шаша тоже встала. Все ее маленькое существо наполнилось гневом.
– Я достаточно об этом думала. С этого дня ты будешь носить им подходящие книги!
Карл покачал головой.
– Нет, ни в коем случае.
Глава 4. Большие надежды
Это было похоже на бурю, которая собиралась где-то далеко над морем и неизбежно должна была обрушиться на него. Карл не знал, что ждало его впереди. В том числе потому что его знания иностранных языков распространялись на английский, французский, латинский и даже в некоторой степени древнегреческий, но никак не на язык молодежи, куда более сложный. Карл ничего не знал про оттенки значения слова «окей». Когда Шаша так сказала, он понял его так: «Хорошо, значит, все-таки не каждый получает те книги, которые ему следует читать». На самом же деле это значило: «У тебя может быть свое мнение на этот счет, но у меня оно совсем другое, и мы поступим так, как я хочу». Содержание этого «окей» было куда масштабней его формы.
Но вот что Карл не упустил из виду, так это то, что Шашин рюкзак на следующий день прибавил в объеме. Лямки глубоко врезались в ее желтую зимнюю курточку, и Шаша под этим весом шла строго по прямой, что было на нее не похоже.
– Может, ты хочешь сперва занести школьные вещи домой? Я тебя подожду, – сказал Карл.
– Не-а, все в порядке.
– Или хочешь, я тебе помогу?
– Ни за что! – Шаше нужен был хороший аргумент, чтобы Карл больше про это не спрашивал. – Ты уже немолод. Это я должна тебе помогать!
Затем Шаша поинтересовалась, кому они сегодня несут книги и в каком порядке. Обычно она об этом не спрашивала, но Карл не обратил внимания.
Первым покупателем был мистер Дарси. В этот раз он повел их в свой сад, потому что шел дождь. Он страдал от аллергии на пыльцу и мог находиться на свежем воздухе всего пару часов. Никто в городе так не ждал дождя – каждая капля была капелькой свободы.
Глубоко вдыхая чистый от дождя воздух, Дарси показывал им свои цветочные часы Карла Линнея – время на них показывали распустившиеся цветы. Доротеантус, например, распускался с 12 до 17 часов, смолёвка – с 19 до 20 часов, а козлобородник – ранняя пташка – с 3 часов ночи до 12 дня. Были и очень пунктуальные растения, такие как горечавка, которая открывала свои лепестки ровно в девять, или венечник – в шесть. В течение года Дарси приходилось высаживать новые растения, потому что некоторые цвели всего несколько недель.
Рядом с цветочными часами стояло прекрасное кресло. Оно, казалось, не было сплетено человеческой рукой, а росло прямо из плодородной земли сада и выглядело невероятно удобным.
– Какое прекрасное у вас место для чтения.
– Оно не мое, тут еще никто никогда не сидел.
Карл подошел к креслу и кончиками пальцев провел по гладкой блестящей поверхности.
– Значит, это произведение искусства?
– Нет. Это желание или, может быть, мечта. Для меня нет ничего прекраснее – только, прошу вас, не смейтесь надо мной, – для меня нет ничего прекраснее, чем женщина, которая читает. Особенно когда она действительно погружается в книгу, забывает обо всем вокруг. Движение ее зрачков, глубокое дыхание на особенно драматичных эпизодах или улыбка, когда в книге происходит что-то забавное. Я был бы рад, если бы такая женщина была рядом со мной и я бы целыми днями мог наблюдать, как она читает, – он улыбнулся своим мыслям. – Будто я читаю ту же книгу, что и она, но язык мне незнаком. Когда я учился, у меня была такая однокурсница, она часто читала рядом со мной. К сожалению, мной она не интересовалась совсем.
Карл был бы рад узнать больше об этой
