Не было бы счастья - Наталия Рощина

Лите нечего было возразить. Многолетнее мытарство со Скользневым тому подтверждение. Безвольная дура, медленно превращающаяся в безвольную истеричку. Такую характеристику дала себе Лита, но вслух сказала только:

— Гера, не надо больше копаться и бередить глубины моей несостоятельности, а то еще разочаруешься. Самое неблагодарное занятие — пытаться разобраться в прошлом. Хотя не слушай, я говорю глупости.

— Ты единственная из знакомых мне женщин, которая более чем за сутки не сказала ни одной глупости.

— Такого комплимента я еще не слышала в свой адрес, — улыбнулась Лита, мысленно желая сменить тему.

— Зато о том, что ты неприлично красива, наверняка не один десяток раз.

Лита задумалась: принесла ли ей красота счастье? До сих пор нет. Только теперь, очаровав Георгия, она решила, что небеса вспомнили о ней. Она больше не будет прозябать. Она избавится от своих комплексов и начнет нормальную жизнь. Как же она благодарна Ире Копыловой из профкома за эту «горящую» путевку. Не досталась бы она ей, и не случилось бы такое земное чудо.

Картина за окном указывала на то, что они приближаются к ***нску. Мартов решил еще раз попытаться уговорить Литу остановиться у него.

— Нет, Гера. Я хочу принять ванну, почувствовать себя отдохнувшей и посвежевшей. Не настаивай, прошу тебя. Ко всему, мне ведь нужно поговорить с родителями.

Георгий не стал уговаривать женщину, хотя массаж, ванну, солярий, тренажеры, сауну — все это он мог предложить ей у себя дома. Он понимал, что главное в ее отказе — желание побыть одной и подобрать слова для разговора с семьей. Увидев, что Саша свернул с трассы, Мартов понял, что до дома осталось километров пять. Он предвкушал встречу с местом, где ему всегда было уютно, спокойно, и только звонки мобильного возвращали к цивилизации.

Когда, после короткого приветствия Саши по переговорному устройству, автоматически раскрылись красивые кованые ворота, машина въехала на последний участок дороги. По обеим сторонам ее украшали величавые голубые ели. Несколько поворотов мимо беседок, охотничьего домика, мостика у живописного озерца. Наконец они подъехали к двухэтажному особняку из красного кирпича с огромной мансардой, увитой уже подгоревшим под солнцем виноградом. Лита была шокирована окружающим великолепием. Она пока не осознавала до конца, что соглашается стать хозяйкой всего этого. Лита посмотрела на Георгия — его, кажется уже ничем не удивить. Заметив беспокойство Литы, Мартов вопросительно кивнул. В ответ она покачала головой и попыталась выглядеть естественно. Сзади затормозила «Мазда». Елена Васильевна тут же вышла и направилась к ступенькам крыльца. Поднявшись, словно вспомнила что-то, оглянулась. Навстречу Мартову через аккуратно подстриженный газон шел мужчина лет шестидесяти с окладистой седой бородой и в соломенной шляпе, прикрывающей лысину.

— Здорово, Пал Палыч, — обнял его Георгий.

— Принимай хозяйство, Георгий Иванович. Охранялось на совесть, да и никто, слава богу, не посягал.

— Вот и славно, спасибо. Познакомься, Палыч, — Мартов помог Лите выйти из машины, — Лита — будущая хозяйка этих мест.

— Очень приятно, очень. — И, обращаясь к Георгию: — Хороша, ух, как хороша!

Мартов по-дружески похлопал сторожа по плечу, переведя взгляд на застывшую у порога Стеблову. Та смотрела в их сторону, словно не видя. Мыслями она была далеко отсюда. В голове постепенно созревал текст письма, которое она собиралась отправить Ивану и Миле. Надо действовать быстрее, пока этот белокурый ангел не начал здесь всем заправлять. Взгляд Елены Васильевны сфокусировался на загорелом, смеющемся лице Литы. Все-таки она необыкновенно красива и молода. Лита мгновенно ощутила что-то неприятное, необъяснимую тревогу. Захотелось юркнуть в машину и, подняв тонированное стекло, замереть там.

— Гера, я должна действительно побыстрее добраться домой, — потирая руки, словно они озябли, тихо попросила Лита. Она почувствовала себя разбитой, куда-то улетучилось легкое, радостное впечатление от поездки. — Попроси, пожалуйста, отвезти меня.

Мартов заметил, что его спутница переменилась в лице. Мысленно он связал это с пронизывающим взглядом Стебловой. Этого еще не хватало. Он помог Лите сесть в машину.

— Не стану провожать тебя, как положено, до порога. Твое появление само по себе в этот час будет неожиданностью. Остальные сюрпризы растянем на ближайшие сорок восемь часов примерно. Идет?

— Хорошо.

— Я позвоню завтра часов в пять вечера. Если ты не передумаешь, то в воскресенье приеду свататься, — целуя Литу в щеку, прошептал Мартов. — В любом случае раньше завтрашнего вечера звонить не стану. Тебе придется провести целые сутки даже без моего голоса. Ты готова, милая моя?

— Это меня не пугает. Ты со мной, здесь, — Лита прижала ладонь к левой груди. — До встречи. До свидания всем. — Короткий нежный поцелуй перед отъездом. Медленно поднялось тонированное стекло, Лита оглянулась. Все мужчины доброжелательно смотрели ей вслед. Елены на крыльце уже не было — ей было невыносимо созерцать зарождающуюся идиллию. Стеблова чувствовала, что планы рушатся, что она навсегда выбывает из вереницы претенденток на звание Мадам Мартова. И почему ее это так тревожит? Справедливости ради надо признать, что ничего такого не могло и в голову прийти ее хозяину. Кто она? Кухарка, прачка, уборщица — даже этого она скоро лишится. Елена Васильевна представила себе, как получит на руки рекомендательные письма и адрес нового хозяина. В мире богатых и всесильных ее место на кухне. Пройдя большую часть жизненного пути, она рисковала остаться ни с чем. Кажущаяся причастность к чему-то важному — липа, блеф, плод ее фантазии. Арбайтен, дорогуша. На душе у Стебловой стало совсем паршиво. Она позволила себе то, чего не делала никогда. Достала из бара бутылку коньяка и прямо из горлышка сделала несколько глотков. Внутри разлился приятный жар. Когда она оглянулась на шум, в дверях стоял ошарашенный Мартов. Никак не прокомментировав увиденное, он сказал:

— Я приму ванну. Проверьте автоответчик, его вчера должны были включить, и отберите наиболее важную информацию. Ужин часам к девяти, самый легкий. Спасибо, — и закрыл за собой дверь. Он не нашел в себе сил говорить с нею как всегда. Ее настроение ясно читалось на расстроенном, отрешенном лице. Георгий удивлялся тому, что за столько лет не сумел разглядеть ее наполеоновских планов. Вот попался! Надо что-то решать или подождать, пока улягутся страсти в ее душе. Не натворит ли она глупостей? Теперь наверняка затаится. Чего ожидать? Поднявшись в ванную, Георгий стал набирать воду. В голове роились детективные сюжеты с отравлением Литы, несчастными случаями. Одолевала разная криминальная чушь. Погрузившись в ароматную воду, Мартов закрыл глаза. Убить не убьет, но нервишки точно пощекочет. Она женщина скрытная, непредсказуемая. Вот ведь как получается: она в мыслях давно его в кровать затащила. А у него Стеблова и секс сочетаются, как горькое со сладким. Получай перемены, седая голова. Мысли прочь, нужно расслабиться, а с женскими обидами будем разбираться после. Воображение рисовало Мартову улыбающееся лицо Литы. Это видение он не хотел прогонять. Мужское начало настойчиво напомнило, что он хочет ее. Их наслаждению не будет конца. Он заставит ее трепетать, кричать в его объятиях. Когда же наступит день обладания? Мартов поймал себя на мысли, что думает о женщине в то время, когда причиной его прерванного отпуска стали неприятности на работе. Чувства возобладали над бизнесом. «Становлюсь старым, сентиментальным», — Георгий щелкнул языком и улыбнулся. Он представил, как скоро рядом с ним в этой огромной ванне будет плескаться красавица-жена. Прохладная пена будет скользить по ее плечам, рукам, шее, груди, то прикрывая, то обнажая принадлежащее только ему тело. «Лита-Аэлита, я так хочу прикоснуться к тебе, обладать телом и душой. А чего на самом деле хочешь ты?» Мартов сделал воду погорячее и вновь попытался ни о чем не думать. Увы! Образ смеющейся блондинки не оставлял его воображения.