Доктрина: Смута в Московии (СИ) - Александр Токунов

— Кого ждём? — спросил Арест.

— Не торопись! Планы изменились... чуток!

— В смысле? Что-то у нас сегодня они часто меняются! Не к добру!

— Поберегись! — в гараж на большой скорости влетел аэромобиль «Критон» и чуть не сбил Игнатенко, разминавшего спину после полета. Оттуда выскочили трое бойцов в БЭК «Серафим». Вслед за ними, вылез худощавый старец с длинной окладистой бородой.

— Будьте здоровы, добрые молодцы! — протянул он.

Игнатенко показалось, что этот голос он уже где-то слышал.

— Ты кто дед?! — спросил 302-й, так, как будто ничего необычного не произошло.

— Аз есмь волхв Ирийслав!

— Вот это да! — с удивлением произнёс Арест, одновременно разыскивая изображения Ирийслава в сети, чтобы сравнить лицо старика с оригиналом.

— Велииик Огнебооожич! Спали боооль-хвооооробу, очистииии утробуууу.., — стал завывать Ирийслав.

— Это откуда?! — 302-й тоже, похоже, был под впечатлением.

— Это, господа мои хорошие, из сети!

Арест сразу же распознал знакомый тошнотворно-слащавый голос.

 — Юрий Гаспарович, помилуйте!

— Господь тебя помилует на небесах, сын мой! — ответил Молчанов. — А сейчас закрой рот и делай, как я скажу, если хочешь жить!

— Даже так! — усмехнулся Арест, подумав о том, какую услугу должен оказать Молчанов Ирийславу за пользование его личностью. — Ну давайте, командуйте, господин директор!

Молчанов посмотрел на Игнатенко таким взглядом, что у Ареста пропало всякое желание шутить.

— На моей одежде установлены голографические мини-проекторы для создания эффекта дополненной реальности. Я не успел их отрегулировать до конца. Это придется сделать тебе. Через пять-семь минут, когда я буду на месте, начнем отладку.

— Понял! — сказал Арест.

— Понял? А программа-то у тебя установлена?

— Ааа... — Арест потер лицо руками. — Не помешало бы!

— Лови! — Молчанов скинул Игнатенко архив с установщиком, — Давай не спи на ходу!

Из «Аэростара» вышел четвёртый БЭК, но какой-то странный. Такого Арест ещё не видел. Костюм явно относился к классу легких, но выглядел эффектно, прямо-таки со страниц арт-буков начала 22-го века, мечта фаната ролевых игр. Он был изукрашен разного рода свастичными узорами, тут и там встречались «перуницы» и листья дуба, по этим признакам Игнатенко понял, что БЭК принадлежал бойцу так называемой Порубежной Стражи — элитному боевому отряду нео-язычников из Омска-Асгарда.

Молчанов вместе с другим «ряженым» направились к выходу из гаража, и тут директор обернулся:

— Скоро всю территорию клиники будет проверять Служба охраны президента. Так что всем, особенно господину Игнатенко, принять необходимые меры, чтобы не допустить обнаружения.

— А если они просмотрят записи? — полюбопытствовал Арест.

— Вас, дорогой мой, это не касается! — оборвал Молчанов. Он вернулся к машине, достал из салона тот же самый термос, который Игнатенко видел ранее в руках у Когтя, и быстрым шагом вышел из гаража.

***

Фатима Джакометти уже достаточно долго пребывала в бассейне с «полтинником» в одном из многочисленных помещений женских покоев семьи Устаз, расположенных глубоко под землей. Это место было особо защищено — тут обитали жена и дети главы семьи.

Задержав дыхание, она спала на дне бассейна, периодически высовывая свой длинный чувствительный язык, способный улавливать малейшие вибрации. Кроме того, силахдары обладали острым ночным и подводным зрением.

Всплыла на поверхность, не издавая лишних звуков, высунув только губы, Джакометти всосала в себя воздух и снова погрузилась на дно. Тепловым зрением и острым обонянием она ощутила появление в комнате ещё одного человека. Это, надо сказать, не доставило ей совершенно никакого удовольствия, даже наоборот. Запах принадлежал жене Малика, Хоршид Устаз, прозванной «Акулой» из-за выпирающих верхних зубов.

«Пришла!» — с раздражением отметила она про себя и тем не менее притворилась, что спит. Кто-то начал слегка чесать длинным ногтем у нее в волосах. Она развернулась в другую сторону, но почесывания становились всё настойчивей — притворяться спящей стало невозможно. Фатима открыла глаза и всплыла на поверхность.

Несмотря на своеобразную внешность, «Акула», благодаря гармоничному сочетанию хитрости и физической силы, безоговорочно доминировала в женской половине. Фатима Мазбут Фаль-Джакометти была дальней родственницей Малика Устаза, так как из этой семьи происходил её первый, ныне покойный супруг. Джакометти не поддерживала особых связей со своей роднёй в Москве, но на этот раз был повод: она соизволила подарить «Доброму» любимого кролика Гольпу.

Скорее всего, при обычных обстоятельствах, животина бы отправилась на расплод, а потом — в суп, но кролик очень понравился главе семьи и он оставил «ушастого» при себе. Кроме того, Фатима, будучи дамой Ордена Бани, имела доступ к телу «венценосного» хакима Йусуфа, вице-короля Британской Америки, считавшегося также и главой клана Амин Фаль.

Сам Малик был «посажен» в Москву тоже не без протекции вице-короля. Утрата его расположения могла катастрофически сказаться на благополучии всего семейства. При всем своем суровом нраве Акула явно не горела желанием героически сгинуть где-нибудь на Венере, Марсе, спутниках Юпитера или Сатурна. В лучшем случае отправят на Луну, но и там жизнь — не сахар, это тебе не Москва.

— Салам алейкум, сестренка! — Хоршид дернула голову вверх и слегка высунула язык и как бы ощупывала воздух вокруг гостьи.

— Алейкум ассалям! Чё дергаешь?! Как он? Как крол? — сразу же спросила Фатима.

— Чешется постоянно… там — процедила Акула.

— Видишь отдаю… вот, — мрачные мысли о будущем её любимца не давали покоя Джакометти.

— Нормально будет всё… с ним! Не парься! — попыталась успокоить Хоршид.

— Он хороший… такой. Ссыт везде… только! — Джакометти припомнила, как заставляла свою квартирантку Джейн Хантер тщательно убирать за животным. Тем не менее, судя по ядрёному запаху кроличьей мочи, стоявшего в квартире, она делала это отнюдь не регулярно.

— Пора ехать… тебе! — напомнила Акула.

— Знаю! Прокатишься со мной? У нас весело! И вкусно! — предложила Фатима. В резиденции одной скучно, да и Марьям можно «приколоть» вместе. Какое-никакое, — а развлечение!

— Попозже! — отвертелась Хоршид, которая, в общем-то, была не против, но ей не хотелось показывать, что готова выполнить любую прихоть уважаемой гостьи. К тому же, для неё было обязательным присутствие во время ужина супруга. Этот обычай в доме Устаз соблюдался неукоснительно, а уехать без согласия мужа «Акула» бы не рискнула.

— Ладно! Заботься о нём… там! — напутствовала Джакометти. Затем она нырнула и поплыла через сеть тоннелей к выходу из женской половины апартаментов Малика Устаза. Достигнув шлюзового отсека, разделявшего «мокрый» и «сухой» сектор подземного убежища, гостья приняла душ со специальным гелем, удаляющим запах «масла», хорошенько просушив волосы. Затем, сняв длинное исподнее платье с выцветшим цветочным рисунком, надела костюм оператора и накинула на него черное покрывало с капюшоном. На выходе её уже ждала Акула.

— С тобой хочет ехать жена Писаря!

— Старшего... советника?

— Да.

Следующая комната заканчивалась выходным шлюзом, в котором пришлось очередной раз пройти процедуру проверки на детекторе опасных веществ и материалов. В Британии такие приборы устанавливались во всех мало-мальски уважающих себя учреждениях, мало ли кто захочет пронести оружие или взорвать что-нибудь.

Чандиабад напоминал больше базовый лагерь крупной космической геологической экспедиции, а не традиционный город ансаров с его запутанной системой туннелей, столпотворением, суетой. Тут всё функционировало как единый и слаженный механизм, живущий согласно уставу ШАФАМ. Кроме того, повсюду были установлены мощные генераторы помех. Система безуспешно пыталась определить их источник, но излучение было повсюду. Включившийся автоматически комплекс электронного противодействия пришлось принудительно отключить.

Фатима с «Акулой» направились к станции пневматической транспортной системы «Ван Рейн Нексус». Далее капсула доставила их прямиком на подземную парковку аэромобилей, каждый из которых помещался в отдельном защищенном блоке.

— Напомни, сестренка, как ее? — решила заранее поинтересоваться Джакометти.

— Шазие!

Та уже ждала их на стартовой площадке в одной из гостевых комнат, представлявших из себя небольшие помещения, в которых едва можно было встать — ансары боялись открытого пространства.

«Акула» не стала входить внутрь апартаментов, а, подключившись к системе внутренней связи, вызвала жену хакима Нуреддина. Из глубины раздался скрежет. Джакометти спряталась за стеной, высунула в проем кончик языка и уловила еле заметное движение на потолке.