Феномен советской укранизации 1920-1930 годы - Елена Борисёнок

На Украине основное внимание уделялось Донецко-Днепровскому угольно-металлургическому комплексу, имевшему первостепенное значение для промышленности всего Союза. Из-за такой экономической стратегии региональная диспропорция развития промышленности Левобережной и Правобережной Украины продолжала сохраняться. В то же время Украина оставалась важной базой развития сельскохозяйственного производства: по данным СВ. Кульчицкого, в 1933 г. Украина дала 317 млн. пудов хлеба, в 1935 г. -462 млн., в 1938 г. – 545 млн. пудов{294}.

Экономический прогресс Украинской ССР был заметнее на фоне того, что западноукраинские земли оставались в индустриальном плане гораздо менее развитыми. Так, промышленность украинских регионов Польши специализировалась в основном на переработке сельскохозяйственной продукции. По переписи 1931 г. из 730 тыс. наемных работников 332 тыс. работали в сельском хозяйстве{295}. В Румынии украинские земли также оставались слаборазвитыми, а промышленные предприятия – мелкими и полукустарными. Крупные же заводы и фабрики вывозились в центральные районы Румынии, как это произошло с Аккерманскими трамвайными мастерскими, прядильной фабрикой, оборудованием Измаильского и Ренийского портов {296}. Никаких крупных промышленных объектов не было построено и в чехословацком Закарпатье. В 1930 г. доля промышленной продукции в совокупном общественном продукте края равнялась 2%, а численность занятых в промышленности составляла 16 тыс. человек {297}.

На этом фоне успехи экономического развития Советской Украины производили большое впечатление. При этом следует учесть, что экономические задачи решались в рамках единого пространства. СССР выступал как единый народнохозяйственный комплекс, а не как совокупность республиканских хозяйственных единиц. Это объяснялось многими факторами и прежде всего самими условиями форсированной индустриализации, дефицитом капитальных вложений и материальных ресурсов и, как следствие, сложившейся крайне централизованной системой управления экономикой. Несомненно, единое экономическое пространство должно было стать еще одной мощной объединяющей силой для республик, как и единая партийная система.

Этносоциальные факторы украинизации

В 1920-1930-Е ГГ. СОЦИАЛЬНЫЙ ОБЛИК Украины сильно изменился. Предусмотренная курсом коренизации политика выравнивания экономического уровня республик дала свои плоды. Бурное экономическое развитие, ставшее возможным благодаря большевистской индустриализации, приводило к изменению национального облика рабочего класса и городского населения Украины. Если перепись населения 1926 г. в УССР показала низкий процент украинцев среди рабочего класса и служащих (урбанизация украинского населения достигала всего 11%), то к концу 1930-х гг. положение резко изменилось. К 1939 г. численность украинцев среди рабочих достигала 66,1%, служащих – 56%{298}. Вообще на 1939 г. доля рабочих среди украинцев составляла 29%, служащих – 13% и колхозников – 55%{299}.

Быстрыми темпами шел прирост рабочих украинского происхождения на заводах Донбасса и Днепропетровского региона. Например, в 1930 г. 80% вновь завербованных рабочих для шахт Донбасса составляли выходцы из украинского села{300}. В 1932 г. украинцы составляли половину – 50% – всех шахтеров УССР, 53% всех металлургов, 58% тружеников химической промышленности, 77% работников железорудной промышленности, столько же – железнодорожников{301}.

С другой стороны, повысился спрос на высококвалифицированные кадры, что в условиях коренизации способствовало количественному росту украинской интеллигенции. Украинизация, по замыслу ее творцов, должна была способствовать росту национального, но при этом непременно советского образованного слоя. Предполагалось использовать старые кадры, доказавшие свое лояльное отношение к новой власти, а параллельно воспитывать новое поколение украинских ученых, писателей, художников и т. д.

Привлечение западноукраинской интеллигенции к активному участию в культурной жизни Советской Украины было не случайным. Прежде всего этих людей отличала активная позиция, и они были настроены работать на благо украинской нации даже в рамках советской украинизации. Большевики же остро нуждались в украинских культурных кадрах: людей интеллигентных профессий, владеющих украинским языком, на Большой Украине явно не хватало, а политика коренизации требовала все больше и больше украинских учителей, литераторов, художников, артистов…

Большое внимание к украинскому языку, в том числе внедрение его в делопроизводство, появление украинских школ, институтов, театров, издание литературы на украинском – все это создавало иллюзию движения к подлинной национальной государственности на Украине. Украинизация внесла разлад в ряды сторонников национальной идеи в эмиграции, убедив многих украинских деятелей в том, что «советская Украина является последней надеждой создать истинную государственность, поэтому казалась бессмыслицей оппозиция к ней», особенно когда крестьянские волнения начали затухать{302}.

Курс большевиков на коренизацию дал возможность национально настроенной украинской интеллигенции «вести свою деятельность в более легальных формах, нежели до этого», что наряду с постоянными репрессивными мерами ГПУ привело к существенному ослаблению деятельности украинских националистических группировок как на территории УССР, так и за границей{303}. Как справедливо отмечают украинские историки, украинизация явно способствовала повороту части оппозиции «лицом к власти»{304}. В мае 1924 г. Всеукраинская конференция КП(б)У приняла так называемое «Воззвание к украинской интеллигенции». Этот документ призывал украинскую эмиграцию вернуться на родину и принять активное участие в строительстве новой жизни.

Украинизация образования и науки, всей культурной жизни республики требовала большого количества специалистов. Поэтому 6 августа 1925 г. комиссия по украинизации Политбюро ЦК КП(б)У специально рассматривала вопрос об использовании украинской интеллигенции из Восточной Галиции. Было решено выявить «все способные к работе силы и использовать их» в УССР{305}.

Чтобы повысить авторитетность проводимой коренизации, в 1924 г. украинское руководство позволило возвратиться на родину М.С. Грушевскому. С его помощью украинское партийное руководство демонстрировало серьезность своих намерений в деле строительства национальной культуры и внесло раскол в ряды убежденных противников советской власти, прежде всего в эмигрантской среде.

В 1926 г. вернулся на Украину географ С.Л. Рудницкий, а в 1927 г. – другой известный ученый, специалист по международному и государственному праву и истории юриспруденции М.М. Лозинский{306}. Вообще в период украинизации на родину вернулось немало галичан, особенно представителей творческой интеллигенции и инженерно-технических работников. Украинские специалисты А.С. Рублев и Ю.А. Черченко полагают, что речь шла о десятках тысяч выходцев из Западной Украины{307}. В одном из писем М.С. Грушевский сообщает, что в УССР из Галиции переехало около 50 тыс. человек, некоторые с женами и семьями, молодые люди, мужчины{308}. Много галичан работало в аппарате Наркомпроса Украины. В Укрнауке работали М.И. Яворский, К.И. Коник, М.Л. Баран; учеными секретарями Наркомпроса были А.И. Бадан-Яворенко, а затем И.М. Зозуляк; личным секретарем Скрыпника был галичанин Н.В. Ерстенюк{309}.

Немало галичан было среди писателей, художников, артистов. Активно работал Союз революционных писателей «Западная Украина», объединивший около 50 литераторов и художников, выходцев из Западной Украины. До 1929 г. этот союз возглавлял С.М. Семко-Козачук, который в 1927-1929 гг. был также ректором Киевского института народного просвещения. В 1929 г. после возвращения из Канады союз возглавил М. Ирчан. Активными членами этой организации были В. Атаманюк, В. Гжицкий, Л. Дмитерко, Д. Загул, М. Гаско, В. Касьян, М. Козорис, Ф. Малицкий, М. Марфиевич, Я. Струхманчук, И. Ткачук и другие. Руководство союза располагалось в Харькове, а филиалы работали также в Киеве, Днепропетровске, Одессе{310}. В труппу Государственного драматического театра «Березиль» также входили уроженцы западноукраинских земель А. Бучма, И. Гирняк, М. Крушельницкий, С. Федорцева{311}.

Постепенно вырастало и новое поколение. Уже в 1929 г. украинцами были 50% инженеров в угледобывающей промышленности{312}. В этом же году доля украинцев среди занятых интеллектуальным трудом составила 58%{313}. В целом, по данным переписи 1926 г., национальный состав интеллигенции Украины был следующим. Среди работников культуры и просвещения украинцы составили 69,2%, среди работников суда, прокуратуры и адвокатуры – 43,6%, среди технических специалистов – 47,6%. В медицине 56,7% составляли евреи.