Незримый союзник - Константин Николаевич Муравьев

И потом ничего, только темнота, накрывшая его.

И если он все-таки пришел в себя, то из этого можно было сделать два вывода. Первый и самый важный – он все еще жив. И второй – это время. Неизвестно, сколько он провел в состоянии спячки, в которое всегда впадал, не просто побывав в том странном помещении, но и воспользовавшись своими способностями к переходу в боевую ипостась.

В прошлый раз, после того как им пришлось воспользоваться своим тайным козырем, он находился без сознания пять с небольшим лет.

Только вот тогда его вытащил Теорк. Ну а кто это сделал сейчас и где это он сейчас находится?

И почему он не почувствовал того истощения, что ощущал в прошлый раз, когда очнулся и пришел в себя.

– Как же раскалывается голова, – неожиданно услышал Дерс вполне знакомый голос эльфара, раздавшийся поблизости.

– Теорк? – осторожно прошептал архидемон.

– Дерс!!! – раздался удивленный возглас, перемежавшийся легким стоном, а потом вопрос, заданный полушёпотом: – Ты пришёл в себя? Но как? Почему? Ведь прошло чуть больше пары часов.

И только сейчас главный страж гильдии сообразил: что-то сильно не так пошло в их плане.

Ведь если бы все сработало, как было ими задумано, то, как минимум, он не должен был очнуться сейчас, ну а если бы они ошиблись, Дерс был бы уже мертв.

«Так что случилось?» – мысленно спросил он.

И как ответ на этот его вопрос раздался спокойный мужской голос:

– Я рад, что вы так быстро пришли в себя, и мне не пришлось ждать этого очень долго.

После чего архидемон услышал приближающиеся шаги.

Он постарался оценить обстановку. Но вот что непонятно, в помещении кроме него, Теорка и мелкого гнома больше никого не было.

Разве что…

«Нейтрал», – только и подумал он.

– Извините, – сказал все тот же голос, – я слегка перестраховался и не очень вежливо связал вас. А потому…

И демон почувствовал, что кто-то ухватил его за руки со спины и поднял с пола, на котором он до сих пор лежал. И только в этот момент Дерс заметил веревку, что опутала его ноги и руку.

Странным оказалось то, что он даже не ощутил стягивающих его пут, так умело они были наложены. Но теперь он понял, что это именно они не давали ему шевелиться еще мгновение назад.

«Все верно, – подумал он, – мог бы и сам догадаться, как бы этот парень стал пользоваться магией с его-то отсутствующим полем».

Тем временем демона усадили в одно из кресел.

«Чистый нейтрал, – оценил он, когда даже вблизи он не смог обнаружить человека, который точно тут сейчас находился. – Вообще не дает никакого магического отклика. Идеальный убийца и исполнитель, особенно с его талантом Незримого», – постепенно стала складываться картинка в голове Дерса.

Этого человека не просто так прислали сюда. У него была определенная цель, и, похоже, он смог ее добиться. В отличие от них.

Пока Дерс размышлял над этим, шуршание повторилось еще два раза.

«Теорк, – быстро сообразил демон, – а последний – это, скорее всего, гном».

Архидемону не хотелось верить в сказки, но единственным, кто сейчас мог еще находиться тут с ними, был тот самый молодой парень, на которого они предположительно и устроили ловушку.

Только вот что бы все это значило? Если они все еще живы, то для чего-то нужны ему.

– Добрый день!

Дерс даже не заметил, как прямо перед ним на стул сел тот, о ком он только-то подумал.

– Вашего подчинённого я приводить в чувство не стал. Не думаю, что господину гному есть смысл слышать наш дальнейший разговор. Если вам это потребуется, вы с ним разберетесь самостоятельно, я почему-то в этом более чем уверен.

После этих своих слов молодой человек посмотрел сначала на кого-то, кто сидел справа от демона, а потом и на самого Дерса. И немного помолчав, парень, наконец, произнес, с любопытством наблюдая за ними.

– До меня тут, можно сказать, совершенно случайно дошли слухи, что вы интересовались мной…

В ответ на его фразу было слышно лишь напряженное молчание.

Ни Дерсу, ни Теорку нечего было сказать ему в ответ, они действовали так, как и должны были поступить.

Парень на это лишь пожал плечами.

Немного помолчав и обдумав свои дальнейшие слова, человек вновь вгляделся в лица своих собеседников.

– Как это ни странно, но и вы, в свою очередь, тоже стали интересны мне и кое-кому еще. А потому… – И этот молодой нейтрал слегка наклонил голову в приветствии. – Будем знакомы, господа. Меня зовут Лекс. Кто вы, мне уже известно, а потому не будем тратить время на эти формальности.

После чего он неожиданно серьезным и твердым взглядом посмотрел на архидемона и, предположительно, главу Гильдии стражей.

– У меня для вас есть послание-предложение, от которого, я боюсь, у вас не будет никакой возможности отказаться.

После чего он поднялся, пошарил у себя в рюкзаке, и в его руке неизвестно откуда оказался небольшой медальон. Этот Лекс осмотрел его и направился в сторону архидемона.

Дерс напрягся. Он прекрасно понимал, что может означать подобный магический ошейник.

А что еще мог предложить им этот человек?

Только одно.

Дерс хоть и был достаточно сильным архидемоном и опытным магом, но и он при всех своих возможностях продержится не больше месяца-двух, в зависимости от того, насколько искусным был тот маг, что создал этот амулет.

А судя по тому, что они узнали об этом парне, маг, на которого он работает, может оказаться способен и не на такое.

Теорку будет ничем не легче, чем ему самому. Эльфар тоже не сможет продержаться очень долго. Может, даже еще меньше чем сам Дерс. Теорк хоть и маг разума, но далеко не демон, а значит, его могут взять не только через давление на разум, но и физические пытки. И потому он не сможет сопротивляться артефакту подавления воли продолжительное время и рано или поздно даст слабину.

Дерс вообще не знал ни одного, кто бы самостоятельно смог разрушить уже наложенное плетение подавления воли, если ему не помогали какие-то внешние обстоятельства. И вот сейчас он это должен был испытать на себе.

«Я не сдамся», – стал накручивать себя Дерс.

Ему нужна была звериная ярость его второй ипостаси. Он хоть и понимал, что на него должно быть наложено какое-то плетение, сдерживающее ее смену, но, тем не менее, постарался вызвать в себе тот боевой запал, что мог помочь ему сохранить целостность разума.

Да, он потеряет ясность мысли и станет