Дай мне шанс. История мальчика из дома ребенка - Алан Филпс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце марта Сэра приехала в дом ребенка № 10 по приятному поводу. Для Ани, энергичной и умненькой девочки, очаровавшей американского врача, было доставлено инвалидное кресло-коляска. Правда, процедура доставки заняла целых девять месяцев, но… хорошо то, что хорошо кончается. Аня удивленно наблюдала, как российские врачи из британской благотворительной организации собирают драгоценное средство передвижения и подгоняют к сиденью подушки. Наконец Аню усадили в кресло-коляску, и через несколько секунд она уже отлично управляла ею. Она ездила вперед и назад, поворачивала вправо и влево, запрокидывала голову и от души смеялась. Вокруг толпились воспитательницы. Они изумленно таращили глаза и хлопали в ладоши. Девочка, которая всю свою жизнь провела сидя на стуле или в уголке манежа, у них на глазах неожиданно превратилась в настоящего ребенка.
Без предупреждения Аня рванулась на свободу. Она выехала из комнаты, в которой проводила двадцать четыре часа в сутки, и помчалась по коридору. Ковер кончился, начался линолеум, и коляска покатила еще быстрей. Восхищенные наблюдатели, смеясь, бежали за девочкой. Вот немного потеплеет, и Аня сможет вместе с остальными ходячими детьми гулять во дворе, а не сидеть одна в группе. Однако Сэру неотступно терзала мысль, что для спасения Ани от уготованной ей участи одной коляски недостаточно. Вот если бы у коляски выросли крылья, и она унесла Аню туда, где девочка могла бы развить свои способности!
Глядя на счастливое детское личико, Сэра ощутила уколы совести. Она уже во второй раз приезжала в дом ребенка в связи с доставкой коляски, и каждый раз ей не хватало времени, чтобы подняться к Ване во вторую группу.
Адель, по обыкновению, не показывалась иностранцам на глаза. Перепрыгивая через две ступеньки, Сэра побежала вверх по лестнице. Едва она распахнула дверь, как сразу поняла — что-то произошло. Комната казалась пустой и безжизненной. Андрей сидел на своем обычном месте и с несчастным видом раскачивался взад-вперед. Стул рядом с ним пустовал.
— Где Ваня? — спросила Сэра.
Услыхав знакомое имя, Андрей дернул головой, но, не увидев своего друга, вновь погрузился в молчаливое отчаяние.
Время было обеденное, и воспитательница принесла поднос с мисками.
— Где он?
Воспитательницу вопрос застал врасплох.
— Кто — он?
— Ваня.
— А, Ваня. На него пришла путевка. — Она говорила так, словно Ваня принадлежал далекому прошлому, словно не он совсем недавно одним своим присутствием оживлял мертвящую атмосферу этой комнаты. — Его перевели в интернат.
— В какой интернат?
— Откуда мне знать.
Воспитательница отвернулась, чтобы взять бутылочку для Маши. С тех пор как сломалась лошадка-качалка, Маша постоянно находилась или в зафиксированных ходунках, или лежала в кроватке.
Сэра опустилась около Андрея на колени, и он посмотрел на нее пустым взглядом. Сэра погладила его по плечу.
— Ты скучаешь по Ване.
— Ваня, — едва слышно произнес малыш. Жестокая система разлучила двух мальчиков, которые были близки как братья.
— Андрея переведут туда же, куда и Ваню? — спросила Сэра.
Наступила очередь Маши получить свой обед. Похоже было, что воспитательница кормит не ребенка, а животное. Наклонившись над Машей, она держала бутылку в вытянутой руке, проявляя меньше нежности, чем фермер, кормящий теленка или ягненка. Воспитательница не смотрела на ребенка и не говорила ни слова. Потом повернулась к Сэре:
— Не знаю. Зависит от того, где будет свободное место.
— Но ведь Андрей без него пропадет!
— Ну и что?
На этом воспитательница поставила в их разговоре точку. Пока Сэра шла по коридору и спускалась по лестнице, она никого не встретила. Из-за закрытых дверей кабинетов дефектологов, логопедов, массажистов слышался звон посуды и доносились голоса. Ее все сильнее одолевала ярость. Они же совсем не работают с детьми! К каждой группе была прикреплена только одна воспитательница, в обязанности которой входило менять колготки и кормить двенадцать детей. И ни одна из этих ленивых женщин не помогала им во время обеда. А где в этот “счастливый” день пряталась Адель? В доме ребенка были и другие малыши, нуждавшиеся в креслах-колясках, однако ни одной из воспитательниц даже в голову не пришло составить список. Есть уникальная возможность изменить детишкам жизнь к лучшему, а никто и пальцем не шевельнет. Сэра знала: чтобы собрать денег на такую же коляску, одна пожилая женщина в Уэльсе напекла несколько дюжин кексов и продала все вещи с чердака. А здешний персонал только и делает, что пассивно принимает подарки.
Сэра с силой толкнула дверь. На улице было холодно, но уже ощущалось приближение весны. Снег почти совсем сошел, и во дворе появились лужи. На липах набухли почки, которые скоро превратятся в листья. После долгих зимних месяцев природа просыпалась. Настала весна, а там и лето не за горами. И только в доме ребенка ничего не двигалось с места. Эти дети обречены на вечную зиму.
Сэра подходила к воротам, когда услышала за спиной шаги. С удивлением она узнала Адель. Медицинский колпак съехал ей на ухо, и тонкие туфли мгновенно промокли.
— Сэра! Сэра! Мне надо с вами поговорить. Пожалуйста, пойдемте в дом.
“Как странно, — подумала Сэра, — Адель сама зовет меня. Наверное, следила за мной из окна. Что ей нужно?”
Адель привела Сэру в свой кабинет и заперла дверь. В углу была свалена куча старых вещей — никому не нужные обноски.
— Эту одежду отвезут в интернат, — сказала Адель. — Понимаете, там у детей и такого нет. И у Вани тоже нет. Это страшное место.
Адель говорила сбивчиво, но в конце концов Сэра все поняла. Ваню перевели в Филимонки, в психоневрологический интернат для взрослых. Получив отчет Веры о том, куда отправили Ваню, Адель испытала приступ раскаяния и послала на разведку свою дочь. Вернувшись, дочь рассказала о том, что происходит в интернате. Адель слушала ее, не веря своим ушам. Ваню держат голым. Он в ужасном состоянии. Плакал и просил дочь Адели забрать его обратно в дом ребенка. Но это еще было не самое