Терской Фронт - Борис Громов

- Да ладно, переживу. Хорошо, давай о другом. Что интересно?

- Все. И здешние дела, и про турков.

- Со здешними делами все несложно. Как Москвы не стало, так все тут сразу уяснили, что дотаций никто больше не пришлет, и что работать придется самим. Причем работать много и в поте лица. Очень многим это не понравилось. Сходу нашлась целая куча тех, кто враз вспомнил о славных традициях не менее славных предков-абреков. Рамзан какое-то время пытался удержать всю эту беспредельную вольницу в узде. Неудачно. А как в тринадцатом году его убили, так вообще черт знает что началось. Знающие люди говорили, сильно похоже было на начало первой кампании, только гораздо быстрее и страшнее. Моральных ограничителей-то ни у кого давно не было, зато оружия на руках было полно. Небольшие российские базы вырезали почти мгновенно...

Увидев мою напрягшуюся рожу, Костылев понял, что явно сказал лишнее.

- Мы подняли данные по твоей базе в Беное. Прости, никто до Ханкалы не добрался...

- Понятно. Дальше что было?

- Дальше почти всеми силами они поперли на Ханкалу, хотя часть двинула на Моздок. Их там хорошенько "приложили" и они рванули назад, в сторону Червленной, через Наур и Чернокозово. Бои были страшные. Ханкалу удержали чудом. Ну, а на Моздокском направлении... Ты сам там бывал. От самой границы с Осетией и аж до Мекенской теперь...

- Мертвые Земли.

- Да, Мертвые Земли. Все жители, кто не погиб, либо в Дагестан подались, либо у нас осели. И из горных районов, куда выбитые с равнины боевики отошли, тоже беженцев много поначалу было. Да один Грозный чего стоит с его населением в 230 тысяч! До Тьмы у нас в станице около восьми тысяч человек жили, сейчас - почти в два раза больше. Так что теперь, когда ситуация более менее устаканилась, картинка примерно такая: есть горы, в которых засели Непримиримые Тейпы, есть относительно спокойные Краснодарский край, Ставрополье и Северная Осетия, а между ними, этаким буфером - мы. Бывший Наурский, Шелковской и Надтеречный районы Чечни. Теперь - просто Терской Фронт.

- Что, из Города[38] тоже ушли?

- А что там делать? Нет, на окраинах, где "частный сектор" еще живут. А вот центр давно заброшен.

- А с Дагестаном что?

- Последние лет десять, Дагестан сам себе фронт. Турки после того, как паровым катком по Грузии прошлись и на пару с Азербайджаном Армению растерзали, попытались и Дагестан под себя подмять. Даже десант в районе Каспийска высадили.

- И что?

- Зубы обломали. Хотя натворить такого успели... Пленных тогда, на суд выжившим жителям отдали. Так те их живьем в море топили... Вот так-то. В общем, Дагестан сейчас на военном положении. До Азербайджана-то по Каспию - рукой подать. По суше тоже можно, но тяжело - горы. Но там, видать, урок усвоили, больше не лезут.

- Слушай, как же так получилось, что турки так приподнялись-то? Были ведь - нет никто и звать никак. А тут - куда деваться! Ну, с Грузией понятно. Те всегда вояками были никакими. Чуть что, бежали к русским плакаться, а мы их защищали. И от тех же турков в том числе. Но, как я понял, они не только там, но еще и в Дагестане, и на Украине повоевать успели.

- Успели, - вздыхает Костылев. - А все потому, что во время Большой Тьмы на них просто сил уже не хватило. Флот их на дно пустили, конечно, большую часть баз американских сожгли. Но и только. Сама турецкая армия пострадала мало. А страны вокруг - либо в руинах лежали, либо никогда этим самым туркам конкурентами не были.

- Когда кончается сила сильных, начинается сила слабых, - задумчиво говорю я.

- Красиво сказал, Миша, а главное - точно.

- Это не я сказал. Автора, если честно, не помню, но сказано, будто про эту ситуацию.

- Угу, как в воду глядел. По большому счету, прокололись янычары только дважды: С Украиной, и с Дагестаном. Не по силам себе противника выбрали. Хотя, если честно, без нас Украина бы не выстояла. Их там и в Крыму, и на материке хорошо прижали. Они к нам гонцов прислали, мол, выручайте.

- А вы чего?

- Как чего? Братский народ, все-таки. Опять же, Западную Украину, за компанию с Польшей, считай, в первые же минуты "на ноль помножило". Доразмещались "пшеки" объекты штатовской ПРО прямо на границе. А Восточная всегда к России ближе была. Помогли, разумеется. Но там было похуже, чем в Дагестане. Одним вырезанным городом не обошлось. Больше года воевали. С попеременным успехом. Но тут нам серьезно подфартило. Оказывается Сербия с Болгарией, на все происходящее поглядели, и поняли, что если что - они у турков следующие на очереди. Похоже, генетическая память сработала. Помощи от них было не то что бы очень много, но болгары умудрились свой казанлыкский "Арсенал"[39] сохранить. А оружие и боеприпасы на войне важны не меньше, чем солдаты, сам понимаешь. В общем, вышибли мы совместными усилиями янычар из Украины. Теперь у нас с Украиной, Болгарией и Сербией полнейшие мир-дружба и оборонительный союз. Торговля через Николаев и Одессу идет. Турки пытались на море гадить, но без особого успеха. От флота у них одни огрызки остались. У нас, правда, тоже. Но у трех стран, как не крути, "огрызков" больше, чем у одной. Торговые караваны охраняются на совесть. Так что, после Каспийска, на всех фронтах затишье. Относительное, конечно. Мелкие провокации идут постоянно. Да и наших Непримиримых турки "подкармливают". Одно хорошо - граница по горам проходит, дороги там...

- Знаю, в Шарое[40] полгода стояли, до Грузии всего двенадцать километров было. Нету там дорог, как Жуков говаривал - одни направления.. Есть широкие горные тропы. На УАЗе или на "Ниве" ехать более-менее можно, а вот "Урал" уже не везде пройдет. Про "Камазы" или "броню" и говорить нечего...

- Точно, только сейчас там еще хуже. В самом начале Большой Тьмы трясло неслабо, как при хорошем землетрясении. Так что, многие тамошние "дороги" в полную негодность пришли.

- Кстати, все забываю спросить, а почему, собственно, Большая Тьма?

- Как почему? Так Тьма и была. Почти четыре года солнца вообще не видели - все небо какой-то дрянью затянуло, облака не облака, гадость какая-то в воздухе висела. Похолодало сильно. Уже думали - кердык, пора к ядерной зиме готовиться. Ан нет, пронесло, потихоньку очистилась атмосфера.

- Да уж, блин, слушаю тебя, будто фантастический роман читаю. Вот только все на самом деле... Я, конечно, та еще тварь толстокожая, но даже мне не по себе.

- Ладно, довольно с тебя на сегодня "веселых" историй. А то еще в депрессию впадешь. Это мы ко всему этому звиздецу долгие тридцать лет привыкали, а на тебя все резко свалилось. Я вообще удивляюсь твоему хладнокровию.

- Хочешь начистоту? Я тоже. У меня ж там, - я неопределенно мотнул головой, но капитан отлично понял, о чем речь, - семья осталась: родители, сестра, прочая родня... Друзья, знакомые. Мля, там вся моя жизнь осталась!!! А я сижу тут на коечке, будто так и надо!

- Да уж, тебе бы психолога опытного найти, пообщаться. Да только где ж его взять? Ну, может, придумаем что-нибудь. Пойду я, пожалуй.

- Погоди, последний вопрос: кто такие мамелюки? В смысле, кто это такие тут, у вас? Кто это раньше были, я и так знаю.

Костылев опять мрачнеет.

- А сейчас, Миша, это почти то же самое, что и раньше в Османской Империи, а до этого - в Древнем Египте. Это воины, выращенные из детей-рабов в дикой, фанатичной ненависти ко всем, кроме своих хозяев. В нынешней турецкой армии выполняют функции диверсантов. Обычные аскеры[41], тоже, кстати, те еще ублюдки, по сравнению с ними - просто дети.

- И, похоже, кто-то принял меня за одного из них.

- Все гораздо хуже, Миша. Этот самый "кто-то" совсем не удивился, а значит, был вполне готов к тому, что кто-то из мамелюков тут появится. А вот это уже совсем хреново. Ну-ка, вопрос на общее развитие тебе, товарищ прапорщик: когда разведчики-диверсанты начинают шустрить в тылу врага при длительных позиционных боях?

- Перед большим наступлением, - отвечаю я, чувствуя нехороший холодок, пробежавший по спине.

На следующий день Костылев зашел снова.

- Я буквально на секунду, - прямо с порога предупредил он. - Дел по горло. А к тебе тут один человек сильно в гости просился. Только табуретом в него не метни сходу ладно? Да, и еще, о том кто ты на самом деле, он не знает. Мы сказали - наш человек с задания возвращался. Все, больше ему знать не нужно.

Капитан оборачивается и зычным голосом командует кому-то в дальнем конце коридора:

- Впускай, пусть проходит.

Буквально через полминуты в узкую щель между могучей фигурой капитана и дверным косяком протискивается дед Тимоха собственной персоной. Выглядит это довольно комично, но я специально напускаю на себя суровости.

- Ну, здорово, Павлик Морозов! Я гляжу, ты сильно постарел. Вот только замашки все те же.

- Слушай, Мишань, давай без обид, а? Я понимаю, некрасиво получилось, но и ты меня понять должен...