Геном (Сборник) - Сергей Лукьяненко

– Стратег одобряет, – подтвердила Вероника.

– Первый-пятый торпедные агрегаты – залп! – скомандовал Демьян.

Алекс уже его не слушал. Он управлял кораблем, выводя его в ту точку, где злополучная станция Обслуживание-7 прикроет Розу от дредноута-1. Станция – это десятикилометрового диаметра диск толщиной более ста метров. Это серьезная цель. Молотить по ней лазерами придется долго. Ракетно-торпедному оружию станция не помешает, но на это есть защитные системы «Серебряной Розы».

– Четвертый-восьмой ракетный комплекс...

Это смешно, но старая военно-морская терминология до сих пор в ходу. Есть ракеты, а есть торпеды – хотя и те, и другие двигаются в вакууме с помощью ракетного двигателя. Просто торпедами принято называть ракетное оружие большой мощности и способное к более длительному преследованию цели.

Смешно. Людям всегда недостает названий для оружия.

– Залп с опережением... даю координаты...

На расстоянии в десять световых секунд бой превращается не только в энергетическое противостояние – но и в схватку предвидения, в поединок интуиции. На таком расстоянии бессмысленно целиться из лазера в движущийся корабль, он успеет уйти на тысячи километров. Но вот если удастся предвидеть вражеский маневр...

– Шестой-десятый торпедный комплекс...

Алекс вывел корабль не просто в ту точку, где он был прикрыт от первого дредноута. Диск станции закрывал Розу еще и от второго! Замечательная позиция... можно вести лучевую дуэль с третьим кораблем, отстреливаясь от приближающихся ракет...

«Мудрое решение, капитан».

«В чем дело, Роза?»

Он почувствовал в голосе корабля то, к чему не привык. То, чего всегда боятся пилоты.

Разочарование.

Презрение.

Человеческие эмоции.

«Им придется полностью сжечь станцию. Но я полагаю, что тактически это оправданное решение».

Алекс задал вопрос, уже зная ответ:

– На станции есть люди?

– Да. Дредноуты уничтожают только выходящие из канала корабли. Станцию они не трогали.

– Капитан!

Алекс начал движение раньше, чем услышал крик Демьяна. «Серебряная Роза» выплыла из-под диска станции. Навстречу трем дредноутам и приближающейся своре ракет.

«Я оцениваю ваши действия как великодушные, но очень опасные, капитан. Мы потеряли все шансы победить...»

Вокруг дредноута-1 расцвели огненные цветы протонного распада. Алекс видел, как рвется метрика пространства – там, где одна за другой детонируют торпеды, вонзаясь в защитные поля дредноута...

Дредноут прекратил огонь – но он был цел. Он снова вступит в сражение – это лишь вопрос времени.

«Мы не можем подвергать людей опасности».

«Ваши моральные принципы так высоки, капитан?»

Он не хотел врать. И не мог– сейчас, когда его сознание было слито с разумом машины.

«Нет, Роза. Я... не испытываю долга по отношению к этим людям».

«Мы погибнем, капитан».

Она не боялась смерти. Наверное, это самое большое преимущество разумных машин – ни одна из них не боялась небытия.

«Я знаю. Но Демьян...»

«Я тоже знаю, капитан. Во время конфликта в системе Тирамису его брат-близнец Димитрий, командующий эсминцем „Буки-23“, использовал в качестве прикрытия пассажирский лайнер. Эсминец выполнил поставленные перед ним задачи, но пассажирский корабль был уничтожен. По приговору трибунала Московии Димитрий приговорен к выплате компенсации и отсроченной смерти. Пока Демьян выплачивает компенсацию за погибших – его брат жив».

Да, Роза и впрямь знала... кое-что... о своем клинч-коммандере – и его брате, Допустившем фатальную ошибку в системе со смешным кулинарным названием. Кое-что, но далеко не все...

«Мы не подвергнем опасности станцию».

«Наши действия делают ход сражения предсказуемым, капитан. Мы лишаемся главного козыря – человеческого фактора в управлении».

«Я знаю».

«Мы погибнем».

«Ты уже сообщила эту информацию. Да, мы погибнем».

«Ки-кеоп, капитан Алекс».

Роза прекратила личную связь. Она оставалась послушной – корабль уходил все дальше и дальше от станции, в самоубийственный бой. Она просто перестала говорить с капитаном.

Ки-кеоп.

Достойная смерть.

Что ж, для созданного халфлингами корабля естественно перенять их взгляд на мир. Это будет достойная смерть – погибнуть, но не подвергнуть опасности людей, уже полторы сотни лет существующих в изоляции.

«Спасибо, капитан». – Это Демьян.

На них накатил первый вал ракет. Лазерные турели ближней защиты открыли огонь. Защитные поля мерцали, давая отдых перегретым генераторам и позволяя произвести залп. Миллисекундное несовпадение – и защитное поле пропустит вражеские ракеты к кораблю. Или «запрет» внутри защитного кокона собственный лучевой залп. Тоже ничего хорошего.

– Экипаж, наш курс ведет к опасности.

«Все – иллюзия, капитан... Но даже во сне надо вести себя достойно...»

«Кирилл просит сказать, что гордится вами, капитан!»

«Вот досада, я оплатил Сад Великих Наслаждений на месяц вперед!»

Демьян не стал отвлекаться.

«Серебряная Роза» шла в свой второй – и, похоже, последний бой. Лучший, умнейший и красивейший боевой корабль галактики готовился погибнуть от трех безмозглых железок, умеющих лишь стрелять и защищаться.

Как нелепо!

Красота и изящество – против тупой силы.

Алмаз на наковальне.

И – запоздалая мысль, что задача капитана в том и состоит – не допускать подобных ситуаций...

Он сосредоточился на управлении. Не время для самобичевания... пока есть шанс победить– надо воевать, если шансов нет – надо побеждать. Той самой интуицией, что только и дает кораблю с экипажем преимущество перед автоматикой, вывел «Серебряную Розу» из-под очередного залпа дредноутов. Пока что они держались, но вокруг дредноута-1 пространство уже успокаивалось. Сейчас он снимет защитные поля и вступит в бой...

Крошечное плазменное солнышко, висящее над диском станции, вдруг вспухло, увеличилось в размерах вдвое, втрое... Алекс подумал о случайном попадании, которое вывело сложный механизм медленной термоядерной реакции из-под контроля.

Но в следующий миг огненный шар сжался, выбрасывая копье ослепительного огня – несоразмерный искусственному солнцу протуберанец. Пламенеющий палец чиркнул по небу– и уперся в дредноут-1, как раз снявший защитное поле.

– Есть! – закричал Демьян. – Есть!

Там, где только что готовилась к бою исполинская машина, осталось лишь клубящееся облако пламени. Из огня вынеслась одинокая торпеда– и ушла куда-то в сторону. Устройство наведения еще работало, но сенсоры были сожжены.