Роман Брянский - Сычев К. В.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прощай, наш славный дедушка! – почти в один голос крикнули светловолосые голубоглазые княжичи.
– А ты пока посиди со мной, сынок, – кивнул головой князю Александру Роман Михайлович.
Когда они остались наедине, князь Роман, присев на скамью рядом с зятем, сказал: – Ты видишь, как постарел и поседел мой сын Олег?
– Вижу, батюшка, – тихо ответил Александр Глебович.
– У меня нет настоящего наследника, сынок, – прошептал брянский князь. – Поэтому знай, когда я умру…
– Да что ты, батюшка?! – вскричал князь Александр. – Ты еще в силе!
– А тогда, сынок, после моего Олега…Я не верю, что он долго проживет…И если мой Олег уйдет в монахи, о чем он твердит едва ли не каждый день, то великим черниговским князем должен стать ты! Я думаю, что Брянск – это не так уж плохо!
– Да что ты, батюшка, я же останусь княжить в Смоленске!
– Погоди, сынок, – улыбнулся князь Роман. – А если ты, в самом деле, станешь великим смоленским князем…Тогда присылай в Брянск своего старшего сына Василия!
ГЛАВА 19
ГНЕВ ВЕЛИКОГО НОГАЯ
Ранняя весна 1286 года была теплой и солнечной. Казалось, что сама природа ошиблась, и преждевременно наступило лето. Однако в мае, когда ожидалось еще большее потепление, неожиданно похолодало, пошли дожди, местами переходившие в снег. Степь уже давно покрылась густым травяным ковром, над которым возвышались, величественно покачиваясь, ярко-красные маки. Воздух, впитавший в себя запахи земли и небесной влаги, был свеж, и степь благоухала всеми ароматами возродившейся растительной жизни. Стояла тишина, и только ветер свистел по бесконечному степному пространству.
Неожиданно раздалось тяжелое цоканье конских копыт и, растаптывая богатый цветочный ковер, в самую гущу травяных зарослей въехали четыре татарских всадника. Двое из них, низкорослые и коренастые, были сыновьями покойного татарского хана Мэнгу-Тимура – Алгу и Тогрыл, остальные, высокие и худые – Тула-Бука и Кунчек – сыновьями старшего брата Мэнгу-Тимура Тарбу, умершего еще при правлении Берке-хана.
– Говорите же, братья, зачем мы собрались здесь, в этой мокрой степи? – спросил Алгу, останавливаясь перед двоюродными братьями.
– У нас очень важное дело, брат, – ответил Тула-Бука, поворачиваясь лицом к собеседнику. – Мы не смогли бы говорить об этом в городе. Такое не утаишь! Известно, что в Сарае даже камни имеют уши!
– Ну, так чего мы здесь? – усмехнулся широкоскулый Тогрыл, и его темное лицо побагровело. – Неужели будет опасный разговор?
– Вот что, братья, – сказал решительно, чтобы не затягивать стояние в холодной степи, Кунчек, – мы тут задумали сбросить с ханского трона нашего Туда-Мэнгу! Это позор, что у нас такой государь!
– Вот какие дела! – поднял руку Тогрыл, оглядываясь вокруг. – Тогда мне понятно, почему вы собрались здесь, в этой мерзкой степи! А вы не боитесь последствий?
– Не боимся! – усмехнулся Тула-Бука. – Туда-Мэнгу не достоин занимать священный трон! В Сарае совсем нет порядка! Разве вы забыли об убийстве нашего славного Болху? Все наши ордынские дела теперь в упадке!
– Как вы видите, ни визирь, ни эмиры этого бестолкового Туда ничего праведного не делают! – бросил раздраженно Кунчек. – При дворе только пьянство и распутство! Кроме того, этот Туда-Мэнгу раздал все важные должности своим дружкам, которым следует быть не эмирами, а нашими жалкими слугами!
– Кому же нужны такие непутевые слуги? – спросил недовольный Алгу. – Ничего не умеют держать, кроме хмельной чаши! Из них – и не правители, и не воины!
– Слушайте же, братья, – сказал, подняв вверх кулак, Тула-Бука. – Нет лучше времени, чтобы сбросить этого болвана с ханского трона! Даже воины им недовольны: нет ни государственных советов, ни боевых походов, одни только пьяные веселья! Опечалены наши муллы и почтенный имам! За все лето наш нынешний государь ни разу не побывал в мечети! У него на уме только одни шейхи и факиры!
– Да, это так! – вскричал Кунчек. – Как-то я зашел к нашему хану с просьбой дать мне войско, чтобы сделать набег на земли урусов и усмирить непокорных коназов…Однако в это время во дворце был пир и веселье…Я видел большой стол, уставленный многими яствами, а перед ним ханское кресло и каких-то темнокожих людей, бегавших взад-вперед с факелами в руках. А один факир, здоровенный верзила, стал вдруг подбрасывать факел и тушить его в своем мерзком рту!
– О, Аллах! – произнес, сжав в кулаке свою редкую длинную бородку, Алгу. – А не помешался ли в уме наш хан Туда?
– Да это еще не все! – усмехнулся Кунчек. – Там, у самого трона, огромные детины, всей безумной толпой, прилюдно познавали бесстыжих женок!
– Женок, и вповалку? – вздрогнул Тогрыл. – И на глазах у государя? Такого еще не было!
– Истинная правда! – сказал, прижав руку к сердцу, Кунчек. – Я сам это видел!
– Такое мог позволить себе только один Ногай, – усмехнулся Алгу. – Однако же говорят, что и он, раздобыв себе праведную женку, прекратил эти позорные выходки…
– А какие у нашего хана женки? – вопросил со злой усмешкой Тула-Бука. – Да они такие же бессовестные! Его первая супруга, Иры-каджи, ходит нагая по всему дворцу, а вторая его женка – еще похлеще!
– Эту Тура-Кутлуг не уважают все женки в Сарае! – засмеялся Кунчек. – Говорят, что она путается с государевым визирем! Дело дошло до того, что все люди говорят о хане Туда-Мэнгу, как о враге нашего государства!
– У него даже дети – от его эмиров и приятелей! – весело сказал Тула-Бука. – Ур-Мэнгу, который от той Иры, даже лицом похож на пьяницу Буянту!
– А тот, который от блудливой женки Тура-Кутлуг, Чичекту – подлинный портрет ханского визиря! – засмеялся Алгу. – Я сам видел и потому свидетельствую! А батюшка его третьего сына, Тубтая…и вовсе неизвестен…
– Видите, братья, какой у нас нынче государь! – сказал, нахмурившись, Тула-Бука. – Он позорит нашу славную Орду! Осталось только, чтобы взбунтовались урусы! Что если они узнают о слабостях нашего хана? Тогда наша Орда совсем развалится! Все бывшие эмиры государя Мэнгу-Тимура мечтают устранить этого хана!
– Ну, а кого же тогда поставить на его место? – вопросил, глядя на братьев, Тогрыл. – Разве есть кто-нибудь на примете?
– Пока не знаю, – замялся Тула-Бука. – Надо бы собрать по этому делу курултай из всех знатных людей и обсудить возможную замену…
– Нам не нужен такой курултай! – кивнул головой Кунчек. – И мы не зря здесь собрались! Давайте-ка решим, кого назначим великим ханом…А курултай соберем уже потом…
– А зачем долго думать? – сказал вдруг Алгу. – А если поставить ханом тебя, Тула-Бука? Чем ты хуже того царственного дурачка?
