Авторская энциклопедия фильмов. Том I - Жак Лурселль

♦ Первая экранизация романа Хемингуэя. Фильм полностью вписывается во вселенную Борзэйги и уже мало общего имеет с романом-первоисточником, особенно — с его избыточным романтизмом. Война здесь — лишь декорация, на фоне которой разворачивается рассказ-воспоминание о любви, что оказалась сильнее препятствий, разлуки и смерти. Эта любовь зарождается и развивается по крайне простому мелодическому рисунку, который движется почти по прямой ко взрывному лиризму финальных сцен. Лишь в тот момент, когда герой дезертирует и проходит по полям сражений и запруженным дорогам, режиссер действительно показывает на экране войну. В его глазах личная трагедия двух героев и незавершенность их земной любви служат лучшим пацифистским воззванием против абсурда и ужаса войны. Хотя дуэт Гэри Купера и Хелен Хейз не всегда бесспорно убедителен (за исключением превосходной финальной встречи), Купер, открытый Генри Кингом, с первых лет работы в кино демонстрирует удивительную способность переходить из миров Штернберга в миры Борзэйги, Лубича, Хоукса или Уэллмена, не теряя при этом ни капли таланта.

N.В. Существует второй финал, отснятый Борзэйги: в нем дается туманный намек на выздоровление Кэтрин. Ремейк Чарлза Видора (зрелищный, но мало трогающий) снят в 1957 г. В фильме 1951 г. Сила оружия, Force of Arms, Кёртиз использовал схожий сюжет в контексте Второй мировой войны.

Farrebique

Фарребик

1947 — Франция (100 мин)

· Произв. Écran Français et Films Étienne Lallier

· Реж. ЖОРЖ РУКЬЕ

· Сцен. Жорж Рукье по сюжету Клода Бланшара

· Опер. Андре Дантан

· Муз. Анри Coгe

· В ролях жители деревень Фарребик и Гутрен (Авейрон).

Год из жизни крестьянской семьи Руэргов. На ферму проводят электричество, умирает дедушка, который, поняв, что не может больше работать, разделил свое имущество между детьми. Но перестройку дома, о которой столько говорили целый год, решили отложить на потом.

♦ Этот фильм, где год подряд снималась местная семья — (родственники режиссера, который со смелостью, не имевшей себе равных в то время, смешивает документалистику и вымысел), озаглавлен Фарребик, или Четыре времени года. Время и погода — одна из главных тем фильма. От погодных изменений в течение дня или сезона зависит крестьянский труд, а труд — еще одна ключевая тема Фарребика. И противники, и поклонники фильма сочли его слишком строгим; причиной тому стал осознанный выбор, сделанный Рукье, который, глядя на суровую крестьянскую жизнь, решил проиллюстрировать самые тяжелые ее стороны и возвеличить их, в частности — строгой и лиричной операторской работой. В фильме вы не увидите ни одного праздника (будь то свадьба, рождение и т. д.), пирушки или радостного сборища (в честь окончания сбора винограда, ярмарки, бала и др.), лишь 1 раз герои выходят на мессу, да в другой раз двое мужчин пускаются в пляс в кафе. Фильм полностью посвящен воспеванию полевых работ и природных циклов. Приближение смерти и сама смерть дедушки занимают так много места в повествовании именно потому, что тесно связаны с сюжетом. В самом деле, смерть здесь становится большим переломом не столько на духовном или метафизическом уровне, сколько на уровне конкретном, физическом: смерть — прежде всего прекращение труда и передача труда другим. Крайняя суровость авторской позиции Рукье не помешала фильму приобрести уникальную для французского кино документальную достоверность. Эта достоверность обладает вечной ценностью, поскольку создает поэтичный и горький образ человеческого удела. Кроме того из-за архаичности места, зафиксированного на пленке, из-за того, что сельское хозяйство после 1946 г. значительно видоизменилось, фильм приобрел также незаменимую этнологически-документальную ценность.

N.В. В 1984 г. Рукье выпустил продолжение фильма под названием Бикефарр, Biquefarre*.

БИБЛИОГРАФИЯ: Album de Farrebique, texte et dialogues de Georges Rouquier, Éditions Fortuny, 1947 — литературное описание фильма, куда включено и большинство диалогов.

Fat City

Жирный город[68]

1972 — США (100 мин)

· Произв. СОL (Джон Хьюстон, Рэй Старк)

· Реж. ДЖОН ХЬЮСТОН

· Сцен. Леонард Гарднер по его же одноименному роману

· Опер. Конрад Холл (Eastmancolor)

· Муз. Марвин Хэмлиш

· В ролях Стэйси Кич (Талли), Джефф Бриджес (Эрни Мангер), Кэнди Кларк (Фэй), Сьюзен Тайрелл (Ома), Николас Колосанто (Рубен), Арт Арагон (Бэйб), Кёртис Коукс (Эрл), Сиксто Родригес (Лучеро), Билли Уокер (Уэс), Уэйн Мэан (Бьюфорд), Рубен Наварро (Фуэнтес).

Стоктон, штат Калифорния — один из самых бедных городов в США. Билли Талли, 29-летний бывший боксер, когда-то подавал надежды, а теперь живет в основном тоской по прошлому, воспоминаниями, пьянством и горькими мыслями. Его жизнь пошла под откос, когда от него ушла жена. Он еще бродит иногда по тренировочным залам и однажды советует 18-летнему юнцу Эрни Мангеру, которого считает способным боксером, обратиться к тренеру, Рубену Луне. В баре Талли знакомится с Омой — алкоголичкой, пылающей гневом ко всему человечеству, особенно к мужской его части, без которой, впрочем, она не смогла бы прожить. Потеряв мужа, полицейского-индейца, она вышла замуж за чернокожего, который должен вскоре освободиться из тюрьмы. Какое-то время Талли живет с ней. Бывает, что он устраивается на сезонную работу и собирает лук или орехи.

В это время Эрни следует его совету и начинает тренироваться под руководством Рубена Луны. Он знакомится с юной Фэй и делает ей ребенка. Чуть позже он на ней женится. Его 1-й бой заканчивается поражением. Во 2-м бою он побежден нокаутом через 23 сек. Эрни тоже иногда нанимается на сезонную работу; однажды в поле он встречается с Талли. Тот решает вновь серьезно заняться боксом. Его жизнь с Омой — преимущественно попойки, ссоры да бабский рев.

Талли встречается на ринге с противником по имени Лучеро, бедным одиноким мексиканцем; делает из него отбивную и побеждает техническим нокаутом. Верный тренер дает Талли за победу лишь сто долларов (остальные деньги он потратил еще до матча); Талли в ярости уходит от него и идет к Оме. Но к ней вернулся муж; Талли выдают коробку с его вещами. Талли встречает Эрни, только что выигравшего второстепенный матч. Они выпивают вдвоем и смотрят на старого официанта-филиппинца: даже погрязнув в нищете, он еще находит силы улыбаться. Чья участь хуже, их или его? Кто знает?

♦ 1-й фильм, снятый Хьюстоном в США после Неприкаянных, The Misfits, 1961. Как и во многих фильмах Хьюстона, сюжет этой меланхолической баллады довольно скуден, и режиссер демонстрирует к нему почти полное безразличие. Такое отношение становится все более характерным для него, начиная с Асфальтовых джунглей, The Asphalt Jungle*. По-настоящему его интересуют лишь персонажи, их скитания, разговоры — еще более запутанные, нежели их перемещения в пространстве (в этом отношении Хьюстон почти кладет на лопатки своего младшего товарища Джона Кассаветеса), их любовные связи, их дружба, их одиночество и, конечно же, их социальное окружение.

Тема неудачи — очень близкая Хьюстону — здесь полностью замкнута на 2 главных героях. Несмотря всего на 10-летнюю разницу в возрасте, между ними лежит пропасть, которая видна по их поведению: Талли огрубел и привык к поражениям: новичок Эрни еще смеет на что-то надеяться. Тем не менее, можно почти с полной уверенностью утверждать, что через 10 лет Эрни окажется точно в таком же положении, как и Талли. Мимоходом — но так ли уж мимоходом? — фильм затрагивает тему алкоголизма: герои фильма пьют, чтобы примириться с реальностью, а затем пускаются в бесконечные разглагольствования, чтобы примириться с тем, что они пьют.

Начиная с 70-х гг. Хьюстон обретает 2-е дыхание и становится одним из самых интересных авторов в американском кинематографе, который в массе своей чудовищно обеднел в те годы. Самым драгоценным в этой перемене кажется не обновление сюжетов или тем, но обновление авторского взгляда, как будто Хьюстон после долгих поисков наконец-то нашел верный (лично для него) взгляд на судьбы человечества. В этом взгляде чувствуется мужское сочувствие (полная противоположность мизерабилизму), близкое знакомство с темой и некоторая критическая отстраненность, в которой смешиваются дружеское сочувствие и ирония. Самое удивительное в этом взгляде то, что он ничуть не меняется в зависимости от того, смотрит ли Хьюстон на персонажей, расположенных где-то между Юджином О'Нилом и Джоном Стейнбеком и близких ему как братья (в 18-летнем возрасте Хьюстон и сам боксировал в местах, очень похожих на те, что показаны в этом фильме), или же на людей, чей жизненный опыт бесконечно далек от его собственного (напр., религиозные фанатики из Мудрой крови, Wise Blood, 1979). Это до странности безмятежный взгляд классического режиссера, вступившего в свой постклассический период и оставляющего нам свое завещание.