Синяя Птица. (Трилогия) - Елена Самойлова

– Забыть точно не получится. Никогда.

Вот и все.

Ритан взял меня за руку, потянул по направлению к кривой березе.

Мир вокруг дрогнул, очертания деревьев стали размываться, будто бы раньше они отражались на водной глади, а теперь кто-то кинул в озеро камень, и изображение пошло рябью. Только Данте, поднявшийся с колена, оставался таким же четким, таким же… живым. Он коснулся кончиками пальцев губ, потом груди точно над сердцем.

Скомканное, никудышное прощание… Но, если бы мы вздумали прощаться так, как нам обоим хотелось, я бы точно не нашла в себе сил уйти, а он – отпустить.

Страж Алатырской горы сжал мою ладонь с такой силой, что я охнула от нахлынувшей боли, а затем земля словно ушла из-под ног, в глазах потемнело…

…И почти сразу прояснилось.

ГЛАВА 16

Ладислав проснулся еще затемно, садясь на накрытой одеялами широкой лавке в горнице и прислушиваясь к тишине, окутавшей дом едва ощутимой пеленой. Еле слышно скреблась мышь в подполе, негромко потрескивали, догорая, дрова в нутре беленой печи, за плотно прикрытыми ставнями завывал северный ветер.

«Волчий час». Тот самый, когда сон наиболее глубок и беспробуден, когда подлунная нежить обретает наибольшую силу, а колдовать волхвам-стихийникам становится ох как трудно. Час, когда Грань наиболее близка к миру живых.

А еще это час силы некромантов. Тех, кто живет в «тени жизни», кто всегда одной ногой по ту сторону Грани и чья сила – это тщательно контролируемый ручеек, вытекающий из прохудившейся плотины, сдерживающей неистовую, беснующуюся, страшную «реку».

Ладислав спустил ноги с лавки и встал, ощущая босыми ступнями гладкие, холодные доски пола. Неторопливо прошелся туда-обратно по плетеной дорожке, окончательно просыпаясь, а затем наклонился, откидывая ее в сторону и открывая небольшой квадратный люк, ведущий в подпол, откуда вкусно пахло съестным. Жаль, конечно, если та бестия продукты перепортит в запале, но с другой стороны… кому теперь нужны эти запасы? Еваника-то птица перелетная, один день здесь, а на другой – уже кто знает, да и мальчишка теперь от нее ни на шаг. Так и так пропадать запасам Лексея, хотя кто его, старика, знал? Может, у него подвал тоже заклинаниями оплетен, как паутиной, и продукты сохраняются гораздо дольше, чем им полагается…

Создав себе небольшой зеленовато-желтый светлячок, Ладислав осмотрел подпол. Стены и потолок крепкие, люк тоже должен выдержать… Плохо то, что земляной пол покрыт всего лишь дощатым настилом, но если все сделать правильно, то даже родная стихия не поможет той Дриаде – слишком давно уже эта земля является фундаментом дома, настолько, что избушка сделалась ее частью, «вросла», словно дерево, корнями. С другой стороны – в случае если ушедшая скорбеть в лес Еваника была права и дриаду действительно донимает призрачная свора, то некроманту даже не придется особенно стараться, чтобы добиться желаемого: страх дитя Древа сделает за него большую часть работы. Нужно будет только направить этот страх в нужное русло.

Ладислав поднялся с колен и, подойдя к комнатке, в которой спал мальчишка, приглядывающий за охранником Лексеевой воспитанницы, оплел дверь звукоизолирующим заклинанием. Ни к чему мальчику слушать то, как он собирается «допрашивать» дриаду, и уж тем более вникать в его методы. Из Ветра получится хороший ведун, а если будет учиться и дальше, то и волхвом достойным будет. Отзывчивым. С чистыми руками и по возможности настолько же чистой совестью. Незачем ему копаться в могильной грязи и крови, для этого некроманты есть.

Узкая лестница без перил едва слышно поскрипывала под его шагами, когда Ладислав медленно поднимался на второй этаж, держа наготове прочно сплетенную сеть заклинания, которое при необходимости удержит не только дриаду, но и разбушевавшуюся подлунную тварь. Правда, все еще зависело от того, сколько сил вложить в заклинание, скольким быть готовым пожертвовать и какую цену сочтешь для себя приемлемой. Право слово, в этот раз на «паучью сеть» некромант не поскупился – ведь если хочешь не просто изловить мешающую тебе тварь, а есть желание обстоятельно пообщаться с некой дилетанткой, которая, возможно, сама того не желая, едва не отправила тебя на тот свет, экономить не стоит.

В комнате было тихо. И темно. Настолько, что даже привычные к темноте глаза Ладислава не сразу смогли различить две едва заметно светящиеся в глубине комнаты точки – зрачки дриады, которая немигающе смотрела в его сторону, отреагировав только на сотворенный некромантом бледно-зеленый светлячок, выплывший из-за левого плеча. Среагировала дочь Древа даже слишком бурно – стоило только свету озарить часть комнаты, создав на стенах причудливые тени, как дриада с криком бросилась на светлячок, не то стараясь поймать его голыми руками, не то набросить оказавшееся в руках одеяло. Ладислав моментально отступил к стене, стряхивая на помутившуюся рассудком дриаду «паучью сеть» и с неким злорадством наблюдая, как активировавшееся заклинание оплетает девушку плотным коконом, захлестывает ее по рукам и ногам темно-серыми струнами, которые при попытках освободиться затягивались только туже.

– Вот теперь поговорим, – нехорошо улыбнулся некромант, берясь за бьющийся, туго спеленатый по рукам и ногам кокон и вытаскивая его из комнаты к лестнице.

Щелчок пальцами – и крик дриады оборвался, словно у девушки разом пропал голос. Что, впрочем, неудивительно. Паралич голосовых связок по большей части себя оправдывает и уж всяко надежнее обычного кляпа.

– Не волнуйся, милочка. Молчать тебе недолго осталось. Еще минут десять. Зато я чуток отдохну от твоих воплей – чего-чего, а этого я наслушаться сегодня еще успею. – Ладислав все же не отказал себе в удовольствии пинком спихнуть вяло дергающийся кокон с дриадой с лестницы, так что «допрашиваемая» оказалась на полу горницы всего в нескольких шагах от раскрытого подвального люка. – Ну надо же, недолет. Какая жалость, так не хотелось промахнуться… – с нарочитым сожалением покачал головой некромант, резко соединяя ладони, отчего девушка на полпяди поднялась над полом и аккуратненько так спустилась в подвал. Все же если бы дочь Древа свернула себе шею при падении, этот факт, скорее всего, облегчил бы задачу некроманту, но удовольствия сам процесс уже не принес бы.

Ладислав присел на корточки у распахнутого люка, глядя в сияющие зеленью безумные, ненавидящие глаза Дриады. Даже не надо быть некромантом, чтобы ощутить, насколько истончилась грань реальности вокруг этой женщины. А уж что лезет из-за этой грани, когда она остается наедине с собой и собственными страхами, можно только догадываться. Только раз Ладислав видел, как человек борется с вызванными им самим кошмарами и как борьба эта, изначально обреченная на поражение, длилась несколько мучительно долгих лет, а здесь же прошло меньше недели – и вокруг сдвинувшейся разумом дриады уже пляшет потусторонняя мгла.

– Думаешь, я не знаю, что скрывается в окружающей тебя тьме? Что ты слышишь, когда находишься одна в пустой комнате? – излишне мягко произнес некромант, вытягивая вперед руку, и светло-зеленый светлячок уютно устроился на его ладони. – Ты ведь слышишь тихое ворчание призрачных гончих, то, как их когти еле слышно скребут доски пола, ощущаешь их дыхание на своем затылке. Они кружат рядом с тобой, ожидая момента, когда смогут соткаться из теней и наконец забрать то, что принадлежит им по праву. Тебя, дорогая моя. Извини уж, имени не помню, а официально мы друг другу не представлены. Ты тут посиди немного, поразмышляй, а я буду рядом. Захочешь пообщаться – кричи погромче, я услышу, не сомневайся. А чтобы тебе легче думалось, от меня тебе подарочек…

С этими словами он стряхнул в подвал зеленоватый светлячок и, уже закрывая люк, успел поймать полубезумный, ненавидящий взгляд дриады и увидеть, как по подвальным стенам заплясали угольно-черные тени, принимающие причудливые формы. Остается только ждать. И, если судить по тому, как дребезжит, удерживая дриаду из последних сил, заклинание «паучьей сети», запирать люк надо побыстрее, для надежности еще и поставить сверху что-нибудь потяжелее, чтобы наверняка. Ладислав наклонился и, одним движением вогнав небольшую кованую задвижку в паз, осмотрелся в поисках «чего-нибудь потяжелее». В результате он попросту подтащил поближе одинокую табуретку и уселся на нее, чувствуя, как рвутся нити заклинания, державшего дриаду, и как начинает сотрясаться крышка люка и пол горницы. Интересно, чем она их? Явно не кулаками бьет – тут что-то помощнее и покрепче. Впрочем, откидывать крышку подвала для того, чтобы удовлетворить свое любопытство, Ладислав даже и не подумал.

Заклинания ныне покойного волхва, опутавшие весь дом, надежно удерживали бушующую дриаду – лучшей «комнаты для допроса» даже сам Ладислав вряд ли сумел бы создать. Разве что смотрового окошка Вестников не предусмотрел, но и без него можно обойтись.