Наследник Новрона - Майкл Салливан

— Ули Вермар закончился именно в тот момент? Очень вовремя, вам не кажется? — спросил Ройс. — Полагаю, эльфийский король умер не от старости.

Майрон вновь обратился к книге и прочитал вслух:

— «Так уж случилось, вечером дня третьего оборота был послан Мовиндьюле из племени миралиитов. И Совет дал ему полномочия…»

Майрон вдруг осекся и продолжил читать молча.

— Что там написано? — нетерпеливо спросила Ариста, но Майрон поднял палец, заставив ее замолчать.

Все смотрели на монаха, который перевернул следующую страницу. Неожиданно его глаза округлились от удивления, а брови поползли вверх.

— Клянусь Маром, монах! — не выдержал Магнус. — Перестань читать и расскажи, в чем там дело.

Майрон оторвался от книги, на его лице застыло потрясенное выражение.

— Мовиндьюле убил эльфийского короля.

— И если у него были дети, их всех также убили?

— Нет, — ответил Майрон, удивив Ройса. — Его единственный сын уцелел.

— Но это не имеет смысла, — сказала Ариста. — Если его сын остался жив, почему он не стал королем? Почему закончился Ули Вермар?

— Потому что Мовиндьюле был его сыном, — ответил Майрон.

Потребовалось некоторое время, чтобы все осознали смысл сказанных Майроном слов. Однако это произошло не одновременно, кто-то охнул, кто-то зажал ладонью рот от удивления.

— Значит, Мовиндьюле не мог стать королем, потому что совершил убийство? — спросил Адриан.

— Убийство короля, — уточнил Майрон, — а это в эльфийском обществе куда более страшное преступление, ведь оно ставит под удар основы их цивилизации и мира, которые им подарил Феррол вместе с Рогом. В итоге Мовиндьюле был изгнан из королевства эльфов, Феррол его проклял, а потом он был лишен права на алисин, то есть эльфийскую загробную жизнь.

— Но почему он совершил убийство? — спросила Ариста.

— Принцесса Фарилэйн не дает ответа на этот вопрос. Возможно, никто не знает.

— Значит, Новрон протрубил в Рог, стал королем, и война завершилась, — сказал Адриан.

Он закончил есть и завязал свой заплечный мешок.

— Да, так они хотели сделать, — сказал Майрон. — Никто не должен был трубить в Рог после Новрона, чтобы не мешать его правлению. Согласно закону Рога, вызов должен быть брошен в течение дня. После его истечения король сохраняет корону до конца жизни.

— Но вызов был брошен?

— Да, и это сделал Мовиндьюле, — ответил Майрон. — Так уж случилось, что в Рог может протрубить любой, в чьих жилах течет эльфийская кровь. Даже изгнанник, даже проклятый Ферролом имеет такое право. И если он победит…

— Если победит, то он возвращается, — закончил за него Ройс.

— Да.

— Но он проиграл? — спросил Мовин.

— Новрон был закаленным в сражениях ветераном долгой войны, — сказал Адриан. — А Майрон говорил, что Мовиндьюле был очень молод?

— Верно, — кивнул монах. — Он потерпел быстрое и унизительное поражение.

— Но концы с концами не сходятся, — сказала Ариста. — Эсрахаддон нам говорил, что Мовиндьюле все еще жив.

— Нифрон не стал убивать Мовиндьюле. Обычно вызов предполагает смертельный поединок, но Нифрон сохранил ему жизнь. Возможно, причиной стала юность Мовиндьюле, или Нифрон считал, что он не представляет опасности. Известно, что Мовиндьюле изгнали и навсегда запретили возвращаться в Эриан.

— А как умер Новрон? — спросил Мовин.

— Его убили.

— Кто?

— Никто не знает.

— Готов поспорить, что его убил Мовиндьюле, — заметил Ройс.

— Хм… — Ариста прикусила нижнюю губу и глубоко задумалась.

— Что это значит? — спросил ее Ройс.

— Я думаю о том, что мне сказал Эсрахаддон перед смертью. Он предупредил, что Ули Вермар заканчивается и что я должна отвести наследника в Персепликвис и добыть Рог. Но его последние слова: «Патриарх… Тот же…» Я всегда считала, что он не закончил фразы, а что, если он сказал все, что хотел? Майрон, сколько было патриархов?

— Двадцать два, считая патриарха Нилнева.

— Да, и сколько ему лет?

— Я нигде не встречал дату его рождения, но он получил свою должность шестьдесят лет назад.

— Майрон, ты можешь назвать имена других патриархов?

— До патриарха Нилнева был патриарх Евлинн. До него — патриарх Ленвин. А еще раньше…

Ариста не договорила.

— Неужели такое возможно? — воскликнула она, округлив глаза от удивления.

— Что возможно? — спросил Ройс.

Ариста встала на колени.

— У кого-нибудь есть чем писать?

— У меня есть кусочек мела.

Майрон вытащил из заплечного мешка белый камушек. Ариста принялась выписывать на плоском камне имена патриархов.

— Нилнев, Евлин, Ленвин, Венлин…

— Имя Евлинн пишется с двумя буквами эн, — поправил ее монах.

Она посмотрела на него и улыбнулась:

— Конечно, иначе и быть не может. Неужели вы не видите? Эсрахаддон не ошибся. Мовиндьюле изменил свое имя и внешность. Должно быть, сумел получить должность в совете императора Нарейона, что было не так уж сложно, учитывая его владение магией. Эсрахаддон знал, что Венлин и Нилнев один человек. Более того, все патриархи, начиная с самого первого, это и есть Мовиндьюле.

— Тогда понятно, почему церковь так старалась отыскать наследника, — сказал Адриан. — Если они уничтожат наследников Новрона, Ули Вермар закончится раньше срока.

— Что вполне устроит Мовиндьюле, если у него будет Рог. Только из-за того, что Рог так и не был найден до сих пор, Гонт все еще жив. Теперь ясно, почему патриарх посылал сюда столько разных отрядов. Однако он не понимал, что для достижения успеха необходимо присутствие самого наследника. Эсрахаддон принял меры предосторожности. Он объяснил, что со мной на поиски Рога обязательно должен пойти наследник. Не знаю точно, что именно сделал Эсрахаддон, но полагаю, что если бы шкатулки с Рогом коснулся не Гонт, он бы умер на месте.

— И это объясняет, зачем патриарх нанял Магнуса, чтобы тот убил Гонта. Как только наследник умрет, Нилневу будет достаточно протрубить в Рог, чтобы стать королем. Именно это произошло в свое время с Новроном, — заметил Адриан.

— Да, но если патриарх протрубит в Рог, а Гонт будет жив, то он тем самым всего лишь заявит о своем желании сразиться с ним? — Ариста посмотрела на Майрона, и тот утвердительно кивнул. — И если Гонт победит, он станет королем эльфов, которые будут вынуждены исполнять все его приказы. И если он скажет, что им следует снова пересечь Нидвальден и оставить нас в покое, они ему подчинятся.

— Теоретически это возможно, — сказал Майрон.