КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - Леонид Млечин

Бакатин попросил командующего внутренними войсками генерала Юрия Шаталина подготовить справку о действиях внутренних войск в Нагорном Карабахе. Пуго запретил Шаталину давать какую-либо информацию Бакатину. У бывшего министра и его преемника состоялся неприятный разговор.

Пуго твердо сказал Бакатину:

— Если я правильно понял Михаила Сергеевича, вы в наши дела не вмешиваетесь.

В апреле 1991 года Бакатин пригласил к себе командующего внутренними войсками Шаталина, чтобы расспросить его о положении в Южной Осетии. Но Пуго и вовсе запретил генералу приходить к Бакатину.

Бакатин обратился с возмущенным письмом к Горбачеву:

«Это уже второй подобный случай. После первого Б. К. Пуго дал понять, что действует с Вашего согласия. Я не намерен дважды объясняться с ним по одному и тому же вопросу и прошу Вас, уважаемый Михаил Сергеевич, либо указать товарищу Пуго на недопустимость его поведения, мешающего делу, и порекомендовать впредь подобных случаев не допускать, либо, если Вы считаете, что он прав, прошу освободить меня от обязанностей члена Совета безопасности СССР, потому что в этом случае у меня не остается абсолютно никаких возможностей (при отсутствии информации, аппарата и прав) для того, чтобы их хоть каким-то образом исполнять».

Горбачев мягко сказал Бакатину:

— Работай. Борис Карлович не прав. Я скажу ему…

Видя, что Бакатин тоскует без реального дела, Горбачев предложил ему место первого заместителя премьер-министра. Но Совет Федерации с кандидатурой Бакатина не согласился.

Тогда его хотели назначить просто заместителем главы правительства — курировать отраслевые министерства. Тут уж Бакатин сам отказался. Сказал, что он в этих сферах дилетант. Но скорее всего, он просто не хотел принимать малозначащую должность.

Работая в Совете безопасности, он написал заявление начальнику Девятого управления КГБ Плеханову, что отказывается от охраны.

Вадим Бакатин находился в расцвете сил, жаждал активной политической деятельности и видел себя на первых ролях. Он был человеком известным, заметным, хотя, возможно, переоценивал степень своей популярности.

Бакатин представлялся человеком самоуверенным, несколько кокетливым, не забывающим о том, что он нравится женщинам. Он показал себя дельным администратором и порядочным человеком и явно заслуживал более заметной работы, чем неопределенное членство в Совете безопасности, хотя, с другой стороны, для чего-то большего ему явно не хватало образа самостоятельного политика. Он все же выставил свою кандидатуру на первы: президентских выборах в России в июне 1991 года, став соперником Ельцина.

Считается, что Ельцин собирался пригласить Бакатина на роль вице-президента. Но Вадим Викторович отказался — то ли потому, что всерьез верил в свою победу, то ли выполнял просьбу Горбачева, который мечтал провалить Ельцина и надеялся, что Бакатин оттянет ельцинские голоса.

Конфиденциально переговорить с Бакатиным было поручено депутату Сергею Вадимовичу Степашину. Он спросил Бакатина:

— Как бы вы отнеслись к предложению Ельцина идти с ним на выборы в качестве вице-президента?

Бакатин попросил поблагодарить Бориса Николаевича и сказать, что думать на эту тему уже не имеет смысла — он только что подал заявление в избирком с просьбой зарегистрировать его кандидатуру.

Бакатин сделал большую ошибку. И для него, и для всех было бы лучше, если бы он в. 1991-м стал вице-президентом России. Скорее всего, страна избежала бы трагических событий октября 1993 года…

Пресса и телевидение поддерживали Бакатина, о нем доброжелательно писали и говорили. В лагере Ельцина за ним ревниво следили и были обижены на то, что он посмел конкурировать с Борисом Николаевичем.

А после подсчета голосов выяснилось, что из всех кандидатов Бакатин собрал наименьшее количество голосов — всего 3,42 процента.

Специалисты считают, что на выборах Бакатин сделал много ошибок. Отказался от помощи первых профессионалов, которые занимались имиджем политиков. Запретил выпускать пропагандистские листовки и плакаты. Неудачно выступал, речи у него получались слишком длинными и академическими.

Одни избиратели, глядя на послужной список кандидата, воспринимали его как партаппаратчика, хотя, по сути, он им и не был. Другим Бакатин казался нерешительным человеком с расплывчатой программой. Кандидатом в вице-президенты он предложил Рамазана Хаджимуратовича Абдулатипова, который отнюдь не у всех вызывает симпатию.

Олег Максимович Попцов, первый руководитель российского телевидения, считает, что сам Бакатин вел предвыборную президентскую кампанию вяло. Против него работал убывающий авторитет Горбачева. Назвав в качестве вице-президента Абдулатипова, Бакатин не помирился с правоверными коммунистами и оттолкнул от себя либеральное крыло…

Но его главная проблема состояла в том, что те люди, которые в принципе симпатизировали Бакатину, все-таки проголосовали за Ельцина. А противники Ельцина, естественно, не хотели поддерживать Бакатина.

В дни августовского путча 1991 года Бакатин повел себя лояльно к президенту Горбачеву, не захотел сотрудничать с ГКЧП, написал заявление с отказом от исполнения своих обязанностей члена Совета безопасности. Затем подписал другое заявление вместе с Примаковым, выражая протест против ГКЧП:

«Считаем антиконституционным введение чрезвычайного положения и передачу власти в стране группе лиц. По имеющимся у нас данным, Президент СССР М. С. Горбачев здоров.

Ответственность, лежащая на нас как на членах Совета безопасности, обязывает потребовать незамедлительно вывести с улиц городов бронетехнику, сделать все, чтобы не допустить кровопролития. Мы также требуем гарантировать личную безопасность М. С. Горбачева, дать возможность ему незамедлительно выступить публично».

Бакатин звонил министру обороны Язову с просьбой не штурмовать Белый дом. И наконец, вместе с представителями российской власти полетел к Горбачеву в Форос. Его твердость была вознаграждена.

Председатель КГБ Владимир Александрович Крючков был арестован вечером 21 августа.

22 августа в полдень Горбачев вызвал в Кремль начальника разведки и заместителя председателя КГБ Леонида Владимировича Шебаршина и назначил его временно исполняющим обязанности председателя КГБ.

Леонид Шебаршин — один из самых известных разведчиков. В 1958 году окончил Институт международных отношений, и его взяли в министерство иностранных дел. Он сразу поехал в Пакистан. Начинал с должности помощника и переводчика посла, которым был известный дипломат и будущий заместитель министра иностранных дел Михаил Степанович Капица. Под его крылом Шебаршин быстро получил повышение — атташе, третий секретарь. Осенью 1962 годд он вернулся в Москву, стал работать в центральном аппарате МИД — референтом в отделе Юго-Восточной Азии. И почти сразу его пригласили в КГБ.

Он принял это предложение с удовольствием. Закончил разведшколу и начал службу в Первом главном управлении КГБ. В декабре 1964-го он вновь отправился в Пакистан, теперь уже в роли помощника резидента. После возвращения из командировки летом 1968 года прошел годичные курсы усовершенствования при Первом главном управлении КГБ, что необходимо было для служебного роста. Два года в Москве, и он отправляется заместителем резидента в Индию — главный форпост советской разведки на Востоке. Там была огромная резидентура, на которую не жалели денег, потому что в Индии можно делать то, что непозволительно в любой другой стране.

В 1969 году в Иерусалиме загорелась мусульманская мечеть Аль-Акса. В мусульманском мире вину возложили на Израиль, советская пропаганда рада обличать сионистский режим.

Андропов написал секретную записку Брежневу:

«Резидентура КГБ в Индии располагает возможностями организовать в этой связи демонстрацию протеста перед зданием посольства США в Индии. Расходы на проведение демонстрации составят 5 тысяч индийских рупий и будут покрыты за счет средств, выделенных ЦК КПСС на проведение спецмероприятий в Индии в 1969–1971 годах.

Просим рассмотреть».

Брежнев написал: «Согласиться».

Леонид Шебаршин проработал в Индии шесть лет и добился очевидных успехов. В апреле 1977 года он приступил к работе в Ясеневе заместителем начальника отдела, а в мае 1978-го был назначен резидентом в Иране. Он руководил советской разведкой в Иране в самый сложный период исламской революции.

Его пребывание в Тегеране омрачил побег сотрудника резидентуры Кузичкина. Обычно за побег подчиненного сурово наказывают. Но обошлось. Он прослужил в Тегеране четыре года, вернулся весной 1983 года. Несколько месяцев проработал заместителем начальника отдела, а осенью стал заместителем начальника информационного управления разведки.