Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945 - Альберт Шпеер

198

«Служебный дневник», 23 июля 1943 г.: «Министр предложил определить ряд заводов, на которые не распространялась бы принудительная мобилизация рабочей силы. Эти заводы стали бы более привлекательными для французских рабочих, что улучшило бы общую ситуацию».

199

«Протоколы совещаний у фюрера», 11–12 сентября 1943 г., пункт 14.

200

«Служебный дневник», 17 сентября 1943 г.: «Перед ужином в резиденции для официальных гостей прошло заключительное совещание, после которого министр снова общался один на один с Бишелоном. Французский министр попросил личной аудиенции для обсуждения действий Заукеля, поскольку французское правительство запретило ему обсуждать эти вопросы официально». На совещании в управлении централизованного планирования 1 марта 1944 г. Керль доложил: «Во время беседы (между Шпеером и Бишелоном) возникла идея выделить отрасли промышленности, свободные от принудительной мобилизации Заукеля. Соответствующий документ одобрен немецкой комиссией и скреплен подписью министра».

201

На совещании в управлении централизованного планирования 1 марта 1944 г. Заукель заявил: «Мне как немцу тяжело мириться с тем, что французским промышленникам со всей ясностью дали понять: их взяли под защиту только для того, чтобы освободить от железной хватки Заукеля».

202

«Служебный дневник», 21 сентября 1943 г.

203

«Протоколы совещаний у фюрера», 30 сентября – 1 октября 1943 г., пункт 22.

204

См. документ Нюрнбергского трибунала RF 22. 27 июня 1943 г. Заукель написал Гитлеру: «Мой фюрер, я убедительно прошу вас принять мое предложение о депортации в рейх до конца войны еще полумиллиона французских мужчин и женщин». Согласно примечанию сотрудника Заукеля доктора Штротфанга, датированному 28 июля 1943 г., Гитлер согласился на предложенные меры.

205

Приведу один вопиющий пример того, как гауляйтеры, непосредственные подчиненные Гитлера, игнорировали решения государственных органов управления. В Лейпциге располагалось центральное имперское ведомство меховой торговли. Как-то местный гауляйтер Мучман сообщил руководителю ведомства, что назначил его преемником одного из своих друзей. Министр экономики выразил решительный протест, поскольку подобные назначения находились в ведении берлинского аппарата, но гауляйтер бесцеремонно приказал начальнику в течение нескольких дней освободить место. Назревающий кризис министр разрешил весьма нелепым способом: в ночь перед передачей полномочий другу гауляйтера к дверям ведомства подогнали грузовики, погрузили в них весь мех, картотеку и самого начальника и отправили в Берлин.

206

Об этом я узнал лишь в мае 1944 г. от гауляйтера Кауфмана и тогда же немедленно потребовал аудиенции у Гитлера. Подробности описаны в главе 23.

207

Гитлер узнал о подобных планах слишком поздно. К тому же гауляйтеры утверждали, что все сносимые здания были на грани обрушения. Через восемь месяцев, 26 июня 1944 г., я выразил протест Борману: «Во многих городах предпринимаются попытки сноса пострадавших в авианалетах зданий, имеющих историческое и художественное значение. Уничтожение оправдывается тем, что будто бы эти здания находятся на грани обрушения и восстановлению не подлежат. Также утверждается, что разрушения предоставляют прекрасную возможность для обновления города. Я был бы очень признателен, если бы вы приказали всем гауляйтерам любой ценой сохранять исторические памятники, даже разрушенные. Я также вынужден просить вас сообщить гауляйтерам, что эти здания нельзя сносить до тех пор, пока фюрер лично не одобрит планы реконструкции городов и исторических памятников». Несмотря на недостаток средств, строительных материалов и рабочей силы, я приказал подремонтировать многие поврежденные монументы, дабы предотвратить их дальнейшее разрушение. Я постарался осуществить свой план в Северной Италии и Франции, отдав соответствующие распоряжения по Организации Тодта.

208

В речи 30 ноября 1943 г. я изложил некоторые принципы будущего планирования: «Центры городов не следует застраивать претенциозными, монументальными зданиями; цель реконструкции – избавить города от транспортных пробок, от которых они страдали перед войной и которые еще в большем масштабе грозят им после войны… И мы должны как можно экономнее распоряжаться своими финансами».

18 декабря 1943 г. я развил эту тему в меморандуме, разосланном гауляйтерам: «К моменту демобилизации мы должны подготовить масштабные проекты, способные поглотить колоссальные ресурсы рабочей силы… Если мы подготовим планы реконструкции городов заранее, то сможем избежать потери ценного послевоенного времени и нам не придется прибегать к экстренным мерам, которые в конечном итоге нарушат планомерное развитие наших городов… Если мы начнем строительство с той же решимостью и с применением современных методик, которые наблюдаем сейчас в военной промышленности, то каждый год будет возводиться огромное количество строительных объектов. Поэтому необходимо мыслить масштабно… Если мы не подготовимся как следует, то сразу после войны будем вынуждены прибегнуть к мерам, которые уже через несколько лет окажутся совершенно неадекватными».

209

Из моего меморандума «Значение Никополя и Кривого Рога для германской сталелитейной промышленности», 11 ноября 1943 г.

210

Из моего меморандума «Сплавы в военной промышленности и значение импорта хрома из Балканских стран и Турции», 12 ноября 1943 г.

211

«Служебный дневник», 13 октября 1943 г.: «На данный момент самым неприятным событием для руководителей отделов является план министра назначить одного или более представителей промышленности в каждый отдел… Поскольку эти распоряжения вызваны скорее личными мотивами, чем производственной необходимостью, персонал весьма недоволен».

212

Кроме Дёница, пользовавшегося точно таким же самолетом, я был единственным министром, имевшим в своем распоряжении личный самолет. Сам Гитлер теперь летал редко, а Геринг, как «старый» летчик, с недоверием относился к «новомодным машинам».

213

«Протоколы совещаний у фюрера», 28–29 июля 1944 г., пункт 55: «Фюрер очень решительно заявил, что никогда не согласится на производство автоматов, не предназначенных для стрельбы обычными винтовочными пулями. Кроме того, он убежден в том, что винтовки для пехоты гораздо полезнее автоматов». 14 января 1944 года, после моей поездки в Лапландию, начала осуществляться новая программа производства оружия для пехоты. Производственные показатели приведены в следующей таблице: