Грязная Земля. Том 3 - Юрий Викторович Окольнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Петя уже не слушал про руку, потому что вдруг услышал нечто страшное:
– То есть… Они сейчас перезаписывают наших родителей? – его как морозом осыпало. – Это можно остановить?
– Первый ответ – я не знаю, но это высоковероятно. Второй ответ – деревьями управляет мой друг, и, наверное, он может остановить процесс.
– А ты можешь его попросить? – с мучительной надеждой попросил Петя. – Прямо сейчас.
Эл1с выпрямила спину и замерла. Петя прямо-таки представил себе, как она закрывает глаза и её разум отправляется в путь через провода.
Минута ожидания прошла мучительно и тягостно, словно час.
Эл1с снова повернулась к нему.
Её деревянное лицо было неподвижно.
Изольда и выбор
За высоким забором высится дорогой двухэтажный особняк.
Сумрачное утро хмуро отражается в большом окне на втором этаже особняка.
Из земли, словно огромный песчаный червь, выпрыгивает пучок щупалец и слитным ударом вламывается в окно.
В окне раздаются крики, валит дым.
Обнажённая девушка с перекошенным от ужаса лицом выпрыгивает из окна. На миг кажется – ей конец. Упасть со второго этажа – почти безопасно в обычном доме, но не в этом особняке, с его высоченными потолками.
Однако оказывается, что даже в момент ужаса девушка действует вполне разумно.
Вслед за девушкой в окно вылетает горящая портьера, оказавшаяся в хрупкой девчачьей руке. Девушка закручивается в воздухе и ударяется о кирпичную стену особняка. Удар вышибает из неё воздух с резким клёкотом – но она жива.
Портьера горит, тянется, рвётся – и девушка падает вниз. Но теперь высота уже меньше, и она приземляется в густую серебристую траву почти без повреждений. Даже ухитряется кувыркнуться вбок, как учат парашютистов, но не учат на уроках физкультуры в школе. Впрочем, возможно, она практиковала кувырки в какой-то школе боевых искусств.
Однако, с парашютом не прыгала. Поэтому, когда девушка пытается встать – то болезненно вскрикивает. Видно, что у ней подвёрнута лодыжка.
Видно, что пучок одеревеневших щупалец, растущий совсем рядом из земли в окно – никак не реагирует на девушку. Увидев его, она вскрикивает, и на одной ноге подается назад, прижимаясь к стене дома. Но дерево не пытается ничего ей сделать. Лишь волнуются вокруг густые волны серебристой травы.
Видно, что её лицо закопчено и даже обожжено – скула вздувается волдырями. Ожог также на плече и на руке. Прекрасные белокурые пряди тлеют.
Но лишь теперь, осознав, что дерево не атакует, девушка обмякает, оперевшись на стену дома. Лишь теперь глядит на подвёрнутую лодыжку в гуще серебристой травы – и позволяет себе заплакать. Потом шмыгает носом, сдерживает слёзы – и садится на землю среди травы, чтобы осмотреть лодыжку. Оглядывается по сторонам – но на неё всё ещё никто не нападает.
Трава вежливо и очень осторожно прикасается к нежной коже девушки. Прикосновения эти ласковы и успокаивающи. Девушка расслабляется. На жёстком, ледяном лице проступает «улыбка Будды». Её глаза закатываются, голова запрокидывается. Перед тем, как упасть в гущу травы девушка шепчет:
– Ёжик по травке бежит и хохочет… Ёжику травка… Щекочет…
Девушка падает в траву – и та бережно принимает её. Окутывает, обнимает, усыпляет, исцеляет.
Трава объясняет девушке, что однажды примет её насовсем – но не сегодня. Пока ей слишком рано. Она ещё не готова. У неё в жизни есть то, что нужно выполнить…
…Я готова, отвечает девушка. Я готова сделать выбор.
Трава удивляется, сомневается, но решает согласиться.
Из земли неторопливо вырастает новый «Червь Дюны» и забирает девушку.
Таков путь
Рафик ехал на своём (Алисином) старинном велосипеде довольно быстро, так, что Алисе и Кириллу не приходилось расслабляться и скучать. Но он периодически останавливался около очередного из застывших живых деревьев, клал велик на землю, брал в руки «лозу» – и начинал сканировать местность.
С помощью «лозы» древние лозоходцы искали границы изменения плотности материи под землёй. Например, искали тяжёлое золото в лёгкой почве. Или искали лёгкую воду среди тяжёлой глины.
У Рафика была похожая задача. Каждый ствол живых деревьев имел длинный подземный корень, идущий к источнику всего этого безобразия. А каждый корень – это и жидкости, и древесина среди почвы.
Поэтому Рафик брал «лозу» – и определял границы корня под землёй. Находил несколько точек, проводил через них линию – и понимал направление подземной части дерева. А значит – находил сторону, из которой оно пришло.
В эти моменты поиска Алиса с Кириллом, естественно, тоже спешивались.
На остановке в лесопарке Алиса отвернулась в сторону, и задрала надменное лицо в небо. Кирилл кинул на неё косой взгляд, проигнорировал выражение девушки и стал просто внимательно оглядывать окрестности.
При следующей остановке Рафика, уже в лесу – Алиса стала прожигать Кирилла яростным взглядом. Он же оглядывал окрестности, а потом заметил её взгляд и иронично улыбнулся:
– Любуешься?
Алиса выпятила челюсть и яростно фыркнула.
– Было бы на что! – выпалила она и опять задрала нос в небо.
Кирилл язвительно хмыкнул и отвернулся. А потом снова бросил на неё быстрый косой оценивающий взгляд. И снова хмыкнул.
Вскоре они углубились в лес. Несмотря на опасения ребят, пока всё было тихо. На них никто не нападал. Рафик всё так же спешивался и бродил с лозой.
– Это у тебя волшебная палочка? – спросил заскучавший Кирилл. – А что ты ещё можешь сколдовать?
Алиса, ожидаемо, фыркнула. А Рафик, стоящий с закрытыми глазами, еле слышно ответил.
– Палочка обычная. Это не волшебство. Это навык, знание, и…
Он замолчал, склонил голову. «Лоза» дрогнула в его руках. Рафик открыл глаза и молча сел на велосипед. Алиса и Кирилл последовали за ним.
– Как-то слишком тихо, – прошептала Алиса. – Птицы не поют. И деревья… Странные.
Кирилл бросил на неё внимательный взгляд, а потом стал настороженно оглядываться по окрестностям. Рафик же неторопливо ехал вперёд, полуприкрыв глаза.
Незаметно для себя ребята въехали в «красную зону».
Я, Голем
Безучастное лицо Эл1с повернулось к Пете:
– Мой друг не может отменить процесс перезаписи людей. Это очень нежелательно. У него нету таких полномочий и возможны неудобные последствия. Ему очень жаль.
Петя сжал кулаки.
Точнее, один кулак.
Поглядел на деревянную руку – и со всей злости долбанул ею о кровать.
Старая
