Понимаем ли мы Евангелие? - Виктор Тростников

Наконец мы подошли к развязке того сюжета, который завязался на Благовещение. То, ради чего Бог воплотился, свершилось. Христос воскрес!

Пасха — праздников праздник, торжество из торжеств. "Пасха всечестная, Пасха Христос избавитель, Пасха непорочная, Пасха верных, Пасха, двери райские нам отверзающая" — поется в пасхальных стихирах.

Почему такая радость. За Бога ли, пострадавшего, умершего и ожившего мы радуемся?

Нет, пасхальная радость другого оттенка. Мы радуемся тут главным образом за себя. Представьте себе людей, сидящих в камере и приговоренных к смерти. И вдруг они узнают, что некто ценой огромных усилий добился отмены им приговора. Понятно, какое чувство наполнит их сердца, как они возликуют. Вот это-то чувство и сродни пасхальному. Пасха — это радость нашего избавления от смерти. И избавил нас от нее Иисус Христос, Который поэтому именуется "Спаситель", сокращенно "Спас".

Ценой каких же усилий далось Ему наше спасение, что пришлось Ему для этого сделать? О, в двух словах на этот вопрос не ответишь. Надо сначала сказать, от чего нас надо было спасать. Спасать нас надо было от нас самих, от гибельной наследственности, поразившей человеческий род со времен грехопадения наших прародителей. Это был трагический момент мировой истории. Весь космос вздрогнул в ответ на дерзкое безумие Адама и Евы, пожелавших "стать как боги". Об этом миротрясении можно говорить даже не в переносном смысле, а в буквальном. Дело в том, что вселенная была создана Богом не ради ее самой, а лишь дня того, чтобы в ней мог существовать человек. Физика была устроена как подножье биологии, биология — как подножье антропологии. Говоря это, мы опираемся не только на Священное Писание, согласно которому человек есть венец творения, но и на научные данные. Современная наука открыла так называемый "антропный принцип мироустройства" — точнейшую настройку всех мировых констант — гравитационной, ядерной, электромагнитной, отношения массы протона к массе электрона и других — на возможность образования биологических полимеров, а следовательно и жизни. Собственно, суть Замысла состояла только в сотворении человека, но материальная составляющая этого будущего двухприродного существа должна была заранее получить прочную материальную базу, и в качестве такой базы и была создана огромная пирамида вещественной вселенной, на вершину которой должен был быть помещен человек. Все уровни этой пирамиды были подогнаны под задуманные свойства ее вершины, т. е. человека. А главным свойством человека должно было быть его богоподобие, т. е. святость. Богоподобие должно было дать ему способность общаться с Богом еще в земной жизни, а после разлучения души с ее материальной оболочкой войти в уготованное для него Царство Небесное. В пригодности ко вхождению туда состояло его бессмертие. Но когда, дурно распорядившись данной ему Творцом свободой, он внутреннему богоподобию предпочел внешнее, возмечтав играть роль Бога, он стал для вхождения туда не годящимся и тем самым лишился бессмертия.

Мы сказали "человек был замыслен Богом". Точнее было бы сказать "замыслен и создан Богом". Но каким Богом? У нас, конечно, единобожие, наш Бог по Своей сущности один, однако Он имеет три Лица. Какое же участие в сотворении человека принимали эти Лица? У них произошло как бы разделение функций. Замысел принадлежал Богу-Отцу, а исполнение Замысла — Богу-Сыну, Который потом привлек к его осуществлению Бога-Святого Духа. Говоря коротко, Отец- это Воля, Сын — Разум, Дух — Животворящее Дуновение. Отец хочет иметь некий мир и сообщает Сыну, какой именно мир Ему нужен, и Сын с помощью Духа переводит это общее требование на язык конкретной структуры. Это как архитектор и конструктор. Архитектор придумывает, конструктор реализует придуманное в материале. Кто из них творец? Конечно, архитектор. В Символе Веры так и говорится: "Верую во единого Бога-Отца Вседержителя, Творца небу и земли". Но дальше "Им же вся быша" о Сыне. Так и следует говорить. Находясь в каком-то здании, мы можем сказать, что оно стоит и не падает благодаря конструктору, а не архитектору, то есть конструктором оно "стало быть". Это и сказано о Сыне в Евангелии от Иоанна: "Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть". Волею Отца, но через Сына. По инициативе Отца, но благодаря Сыновней мудрости, Софии. Это не значит, что у Самого Отца не хватило для этого мудрости — просто у Него и у Сына как у раздельных Лиц раздельная, неодинаковая мудрость, и нужны были обе. В греческом языке это различие передается лучше, чем в нашем: общая (видовая) идея именуется там "эйдос", а конкретная, материализованная в конфигурации, — "логос". Последний термин переведен на церковнославянский язык как "слово" и отнесен к Богу-Сыну, что свидетельствует о тонком понимании предмета нашими предками. Ведь "слово" — это одновременной идея и структура. Это — идея, раскрывающаяся в текстовом, т. е. материальном оформлении, а именно материальное оформление Замысла о мире, увенчанном человеком, требовалось Отцу от Сына. По заданию Отца Сын должен был дать словесное, структурное описание сущности тварного мира с человеком на вершине, но поскольку поскольку НА БОЖЕСТВЕННОМ УРОВНЕ СУЩНОСТЬ И СУЩЕСТВОВАНИЕ СОВПАДАЮТ, Сыну пришлось стать этим описанием. Потому-то Его н называют "Бог-Слово".

Кроме Сына у задумавшего создать человека Отца был еще один сотворен — сам человек. Замысел о человеке предусматривал его свободу, а запрограммировать свободу, закодировать ее в ДНК, нельзя, так как любое запрограммирование означает несвободу. В этом и состояла сложность Замысла, потребовавшего для своего осуществления высшего творческого усилия, выражаемого арамейским словом "бара". В библейском рассказе о сотворении мира этот глагол употреблен три раза: когда говорится о создании "неба и земли", где под "небом" понимаются "силы небесные", т. е. ангелы; о создании высших животных ("И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею") и о создании человека. Во всех этих случаях решалась, в принципе, одна и та же задача: получить существо, поведение которого не было бы вынужденным, а диктовалось бы собственной волей. Во всех других случаях в Шестодневе употреблен глагол "аса", означающий скорее мастерство, чем подлинное творчество.

С человеком Богу было особенно трудно, так как он один из всех свободных существ должен был обладать богоподобием, а значит и самой высокой степенью свободы — ведь Бог есть абсолютная свобода. У него в программе была оставлена самая большая недописанная часть, так что Адама в большей степени можно было назвать полуфабрикатом, чем ангелов. Его ДНК содержала "чистые страницы", которые должны были заполняться им самим. Это давало ему уникальный шанс, но и возлагало на него великую ответственность. Ведь после заполнения пробелов в ДНК ничего добавить уже нельзя, и то, что туда вписано, будет передаваться из поколения в поколение по установленным Богом законам генетики. Что же Адам должен был туда внести? Добавление должно было определить вид свободы, которую он изберет. А вида у свободы всего два: угодная и неугодная Богу. Чтобы пояснить это, лучше использовать такой синоним свободы, как "воля". С точки зрения Бога воля человека может быть доброй — когда человек добровольно исполняет то, что ожидает от него Господь, — и злой, не совпадающий с желанием Творца, а направленной на выполнение своих желаний, и тогда человек поступает своевольно. Адам должен был сделать выбор между этими двумя вариантами, и сделать его не только за себя, но и за всех своих потомков. Он выбрал своеволие.

Это была двойная катастрофа. Во-первых, не осуществился Божий проект создать подобное Себе существо, которое могло бы стать Его другом и собеседником в Небесном Царстве. Во-вторых, как мы уже говорили, человек лишился блаженной вечной жизни. Для Бога огрех, для человека грех, для Бога досада, для человека погибель.

Не странно ли, что всемогущий Бог потерпел неудачу? Нет, не странно. Да, скажем еще раз, в лице человека Он создал камень, который Сам не мог поднять, но Он этого и хотел. Он сознательно пошел на то, что богословы называют "Божественный риск", и в этом заключалась Его воля.

Неудача, связанная с риском, была временной. Бог поругаем не бывает, Его святая воля не может в конечном счете не свершиться. И она свершилась. Грех исказил плоть человека, и это наследуемое искажение плоти не пускало его в Царство Небесное. Значит надо было эту плоть подремонтировать. В какой мере? Вернуть к исходному варианту? Но тогда грехопадение могло бы опять повториться. Не желая больше рисковать, Творец избрал теперь другую стратегию обретения богоподобного человека: стратегию отбора. На этот раз Он пожелал сделать человеческую плоть такой, чтобы человек мог стать пригодным для вхождения в Царство, но лишь при большом желании, большом старании и вере во Христа. Тем, кто имел или развивал в себе это, и было предназначено вечное блаженство, а остальных было решено отсеивать. Такой метод наполнения Царствия может показаться негуманным, но вспомним, что такое "негуманное" к себе отношение человек навлек на себя сам.