Форгс. Портрет из гвоздей - Виолетта Олеговна Кошлец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, ты, – зыркнула Анастейша на Анабель. – Мне тут шепнули, что ты с моим парнем в женской раздевалке зажималась. На что рассчитываешь, дорогуша? Ты посмотри на себя, избушка на курьих ножках. Эл любит девушек модельной внешности, а на тебе никто не посмотрит, – фыркнула она.
– Ты… – начала было Бейкер, но Николас перебил ее, приобняв за плечи, так как они сидели рядом на одном диване.
– Попрошу не трогать мою девушку. Она, как самое красивое создание не намеренна слушать твой поросячий визг, – любезно сказала он.
– Пф…а ты кто такой?
– Я Николас Мартин.
– Мартин? Однофамилец?
– Сын, – улыбнулся Ник.
– Эм… Ладно, сбавляем обороты. У вас что-то было в раздевалке? – обратилась Анастейша к Ане.
– Не было и быть не могло, – ответила Анабель, следя за недоверчивым взглядом Диллон, рассматривающую «пару». Мартин не стал долго ждать и, уверенно повернув голову изумленной Аны, чмокнул ее в губы.
– Хорошо, не буду вас стеснять, – сдалась Анастейша, окинув напоследок всех пренебрежительным взглядом и как-то особенно взглянув на Нетт. Видимо, Реджина уже успела на нее пожаловаться.
– Ник, что это было? – выпалила Анабель.
– Прости, но она не верила. Я хотел тебе помочь, – начал оправдываться Николас.
– А, по-моему, вы отличная пара, – улыбнулся Эдриан, закинув руку Нетти на плечо, но та пренебрежительно отодвинулась на другой конец дивана.
Ребята рассмеялись. Данетт вдруг смилостивилась и взглянула на Рея добрым взглядом. В конце концов, они оба хороши. Эдриан ткнул пальцем в ямочку на лице Нетт, отчего девушка почувствовала будто легкое электрическое покалывание. В такие моменты Нетти смотрела на Эдриана другими глазами. Жаль, что эти моменты случались очень редко.
– Ну что, Данетт, временное перемирие? – шепнул он ей на ухо.
– Ладно.
6 глава
Фото из прошлого
После двадцатиминутных споров, криков и пререканий, Рею удалось уговорить Николаса пожить какое-то время в доме Джека. Конечно, ребята понимали, что сын Мартина под крышей Морриса вызовет у окружающих кучу вопросов, но не все ли равно на досужие слухи? Рей поручился, что его отец против не будет и к Нику никаких претензий не имеет. Но Мартину было все равно, мягко говоря, неудобно идти прямиком в дом врага своей семьи.
– Ты уверен, что твой отец одобрит наш замысел? Он ненавидит моих родителей. Глупо вообще говорить об этом с мистером Моррисом.
– Во-первых, кто его будет спрашивать? Ты для начала мой друг, а потом уже сын его врагов, ясно? Я не кидаю друзей в беде никогда, и отец это уже понял давно. Так что ты будешь жить у меня столько, сколько будет нужно. Если отец начнет что-то возражать, я уйду из дома вместе с тобой, и мы пойдем к кому-нибудь из банды. Я тебя одного не оставлю, – заявил Эдриан.
– Где бы я был без тебя, Моррис? – благодарно улыбнулся Ник.
– Фу, не делай такое лицо! Ты выглядишь, как умиленная девчонка, – театрально скривился Эдриан.
– Слушай, я, конечно, понимаю, что мы тебя уже достали с этим вопросом, но может расскажешь мне, чего ты добиваешься от Нетт? По-моему, ты ближе общаешься с Аной.
– О, давай не об этом, – простонал Рей. – Лучше ты мне скажи, как тебе поцелуйчик с Анабель? – лукаво сощурился Моррис.
– Это было ради поднятия ее авторитета и для моральной пощечины девушке Эла.
– И не стыдно вам, Николас, козырять своим статусом в городе? Мартин, Мартин!
– Это же было для общего блага. Знаешь, если бы у меня был выбор, я бы согласился быть кем угодно, только не Мартином. Мне эта семейка дает так мало хорошего, что нужно брать от нее хотя бы возможность ставить на место всяких выскочек, произнося фамилию.
– Все так плохо?
– Рей, мне негде жить, я иду просить милостыню у твоего отца, как думаешь? – с горькой усмешкой спросил Ник.
Особняк Джека Морриса немногим отличался от особняка Кристофера Мартина, разве что архитектура дома была другой, но готический стиль обоим зданиям был присущ. Во дворе стоял автомобиль, лаял сторожевой пес, кругом пестрел шикарный осенний сад. Сам особняк был построен из коричневого кирпича с черепичной крышей цвета горького шоколада. Помимо небольших окон, насчитывалось два просторных балкона. Все это дополнял флюгер в виде карапуза-купидона с луком и натянутой стрелой.
– Прошу, – пропустил вперед Ника Рей, отворив черные узорные ворота.
Стоит уделить минуту внутреннему содержанию поместья. Дом был оборудован в стиле рококо и радовал глаз своим величием, золотом и блеском. Массивные хрустальные люстры завораживали своей изысканностью, а раритетная мебель из красного дерева заставляла задуматься о достатке хозяина. По углам ютились слуги, не издавая звуков. Идя по коридору, на каждом шагу можно встретить портреты Эммы Моррис и ее работы из бисера.
Как оказалось, Джек был дома. Он, раскинувшись на мягком стуле, курил сигару и перебирал бумаги. В нем сложно было угадать того миловидного юношу из девяностых, но что-то схожее, молодецкое проглядывалось сквозь его броню, состоящий из хмурых бровей, суровых карих глаз и стиснутых челюстей.
– Привет, сын, – кивнул мистер Моррис, оторвавшись от документов, и вдруг увидел Николаса. Он был так взбудоражен, что, подскочив, подошел к мальчикам и долгим, испытывающим взглядом стал изучать Ника.
– Пап, ты чего? – отдернул его Рей.
– Николас? Ты повзрослел, – проговорил Джек растерянно.
– Да, – улыбнулся Ник, немного удивляясь поведению мистера Морриса, ведь он запомнил мужчину после последней встречи, как сурового и отрешенного человека.
– Но… – отстранился Джек. Он оправился от легкого шока и прошел обратно к своему стулу. – Чем, собственно, могу помочь?
– Папа, Ник будет пока у нас жить.
– Что? – приподнял бровь отец.
– Он будет жить в гостевой комнате, – невозмутимо ответил Эдриан, игнорируя удивление отца.
– Ему мало места в особняке Мартина? – спросил Джек, раздражаясь.
– Стойте, не надо ссориться из-за меня. Ничего страшного, мистер Моррис, что вы не можете меня оставить. Я что-нибудь придумаю, – вмешался Николас.
– Честно говоря, мне все
