Пожиратель женщин (Сборник) - Шарль Эксбрейа

Чтобы попасть в «Шик-модерн», Малькольму пришлось разбудить Эдмунда. Тот ко всем своим обязанностям ещё добавил и службу ночного дежурного, ибо хозяин, прекрасно зная клиентов своего отеля, не мог доверить им ключи. Свежий воздух как будто протрезвил шотландца, и- он встретил слугу радостным восклицанием:

— Ну, старина, как дела?

Тот на него недовольно покосился:

— А как, по-вашему, могут идти дела у человека, которого будят посреди ночи?

— Вам надо съездить в Томинтоул, старина!

— Обязательно... А пока что вы могли бы и войти, если только вы меня не разбудили ради того, чтобы узнать, как идут мои дела.

— Эдмунд, брат ты мой старый, ты мне нравишься!

И, не дав слуге опомниться, Малькольм облобызал его в обе щеки, вполне по-братски.

Эдмунд, несколько удивленный, посмотрел на него повнимательнее.

— Похоже, вы человек душевный, как это ни странно.

Макнамара остановился перед конторкой Сэма, где все еще горела лампа.

— Хозяин еще не лег?

— Не знаю я... Он вернулся с какой-то странной рожей. Я сходил по делам, зашел выпить стаканчик, а заодно проверить результаты скачек, а когда вернулся, он куда-то пропал. Я его больше не видел. Но, между нами, меня это не колышет, потому что, если вас интересует, конечно, мое мнение, Сэм Блюм порядочная скотина.

— Странно, что он оставил гореть лампу, правда?

— Это что, ,в вас бунтует ваш шотландский инстинкт— во всем экономить?

— Это точно!

Макнамара нагнулся над стойкой, чтобы дотянуться до выключателя, и увидел скрюченного Блюма. Шотландец тут же отпрыгнул назад.

— Скажите на милость, старина, что это за странные шутки?

— Какие шутки?

— Вы что, не знали, что ваш хозяин там?

— Там? Где это — там?

Макнамара показал пальцем, и Эдмунд тоже нагнулся.

— О Господи!..

Весь побледнев, он спросил:

 —Вы... вы думаете, что он... мертвый?

— Да вроде похоже, если только он не изображает факира.

Говоря это, шотландец обогнул стойку, взял лампу и приблизил ее к Сэму.

— Ему разбили череп бутылкой, которая раскололась... Убийца унес горлышко... из-за отпечатков, наверное...

— Но кто... кто мог его ударить?

— А вот это, старина, неизвестно...

И слова замерли на губах шотландца, потому что он снова увидел перед собой кровь на манжете рубашки Деви-та и резаную рану от стекла на его ладони.

— Старина, мы ничего не можем сделать, кроме как вызвать полицию.

— Это мне не очень нравится...

— Если это вас может утешить, то мне тоже не очень... Констебль Майкл, Торнби задумчиво прогуливался со своим молодым коллегой Стюартом Домом.

— Идите скорей! — вдруг услышали они крик.

— Куда?

— В «Шик-модерн».

Том спросил:

— Там что, горит?

Его коллега перебил его:

— Если там горит, то мы придем в любом случае слишком рано, потому что наконец появился шанс, что исчезнет логово проходимцев...

— Да не то... Сэм Блюм умер.

— Не может быть! Прекрасно! Дьявол должен быть доволен. Он получил 'отменного клиента! Сбегайте за врачом.

— Дело в том...

— Что... что?

— Мне кажется, его убили.

— Вам кажется, да?

— То есть я в этом уверен.

— Вот это уже лучше. Пошли туда, Стюарт... Встретившись опять с шотландцем, Торнби отшатнулся.

Он осмотрел Сэма и обратился к Малькольму:

— Вы что, не умеете иначе применять свою силу, чем дубасить по людям? Сегодня утром два инспектора, а вечером эта старая калоша...

Макнамара запротестовал:

— Но я не дотрагивался до мистера Блюма! К тому же если я зол на кого-нибудь, я не пользуюсь бутылкой... особенно полной виски! Одна цена чего стоит!

Констебль не мог удержаться от смеха.

— Вот уж проклятый шотландец! С какой-то точки зрения я вас понимаю: Сэма можно оценить ниже, чем бутылку виски... Но дело в том, что его убили, а мы должны заниматься этим... Стюарт, позвоните в Ярд, и если случайно Блисс и Мартин там, пусть им передадут, что мистер... мистер?

— Мистер Макнамара.

— ...что мистер Макнамара замешан в этом деле.

— Нет, да вы что?!

— ...как свидетель на данный момент.

Случилось так, что Мартин дежурил, и он с великой радостью прибежал в «Шик-модерн», не скрывая при этом удовольствия столкнуться опять нос к носу с шотландцем.

— Так как же, мистер из Томинтоула, на этот раз вы переборщили с ударом?

— Я до него не дотрагивался, до этого типа вашего!

— Я не думаю, что в Шотландии чаще, чем в Англии, убийцы с ходу признают свою вину!

— Скажите, что вы имеете против меня лично, старина?

— Откуда вы это взяли?

— Да-да... Я это прекрасно чувствую! Вы стараетесь меня замешать в очень грязное дело... но только почему, старина? Что я вам такого сделал? Я все-таки думаю, что это не имеет отношения к овцам?

— Нет, мой возлюбленный шотландец! Это не имеет никакого отношения к овцам! Я принадлежу к обиженному племени людей, которые никогда не были осчастливлены посещением Томинтоула. Я всего-навсего несчастный придурковатый англичанин, который смеет думать, что не призван каждодневно получать взбучки от распрекрасного шотландца!

— Это было по ошибке!

— По ошибке, да? А когда вы, в первый раз в жизни попав в Лондон, останавливаетесь как бы случайно в отеле, который пользуется самой дурной славой, это что, по ошибке? Когда в первый же вечер вашего пребывания вы несетесь в «Гавайские пальмы», где верховодят два самых последних прохвоста, которых наша столица имела несчастье пригреть, это что — тоже по ошибке?

— Отель — это шофер меня туда привез, потому что я не хотел дорого платить... а «Гавайские пальмы» — это из-за Патриции Поттер... Я ее очень люблю, инспектор, и хотел бы увезти в Томинтоул... Вы к нам в гости туда приедете?

Блисс чуть не задохнулся.

— Да! Я вас навещу, но только не в Томинтоуле, а в тюрьме ее величества, куда мы сейчас вас отправим подумать на досуге о превратностях большого города! Хоп! Погрузите мне этого незадачливого Тарзана!

Придя к себе в кабинет, суперинтендант Бойлэнд ознакомился с материалами, накопившимися на рабочем столе. Он вызвал Блисса, который его поджидал, чтобы затем отправиться спать.

— Итак, Блисс, вы опять арестовали этого громадного шотландца?

На этот раз, супер, он в моих руках, попался!

— Нет, Блисс, он не попался в ваши руки.

— То есть как?

— Блисс, я вас очень уважаю... Я уважаю ту дружбу, которая вас связывала с Поллардом. Но это не может служить причиной того, чтобы вы ополчились против этого невиновного человека, который находился в самой глуши графства Банф в то время, когда убивали вашего товарища.

— Но он...

— Нет, Блисс. Я прочел отчеты и материалы первых допросов, связанных с убийством Блюма. Шотландец здесь ни при чем. Далее по признанию слуги, Эдмунда Смита, он отсутствовал с десяти часов вечера. Опрос, проведенный в «Гавайских пальмах», как бы ни был он краток, показывает, что Макнамара не уходил из заведения Дункэна до двух часов ночи...

— Они все в сговоре!

— Даже если это принять, Блисс, нужно было еще опрокинуть это алиби, прежде чем сажать шотландца за решетку. И вы прекрасно знаете, что это вам не удастся. И наконец, зачем этому парню убивать Блюма?

— Сведение счетов!

— Безусловно, но только кредитор не Макнамара. Мне известен убийца Сэма, Блисс.

Инспектор посмотрел на своего шефа круглыми глазами:

— Вам известен?..

— Да, и это вы, Блисс.

 Полицейский так и подскочил.

— Что вы говорите?

— Спокойно, Блисс, и сядьте на свой стул, пожалуйста. Вам бы следовало лучше владеть собой.

Превозмогая себя, Блисс сел.

Вы убили Сэма Блюма, Блисс, когда вы его арестовали и привезли в Ярд. Его сообщники, которые прекрасно знали малодушие Блюма, испугались, что он не выдержит очередного допроса и выдаст нам имя убийцы Полларда и мисс Банхилл. Вот почему сегодня ночью они убили его. Немедленно выпустите шотландца, Блисс, потому что мне кажется, именно он приведет нас к добыче, за которой мы гоняемся уже так давно.

— Но почему?

— Потому что он влюблен в Патрицию Поттер.

Малькольм Макнамара зря считал себя уж таким сверхъестественным здоровяком. Нельзя было сказать, что, возвращаясь в «Шик-модерн», он чувствовал себя свежим и бодрым. Эдмунд встретил его без особых эмоций:

— Вас отпустили?

— Как видите, старина.

Вам повезло... Обычно, когда попадаешь им в лапы, выскочить оттуда трудновато...

— Но коль я невиновен?..

— Вы думаете, это их смущает?.. А потом, поставьте себя на их место — вы встречаетесь черт-те с кем!

— Вы так считаете?

Еще бы нет! Я-то торчу здесь, потому что я пустое место, так, хлам какой-то, мне бы только с голоду не сдохнуть да не оказаться без крыши где-нибудь на берегу Темзы... а так, вообще-то, вся их пачкотня меня мало интересует... Поверьте, бывают минуты, когда я жалею, что стал тем, чем стал, потому что...