Контрольный выстрел - Василий Головачев

«Возражений нет. Но необходимо уточнить, каким об­разом уважаемый мэтр предполагает обратить внимание фаго... м-м... цитов на нас. Все же Ф-диверсант действи­тельно звучит лучше».

«Есть два варианта. Первый — начать с поисков Ф-ди­версантов через Всемирную ассоциацию магов и спиритов, чей крейсер сбросил на Антарктиду кластер монополей. Второй вариант — копнуть на Земле, в лесу под Влади­миром, где открыт еще один нагуаль. Попробуем устроить вокруг него небольшой шум. Ваша задача — анализ дан­ных, прогноз реакций ФАГа и рекомендации дальнейших шагов».

«Это мне ясно и без напоминания.— Видана прикусила губку.— Но прошу учесть, что я не только аналитик «по­гран-2», но и опер активной поддержки. Однако откуда взялся нагуаль на Земле? И где именно? Лес под Влади­миром велик».

«Вы это место знаете достаточно хорошо».

«Вот как? Уж не там ли, где мы... э-э... некоторым образом познакомились?»

«Именно. Я открыл нагуаль как раз перед вашим по­явлением, хотя подозреваю, что кто-то из ваших друзей в той компании знал о нем раньше. А что это вас так... задело?» Ставр почувствовал перемену в настроении де­вушки, но не понял причины.

«В общем-то... странно... Действительно, мои знакомые бывают там часто, даже очень часто...»

«Этот петух Хинн, что ли?»

«Он не петух.— Девушка нахмурилась, вспомнив, что именно Хинн был инициатором драки.— Что касается на­гуаля... странно, что ребята его не нашли, а ведь облазили там все в поисках грибов. Но с предложением «спровоци­ровать» я согласна. С чего начнем?»

Ставр засмеялся. Видана сверкнула глазами, глянула на него исподлобья, одновременно пробуя пси-блок, и не­хотя улыбнулась в ответ.

Глава восьмая

ПОЯВЛЕНИЕ К-МИГРАНТОВ

Проконсул синклита старейшин мьянма У Тхин Аунг жил уединенно в пагоде Аноратха, располагавшейся на берегу Иравади недалеко от города Пьи, в центре Бирмы.

Горы Ракхай и Пегу некогда надежно защищали здесь долину от муссонов, поэтому севернее Пьи ландшафт тро­пической степи и полупустыни с кактусовидными молоча­ями не радовал глаз, а южнее, там, где когда-то прости­рались рисовые плантации, зеленели бесконечные луга, из­редка прорезаемые квадратами поливных полей; многие бирманцы по традиции продолжали выращивать рис. Но пагода Аноратха стояла в центре небольшого оазиса, ок­ружавшего ущелье, где сжатая до сорока метров обычно спокойная Иравади неслась разъяренной буйволицей, и флора здесь была намного богаче, разнообразней и краси­вей, чем в других районах долины. Особенно красивы были заросли цветущих рододендронов, финиковых пальм да по­ле орхидей, окружавших пагоду.

Уже два с лишним столетия пагода не использовалась в качестве места поклонения и отправления религиозных обрядов. Посещали ее изредка четыре семьи, близкие род­ственники У Тхин Аунга: его отец и мать, брат с женой и детьми, племянник с женой и давний друг со своей многочисленной родней. У Тхин Аунг как раз возвращал­ся, проводив гостивших у него отца и мать, которые жили в Рангуне, но раз в год обязательно навещали сына, не­смотря на солидный возраст. Размышлял мьянма о том, что сообщил ему воевода синклита Баренц. Не верить ему проконсул не мог, принять же слова на веру значило пе­ревернуть собственные^ истины с ног на голову. Но Баренц просил совета и помощи родового эгрегора, а в помощи У Тхин Аунг никогда никому не отказывал. Смущало лишь то обстоятельство, что для организации эгрегорной эмиссии требовалось побеседовать с каждым членом рода, а мьянма не был уверен, что с его доводами согласятся.

От ближайшего метро У Тхин Аунг любил ходить пеш­ком через рододендроновую рощу, где он кормил семейство белобровых гиббонов. Шел тхакину, как уважительно на­зывали в округе У Тхин Аунга, сто двенадцатый год, хотя лицо его оставалось гладким, а волосы — черными и бле­стящими. Да и фигурой он не напоминал глубокого старца.

Он, конечно, помнил предупреждение Баренца, однако относился к нему с недоверием, как человек, которому нечего бояться, потому что ничего плохого в жизни он не сделал.

Убийцы ждали его в пагане, главном помещении паго­ды, пол которого был сделан из тиковых досок, а потолок представлял собой клинчатый свод с арками из обожжен­ного кирпича. По углам стояли полутораметровые статуи Будды из позолоченной бронзы. Здесь У Тхин Аунг хранил богатую коллекцию керамических изделий и лаковой ми­ниатюры. Уже полвека он считался одним из самых зна­менитых мастеров пан тхим — искусства керамики.

Так как организаторы засады использовали гипноры и пси-фильтры, отсеивающие агрессивные «гармоники» пси-поля, У Тхин Аунг не очень обеспокоился, почувствовав присутствие в доме гостей, люди заходили к нему довольно часто. А когда вошедший в пагану молодой желтолицый незнакомец выстрелил в хозяина из парализатора, У Тхин Аунгу не помогла даже его закалка пси-палвана, мастера рукопашного боя с мощным пси-блоком. Бороться он на­чал, осознав серьезность нападения, слишком поздно. Од­нако даже в оглушенном состоянии, почти лишенный воли и сил, он сумел отобрать у первого террориста оружие, разрядить в него и дать команду домовому запомнить, что происходит. Правда, убийцы после зондирования мозга умирающего интраморфа стерли память домового и унич­тожили все следы своего пребывания в пагоде.

Обнаружили У Тхин Аунга восемь часов спустя. Спасти патриарха не удалось, мозг его оказался буквально вы­жжен мощной струей пси-зондажа и отказывался выпол­нять даже регуляторные функции.

На сей раз их собралось только трое: Железовский, Ратибор Берестов и Пауль Герцог. Настоял на встрече комиссар, поведавший о новых терактах ФАГа, в том чис­ле об убийстве проконсула синклита старейшин У Тхин Аунга.

«Кажется, я окончательно понял, почему ФАГ не бо­ится рассекретить свою деятельность,— сказал Берестов после обмена новостями.— Он просто проводит разведку боем, проверяя и наши возможности, и реакцию безопас­ности, да и общества в целом».

«Разведка боем — не твое открытие, мудрец,— хмык­нул Железовский.— Но если догадка верна, ФАГу есть куда отступать. И все же мы не знаем его планов. Даже эфаналитики дают прогноз с пятидесятипроцентным раз­мывом вероятности».

«Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем,— продекламировал Пауль Герцог.— Когда же настанет со­вершенное, тогда то, что отчасти, прекратится».

«Вот тут ты прав, комиссар».

«Не я, апостол Павел. Но и вы правы: начинается полоса террора против интраморфов — ответственных ра­ботников. Я вынужден объявить особый режим их под­страховки, зная, что Совет безопасности получит новый козырь против меня и других инакоживущих. Против вас. Велизар может остаться один. Необходимо ускорить выход на команду ФАГа. Только имея неопровержимые свиде­тельства просачивания, или, как теперь ясно, разведки боем, мы заставим Алсаддана остановиться».

«Алсаддана надо просто убрать»,— сказал Железов­ский.

В бункере повисла тишина. Ратибор Берестов покачал головой.

«А если он не ведает, что творит? Не уподобимся ли мы таким же, как он и те киллеры, что пытали Ферпос­сона и АуНга?»

«А если он делает это сознательно?»

«Нужны доказательства».

«Согласен. Пауль, как скоро вы их нам предоставите?»

«Как только отработаю след Шан-Эшталлана».

«Мы можем подключить к вам Ставра Панкратова».

«Не возражал бы, но он поднял шум возле нагуаля под Владимиром, ему самому скоро понадобится помощь. По данным наблюдений, там пока все спокойно, но на­стораживает один факт: пограничник из обоймы Бувано-Буваны, некто Хилайя Экосбар Фуфаби и так далее — у него длинное имя, появляется в тех краях слишком часто и регулярно, что наводит на кое-какие размышления. Мы включили «Аргус» и последим за ним с соблюдением всех мер предосторожности. Но я хочу предупредить вас, пат­риархи. ФАГ начал разведку с достаточно низкого уровня, агентурного: исполнители — витсы и люди, но для провер­ки высшего корпуса паранормов он перейдет на уровни более серьезные, с применением пси-динго, боевых систем, исполнителей-интраморфов и эгрегорных воздействий».

«Почему же на Баренца и У Тхин Аунга он выпустил всего-навсего опергруппы?»

«Потому что он ведет разведку с глубоким эшелони­рованием, с перекрытием диапазонов. Для всестороннего анализа и разработки стратегии вмешательства ему нужен максимальный объем данных. Теперь можно с уверенно­стью говорить о том, что на его стороне есть профессио­налы из нашего ведомства, из бюро информобеспечения, стратегических исследований и контрразведки. Только этим можно объяснить лаконичность операций, отсутствие следов, безошибочность выбора средств сопровождения, до­ступ террористов к оружию и высокоинтеллектуальным техническим системам. Судя по масштабу терактов, на ФАГа работают около ста человек, в том числе паранормы. И, видимо, кто-то еще, руководители более высокого ран­га, о которых мы можем только догадываться. И еще лю­бопытный факт: наметилась некоторая стереотипность в действиях Ф-террористов. Они предпочитают устраивать засады в домах жертв, применяя не просто очень хорошие методы маскировки, но императивы типа «привидение» и «хамелеон». Без спецов разведки тут не обошлось. Я про­бую взять этот след».