Феникс по имени Рита (СИ) - Ворожея Тина

Удобно устроившись в кресле возле окна в башенке, которое я называла не иначе как " наблюдательное гнездо", доедая последний шоколад, я смотрела на свой бывший двор. Время за полночь, а Сергея дома нет. Плевать ему на дочку. Он хоть знает о ее беременности? Сейчас очень злилась на мужа, злилась на свою бессоницу, на дочь и на нашу глупую поездку.

Тишину ночи нарушило жалобное поскуливание Линды. Затем раздался шум подъехавшей машины. Хлопнула калитка и пьяно покачивающийся на ногах Сергей, чертыхаясь открыл ворота. Яркий свет фар осветил ночной двор. Плавно, медленно въехал черный джипп мужа. Хлопнула дверь со стороны водителя и с высокого порога упруго спрыгнула стройная, молодая девушка в нарядном платье.

— Алиска, может останешься на ночь? — заплетающимся языком произнес Сергей, пытаясь обнять девушку Алису.

Девушка сердито хмыкнула, отталкивая нетвердо стоящего на ногах мужчину. Поправила съехавшую в сторону бретельку платья. Высокая, коротко стриженная брюнетка, уверенная в себе и своей красоте.

— Нет уж! Сейчас такси себе вызову, что мне с тобой таким то делать? — она негодующе хохотнула, доставая из сумочки телефон.

Такси себя не заставило ждать и через несколько минут проводив девушку за ворота, Сергей бормоча себе что-то под нос зашел в дом.

Я сидела вжавшись в спинку кресла. Прислушивалась к себе пытаясь понять, что чувствую. Врать самой себе не хотелось и я с грустью признала, что еще трогает мое сердце проклятущий Серега. Но чувства были какие то замороженные, я словно со стороны смотрела на себя.

Хотела пойти спать, уже и с кресла поднялась, но громкий шум из дома напротив, меня остановил. Что-то там тяжелое грохнулось и разбилось. Залаяла обеспокоенно Линда.

Решила пойти проверить, как там мой муженек. Жив ли? Мало ли, что случиться может с человеком в таком состоянии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дверь была не заперта. В полумраке гостинной, Сергей стоял посредине комнаты и с удивлением смотрел на груду осколков, которые раньше были высокой, напольной вазой.

— М-м-м-арго? — он икнул и пошатываясь, распахнув объятия двинулся в мою сторону.

Я отступила на шаг к двери. Страха перед пьяным мужем не было. Хотя за все семнадцать лет прожитой семейной жизни, я видела его таким впервые. Мне показалось, что в этом состоянии он был смешным. Отталкивающе смешным. Надвигался на меня с широко раскрытыми для объятий руками и хлопал ладонями словно собрался ловить моль.

Я ловко уворачивалась, но затем рассмеялась и немного отвлеклась. Это дало возможность Сергею заключить меня в крепкие объятия. Он обрадованно улыбался, но не смог удержать равновесия и мы вместе рухнули на диван.

— Нет не Марго, а Рита! — зло прошепела я, отталкивая от себя горячие, сильные руки.

— Р-р-р-ита? — неверяще выдохнул Сергей, приподнимаясь с дивана.

— Она самая, жена твоя, Рита! Не забыл ведь еще меня? Ну помнишь, Рио- Рита, Рио-Рита, а Серенький? — насмешливо пропела я мужу не отрывая взгляда от его лица.

Наблюдала как смуглые скулы Сергея, покрываются мертвенной бледностью, становятся серо-зеленого цвета губы, а взгляд черных глаз еще секунду назад пьяный и мутный проясняется. Узнавание, ужас, неверие и еще с десяток эмоций в них. Он совсем по детски всхлипнул и всплеснул руками.

— Белочка! Я допился до белки! — потрясенно прошелестели сухие губы.

Я согласно закивала головой.

— Да, да, Серенький, белочка скоро не заставит себя ждать, если будешь так часто и много пить. А я все же Рита, та самая…

Я устало опустилась в кресло напротив дивана. Сергей вдруг вскочил закрывая руками лицо, пытаясь удержать рвотные позывы, пулей пронесся мимо меня. Хлопнула дверь в ванной комнате, характерные звуки разорвали тишину дома.

Сергея рвало долго. Он надсадно стонал, а затем затихал, что бы снова издавать надрывные, пугающие звуки. Прежняя Рита помчалась бы на помощь, самоотверженно вытирала бы слюни и сопли, омывала бы ему лицо холодной водой. Нынешняя я, хладнокровно, чутко вслушивалась в происходящее в ванной комнате, но прийти на помощь не спешила. Все же облегченно вздохнула, когда через небольшой промежуток тишины услышала шум воды из душа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я даже успела задремать в кресле и испуганно подскочила, когда Сергей включил люстру. Яркий свет залил гостинную.

— Извини, кажется я тебя разбудил, но мне этого освещения мало было, что бы разглядеть тебя и увериться в нелепости ситуации! — голос мужа звучал хрипло и глухо.

Он стоял посредине комнаты одетый лишь в светлые, спортивные брюки. С мокрых колечек черных волос вода стекала вниз на крепкую шею и тоненькими струйками терялась в темной поросли на груди.

— Нелепости ситуации!? — повторила я его слова, вставая с кресла.

— Да, что ты знаешь о нелепости ситуации?! Увидеть любимого мужа под голой, прыгающей на нем девкой, которую считала почти дочерью — вот нелепость ситуации!!! Попасть на собственные похороны — вот тебе нелепость ситуации! — я кричала обвинительно тыкая пальцем в неподвижно стоящего Сергея. Слезы текли из глаз, рыдания сотрясали все мое тело. Не смотря на невероятное, чудовищное напряжение, сейчас я чувствовала освобождение. Словно слезы смывали всю мою боль, обиду и ужас. В изнеможении я опять опустилась в кресло продолжая неистово, буйно рыдать. Через минуту ощутила, как горячие руки мужа робко гладят меня по голове.

— Ритка, Ритка, Ритка! — шептал он словно заведенный.

С распухшим носом, с красными от слез глазами, кутаясь в свой старый, махровый халат, который Сергей, принес из нашей спальни я сидела на кухне. Ирреальность происходящего не желала покидать меня, как впрочем наверное и моего мужа.

Он жадно, молча курил возле открытого настежь окна. Подошла, постояла рядом вдыхая свежий, холодный воздух, вслушиваясь в жизнерадостный, ночной концерт лягушек, который доносился от реки. Потянулась и вынула горящую сигарету из скорбно затвердевших губ Сергея. Затянулась алчно, даже не закашлялась когда дым не приятно защекотал горло.

— Как дальше жить будем? — не поворачивая головы спросил меня муж.

— Как то будем… Главное в твоей фразе слово "жить". Для меня как для вроде бы " покойницы", это самое важное! — невесело попыталась пошутить я.

Глава восемнадцатая. За самой темной ночью всегда наступает утро

— Мам, а как ты Марго стала? — голос дочери звучит задумчиво, она кусает кончик карандаша и напряженно смотрит на меня.

Я вздыхаю и молчу. Делаю вид, что внимательно считаю петли набирая розовую, пушистую нить пряжи на тонкие спицы. Подумать только, к началу октября я стану бабушкой для малюсенькой девчушки! Беременность у Юльки протекает хорошо, чувствует она себя отлично, только обреченно вздыхает когда смотрит в зеркало на свой выступающий животик. Она прилежно, под моим контролем посещает своего гинеколога и выполняет все его рекомендации. Так же прилежно она готовится к выпускным экзаменам в школе.

Для того что бы ее допустили к экзаменам мне пришлось изрядно похлопотать. Моя дочь была очень редким гостем на уроках в школе последний год. Пробелы в знаниях у нее были не просто огромными, а просто гиганскими. Теперь она наверстывала упущенное занимаясь с учителями. Поступать в этом году ей не грозило, но надо было хотя бы закончить школу. В будущем это ей пригодится.

— М-а-а-ам? — нараспев протянула дочь прерывая мои размышления. — Может расскажешь как ты стала Марго?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тридцать две! — громко говорю я и откладываю спицы с розовой пряжей в сторону. — Тридцать две петли, как ты думаешь не маловато?

Юлька обиженно фыркает и опять погружается в чтение учебника.

Свою историю я не смогла внятно рассказать ни ей, ни Сергею. Почему-то было стыдно за то, что заставила их пережить весь ужас потери родного человека. Когда убегала из дома думала только о своих чувствах и своих обидах. Оглядываясь назад, недоумеваю как я могла бросить Юльку? Ладно муж, он изменил и врал мне в течении года… Впрочем дочка мне тоже врала.