Исповедь якудзы - Дзюнъити Сага

— Ой, привет, дорогуша! Что это ты купила?

— Осьминога! Ты только посмотри, какой громадный!

— Вот это да! Ну же, проходи в комнату…

Девушка вернулась в комнату — на руке у нее болталась корзинка с осьминогом, а следом за ней вошла еще одна молодая дама. Стоило мне увидать лицо гостьи, как я едва не лишился чувств! Она тоже замерла и побледнела как изваяние. Хотите верьте, хотите нет — но передо мной стояла та самая любовница судьи, молодая женщина, которую я мечтал отыскать и ради которой покинул отчий дом…

Мир не так уж велик — иногда он становится совсем крошечным! Я узнал, что Оёси — она продолжала пользоваться тем же именем — родная сестра подружки Маттяна.

Мы продолжили ужинать уже вчетвером. Оёси почти не изменилась с тех пор, как мы расстались, — и это поразило меня больше всего. А я изменился, причем изменился очень сильно. За три года, что минули стой поры, как я очертя голову бросился вдогонку за Оёси и оказался в Токио, я не просто стал другим человеком, я словно прожил несколько жизней! Наш роман в Утсономии теперь казался мне забытым сном. А она так и осталась любовницей судьи, просто переехала жить в Синагаву.

— Послушай, — предостерег девушку Маттян. — Эйдзи толковый парень, его ждет большее будущее в клане Дэвая, а у тебя уже есть состоятельный любовник — господин судья, для тебя же будет лучше не затевать шашни с этим парнем! — Он иронично улыбался, делал вид, что подшучивает над нами. Но я сразу заметил, как серьезно он встревожен, зато Оёси была сама невинность!

— Эйдзи давно нашел себе новую девушку для ухаживаний, — отшучивалась она, но при этом вовсю строила мне глазки. — Он давно забыл, как я умею нравиться мужчинам…

Надо признать, она осталась все такой же манящей и эротичной, мое сердце обмирало и обрывалось куда-то в пятки…

И мы снова стали встречаться, но только изредка, успели встретиться не больше трех раз, как я угодил в полицейскую облаву и оказался за решеткой. А когда я освободился из тюрьмы, то снова ощутил себя другим человеком! За время отсидки я перестал быть наивным юнцом и превратился в матерого якудзу, так что никогда больше не искал встреч с Оёси…

9. За гранью закона

Итак, впервые мне довелось стать гостем правительства и пожить за казенный счет, когда мне было всего-то девятнадцать годочков. На дворе стояла поздняя осень, и один из старейших членов клана Дэвая, господин Окада, собрал человек тридцать в тайном игорном притоне на задворках Международного театра. Игра шла как обычно, и тут в зал внезапно ворвалась целая толпа полицейских. Они налетели со всех сторон и орали, чтобы нагнать на нас страху:

— Не двигаться! Всем оставаться на местах! — Полицейские вопили так громко, что кругом ветер поднимался. В таких ситуациях не принято оказывать сопротивление, все участники игры должны оставаться на местах и сидеть тихо — это непреложное правило, и оно строго соблюдается. По большому счету, это самое разумное, что можно сделать во время полицейской облавы. Конечно, никто не возбраняет поглядывать по сторонам и, если подвернется такая возможность, потихоньку улизнуть. Но если подходящий случай не представится сам собой, надо смириться и безропотно позволить себя арестовать.

Но тогда я впервые попал в полицейскую облаву и по неопытности решил, что надо бороться до самого конца. С потолка свешивалась электрическая лампа на длинном шнуре, и, когда я глянул на эту лампу, у меня родилась отличная идея! Я вскочил, нанес по лампочке резкий и мощный удар — захрустело стекло, сверкнула вспышка, фонтаном рассыпались искры, и комната погрузилась в кромешный мрак. Эффект был такой, словно я всполошил осиное гнездо! В потемках все, кто хотел, разбежались в разные стороны. Конечно, полицейские тут же зажгли свои карманные фонарики, но толку от этого было мало, и задержали они всего лишь шесть-семь обыкновенных клиентов…

На следующий день детектив из местного полицейского участка пришел к нам в головную контору и обратился к нашему боссу Дэвая:

— Вы уже слышали, что приключилось в игорном притоне уважаемого Окады? Прошлой ночью мы проводили там полицейский рейд, но какой-то подонок разбил лампу, и вся шушера успела разбежаться! Я предлагаю вам самому найти этого негодяя и прислать его в полицейский участок…

— Посмотрим, — задумался босс, — если дела обстоят так, как вы рассказали, я поговорю со своими ребятами прямо, без обиняков. Если это их рук дело, я пришлю к вам виновного, но эта процедура займет какое-то время! Прошу вас, подождите…

— Согласен, — кивнул полицейский. — Я уверен, вы сделаете то, что обещали…

Босс собрал нас всех в большом зале и рассказал, как неутешительно складываются обстоятельства.

— Полицейские обозлились на нас из-за того, что рейд по игорным притонам не принес никаких результатов. Все серьезные люди успели разбежаться, они задержали только полдюжины мелких сошек и теперь требуют выдать виновного. Эйдзи — я слышал, это ты разбил лампочку? Что скажешь?

— Да, это сделал я…

— Конечно, они не успокоятся, если мы сдадим им тебя. Они ведь приходили, чтобы забрать Окаду, и их вовсе не устроит, если мы пришлем им мальчишку взамен. С другой стороны, сейчас мы не можем отдать им Окаду. Для клана крайне важно, чтобы его игорный дом продолжал работать в нормальном режиме… Как ты считаешь, Эйдзи, что я должен сделать?

Я низко поклонился — мы все сидели на полу, подогнув колени, как предписывает старая японская традиция — и ответил:

— Я прошу вас, разрешите мне пойти в полицию…

— Ты хоть понимаешь, о чем просишь? — нахмурился босс.

Я снова поклонился — так низко, что мой лоб коснулся пола, и повторил, что хочу сделать это по доброй воле и готов ко всему…

— Хорошо… Я полагаю, ты понимаешь, что тебе придется взять всю вину на себя? Именно поэтому я не могу принять решения единолично, я должен заручиться согласием остальных членов нашего клана. — Первым делом он спросил мнения самого Окады: — Ты слышал, о чем просит Эйдзи, что скажешь?

— Эйдзи еще совсем мальчишка, — вздохнул Окада, — но такой, что слов на ветер не бросает! Я уверен, он справится…

Затем босс обратился к Мурамацу, уважаемому игроку и своей правой руке, одному из самых авторитетных людей в клане.

— Я уверен, мы можем положиться на Эйдзи, что бы ни случилось, — поддержал меня Мурамацу.

Именно мнение Мурамацу окончательно убедило босса.

— Эйдзи, — он внимательно посмотрел на меня, — теперь от тебя зависит, сохраним ли мы за собой притон Окады. Так что ступай и покажи им, на что способны ребята из клана Дэвая!

Решение было принято. Знаете, как я был горд? Я шел в полицейский участок с повинной, а чувствовал себя так, словно взбираюсь на вершину мира! Просто-таки на крыльях летел.

В полиции тогда служили исключительные ублюдки, обращались с задержанными по-хамски, вели себя грубо от начала и до конца. Опытные якудза много рассказывали мне про грязные приемчики, которыми пользуется полиция. Но знать понаслышке и самому оказаться в полицейском участке — это очень разные вещи! Я едва успел переступить порог и топтался в дверях, когда меня сурово окликнули:

— Какого черта тебе здесь надо? — Я подумал, если дело так начинается, то чем оно закончится? — но вежливо назвался и объяснил:

— Я пришел с повинной. Сознаюсь, что это я вчера ночью устроил игру в кости, потом разбил лампу и доставил полиции много неприятностей… — Я старательно повторил слова, которым меня научили старшие члены нашего клана. — Поэтому хочу предать себя в руки властей, поступите со мной как считаете правильным!

— Ну хорошо, — дежурный полицейский пробуравил меня тяжелым взглядом. — Мы тебя быстро научим уважать закон, а не вваливаться в полицейский участок с победным видом и рожей, которая сияет, как новенькая медная монета! Он поднялся и бросил мне:

— Жди здесь! — И пошел искать детектива, который занимался делом игорного притона Окады. Детектив явился не один, а в сопровождении другого полицейского инспектора — упитанного мужика с жесткими усиками. Усатый окинул меня взглядом, состроил разочарованную гримасу и демонстративно уставился в потолок, а второй презрительно ухмыльнулся:

— Говоришь, ты устроил игру в кости? Ничего не перепутал, а, сынок? Может, ты устроил игру в классики во дворе начальной школы? Прекращай молоть ерунду и убирайся отсюда! Нечего отнимать у нас время — здесь полиция, а не ясли-сад!

Где уж этому тупому полицейскому было уразуметь, как рано жизнь заставила меня повзрослеть, хоть я и продолжал выглядеть мальчишкой.

Я упрямо молчал и с места не двигался. Он тоже посуровел, а потом снова накинулся на меня, теперь уже с угрозами: