Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ] - Владимир Царицын

  Иннокентий стоял и, сжимая в руках ставшее ненужным удилище, оторопело смотрел на поединок человека с рыбой.

  - Чего стоишь?! - задыхаясь, крикнул ему Илья. - Дай что-нибудь! Да брось ты эту грёбанную удочку!!

  Он не сказал, что ему дать, но Кеша, по-видимому, сам понял. Бросив, наконец, удилище, он бестолково заметался по берегу, ища что-нибудь, чем можно было утихомирить этого разбушевавшегося речного гиганта, отчаянно не желающего быть зажаренным на углях и съеденным. Иннокентий ещё бы долго так метался, не подоспей расторопный майор, с подобранным по пути обломком местного бамбука. Действуя им как дубиной, он стал лупасить рыбину, целясь ей по голове. Рыба затихла только после пятого или шестого меткого попадания по темечку, да и то не окончательно - широкий, похожий на ласт дайвера хвостище продолжал громко шлёпать по глине. У Ильи подогнулись коленки, и он сел.

  - Ни хрена себе, вот это монстр! - Андрей присел на корточки рядом с ним и стал с интересом разглядывать рыбу. - К какому семейству, интересно, она относится? Чем-то на лосось похожа, но чешуя крупная, как у сазана. У лосося такой чешуи не бывает. И усы... ты глянь, Илья, у неё усы. Может, это сом? Или налим. Да нет, не похоже. Чешуя... Слышь, Илья, как думаешь, что за рыбу ты поймал?

  - Кто ее знает, - устало ответил Илья. - Здесь вообще все ни на что не похоже.

  - Килограммов пятнадцать в этой зверюге, не меньше, - продолжал Андрей. - Как думаешь?

  Илья не ответил, за него высказался Иннокентий:

  - Думаю, больше пятнадцати. Двадцать точно есть.

  - Ага, - кивнул Иванов, - здоровая, сволочь. А пасть-то какая! Этой зверюге впору какую-нибудь ондатру или выдру целиком заглотить, а она на какого-то сраного червячка обзарилась. Вот дурища-то!..

  - Здесь, наверное, ондатры с выдрами не водятся, вот и питается, чем придётся, - пошутил Илья. - А может, мы первые люди, которые ей червяка предложили.

  - А ты молодец, менеджер, - похвалил его Иванов. - Обеспечил нам сытный обед... Шашлык за мной, правда без соли и без перца, но, думаю, и без специй шашлычки получатся - пальчики оближешь! Эх, - мечтательно вздохнул он, - по сто граммов бы еще к шашлычку.. А было б в чем, я бы из башки ушицу забабахал знатную, да ладно уж...

  Илья, довольно улыбаясь, поднялся с земли и направился к реке - его руки были покрыты слизью, которая высохла на солнце, превратившись в розоватую глазурь.

  Пока он отмывался, Андрей с Иннокентием нанесли дров. Идти за ними в лес было необязательно - вдоль берега валялось много поваленного тростника, или "бамбука", как его с подачи Ильи стали называть все. Как вскоре выяснилось, горел он отлично.

  Из того же "бамбука" Андрей изготовил некое каркасное сооружение - подобие мангала и шампуры, расщепив молодые стебли повдоль. А пока прогорал костер, занялся рыбой. Иннокентий стал ему активно в этом помогать, а Илья, решив, что он будет только мешать - готовить он не любил и не умел - прилег в тенёчке и решил немного поразмышлять на тему: что бы всё это могло означать?

  Всё - это его таинственное перемещение в незнакомый мир и сам этот мир, который просто не имел права существовать реально. А если он нереален, что тогда? Значит, он... виртуален?.. Но жрать-то хочется по-настоящему! И усталость, и боль ощущает по-настоящему. И вкус и запахи! Как сильно вонял этот псевдодуриан... Нет, всё что происходит с ним, совершенно не похоже на сон. Даже сон кажется реальностью. Тот самый сон, который он видел, когда якобы умер...

  Неожиданно Илья вспомнил его во всех подробностях. Такого раньше с ним не бывало. Он вообще редко видел сны, а если и снилось что-то, проснувшись, Илья почти всегда забывал сновидения. Если и помнил, то лишь самые первые минуты с момента пробуждения, да и то как-то расплывчато.

  На этот раз он помнил абсолютно всё, каждую мелочь, и ему казалось, что увиденное и прочувствованное не было сном. Его разговор с Мадлен был не менее реален, чем всё то, что происходит с ним здесь и сейчас.

  Потом мысли Ильи коснулись Мадлен, он вдруг подумал, что ему было так хорошо с ней, как, наверное, не будет никогда и ни с какой другой женщиной. Вспомнились почему-то не их любовные утехи, не посещения ресторанов, не совместные поездки на шикарные заграничные курорты, а редкие тихие вечера вдвоём у камина в её загородном доме.

  И стало Илье грустно. И очень комфортно в этой грусти. Вскоре мысли стали путаться, Мадлен ускользала, но настойчиво и отчаянно звала его за собой. Веки Ильи налились тяжестью, накатила приятная истома. Он понял, что засыпает, и вдруг испугался.

  А что, если он опять умрёт? Умрёт и увидит сон?.. Ему хотелось туда, в сон, за Мадлен - догнать её, объяснить... А что, собственно, объяснить?.. И зачем? Он может уснуть и не проснуться! И тогда уж точно никогда не встретится с Мадлен и ничего не сможет ей объяснить.

  Илья боролся со сном и с самим собой.

  Бодрый голос Иванова помог ему справиться с сомнениями.

  - Шашлык из рыбы фугу готов, господа попаданцы! Прошу к столу!

  Илья поднялся и увидел неунывающего офицера запаса и облизывающегося в предвкушении трапезы бомжа.

  Илья лежал у кустов, метрах в десяти от костра, а ветерок дул с воды и все запахи готовки уносил в сторону леса, не раздражая обоняния парня и не будоража его задремавшее чувство голода. Но едва Илья приблизился к импровизированному мангалу, втянул носом восхитительные ароматы жареной на углях рыбы и увидел крупные куски филе, нанизанные на бамбуковые шампуры и радующие глаз румяной корочкой, он тут же понял, что если сию минуту не съест хотя бы кусочек, то просто умрёт от голода. Поэтому он не стал церемониться, схватил шашлык, который на него глядел, и впился зубами в сочное мясо.

  Какие к чертям собачьим специи! Какие сто грамм! Прошло не больше двух-трёх минут, и Илья с удивлением посмотрел на пустую бамбуковую палочку, которую держал в руках.

  - Бери ещё, - весело сказал Андрей, - не стесняйся. Я из расчёта по три шашлыка на брата сделал. С запасом, так сказать. И при этом не больше трети твоей рыбины оприходовал, вон остальная часть туши - в кустах лежит. А рыбка-то - сказка, да?.. Сейчас наедимся от пуза, отдохнем - и снова буду шашлыки жарить. Сегодня-то... - он посмотрел на солнце, которое уже клонилось к закату, - в путь-дорогу уже поздно отправляться. Лучше хорошенько отдохнуть, да к завтрашнему переходу жратвы побольше наготовить, чтобы идти, не задерживаясь.

  Илья не заставил себя уговаривать, и с не меньшим аппетитом набросился на сочную, пахнущую дымком рыбу. Однако после второй порции шашлыка энтузиазм у изголодавшихся путников заметно спал - шампуры у Андрея были длиной сантиметров по шестьдесят, и рыбы на них было нанизано соответствующее количество. Третий шашлык осилил только Андрей, и то с трудом, а Кеша и второй-то съел лишь на половину.

  Насытившись, он просительно посмотрел на товарищей:

  - Можно, я отдохну немножко? Устал что-то, и печень расшалилась...

  - Ну, конечно, Кеша, - разрешил Андрей, - покемарь, отдохни. А мы с Илюхой, - он хохотнул, - посуду пока помоем. Шучу. Может, порыбачим еще, а, Илюха?.. О, у меня идея! А не побродить ли мне с острогой?

  Он достал из кармана свой швейцарский складишок, раскрыл и с деловым видом и знанием дела стал приматывать его репинским шнурком к длинному и упругому стеблю "бамбука", выбранному из кучи заготовленных для костра дров.

  Бомж улёгся на место, где до обеда лежал, и чуть было не уснул Илья, и буквально через пару минут из кустов раздался негромкий осторожный храп.

  - Спит, - заметил Илья.

  - Пусть поспит дедушка, - снисходительно ответил Андрей, затягивая узел. - Мы с тобой - лбы здоровые, а Кеша - человек в возрасте, ясен пень - устал бедолага.

  - Он просто спит, - Илья в упор посмотрел на Андрея.

  - Да не просто, храпит аж.

  - Ты не понял. Кеша просто уснул, он не умер.

  - А, - догадался Андрей, - ты об этом...

  - А может, не было ничего? Может, вы мне наврали?

  - Зачем?

  - Ну... чтобы напугать.

  - Да брось ты, Илья, зачем нам тебя пугать, - лениво возразил Иванов. - Если хочешь знать, я сам напугался. Очнулся, а рядом два трупа. Нет, я не трупов, конечно, испугался, уж чего-чего... Страшно стало, что один остался. Один на один со всем этим... слова подходящего найти не могу, мат один...

  - А я вот не напугался, - сказал Илья. - Я просто не поверил. Да как можно поверить, что умер, если сон видел? Видел сон - значит, спал. Просто спал, а не умер...

  - Сон?.. - Андрей задумался. - Слушай, а ведь мне тоже сон снился.

  - Помнишь его?

  Иванов помолчал, по-видимому, вспоминая.

  - Угу, - промычал через некоторое время.

  - Расскажешь, о чем сон был?

  - Да так... - Илья понял, что Андрей, так же как и он сам, видел во сне что-то личное, то, о чем не хочется никому рассказывать.