Первая заповедь Империи - Александр Шапочкин

— Ты чего вышел из игры? — спросила она, дёрнув полисинтетическим, покрытым тёмной, почти чёрной шерстью ухом.

— Настроение пропало… — буркнул я, с хрустом расправляя плечи.

Так и подмывало сказать что-нибудь типа: «Ну и кто ты на самом деле?» или «Рассказывай, я слушаю!» и посмотреть, что из этого выйдет. Но я воздержался от подобного, глупого, в общем-то, поступка.

Нина вела себя откровенно странно, и мне это очень не нравилось. Возможно, в нарушение всех имперских законов, в её электронных мозгах уже успели покопаться сотрудники ИСБ. А может быть, это результат резкой смены моего имени и статуса. Кто его знает, как переварили эту информацию синтетические нейроны спрятанного в кошачьем тельце физического носителя. Вполне возможно, что, переосмысливая новую личность хозяина, искин решил, что и ему следует немного измениться. Слегка повысить один модификатор, понизить другой, и вот уже привычная мне смешливая Нинка превращается в серьёзную Нину Котофеевну, от строгого взгляда зелёных глаз которой…

Нахмурившись, я скользящим движением оказался возле кошки, и прежде чем та попыталась удрать, подхватил её на руки. Тельце Нины было уценённой моделью «MayCat 38-beta», производства ниппонского концерна Daimyo Tools. Приобрести его, ещё в бытность кадетом, для своего искина я смог только потому, что популярные в Империи Восходящих Солнц кошки с разноцветными глазами очень плохо продавались на планетах Российской Звёздной Империи. Левый глаз у Нинки был желтым, а правый — голубым. Зелёными же они становились…

— Ты куда информацию сливаешь, зараза? — мягко и многообещающе спросил я искина.

— Секрет… — муркнула кошка, попытавшись вывернуться из моих рук.

— Ах, секрет! — улыбнулся я, хорошенько встряхнув механическое тельце. — А ты ничего не забыла, дорогая моя?

— Максим! Перестань немедленно! Ты меня сломаешь! — взмолилась Нинка, и в голосе её послышалась обида. — Никому я ничего не сливаю! Тебе сюрприз хотела сделать, а ты…

— Прости… — почувствовав себя немного виноватым, ведь искин всегда очень трепетно относился к своему хрупкому кошачьему телу, я положил её на кровать. — Это всё нервы.

— Я понимаю, Макс, — Нина потёрлась головой об мою руку, но уже через секунду стрелой взлетела под потолок, на пустующие пока стеллажи с полками, оказавшись таким образом вне зоны моей досягаемости. — Виртуальный шок случается с игроками далеко не каждый день…

— Не понимаю, зачем она вообще в игру полезла… — тяжело вздохнув, я сел на кровать, — знать бы ещё, как она там сейчас.

— Думаю, что с ней всё хорошо, — в голосе искина мне почудилась уверенность.

— Ты велела мне назвать её «Ксенией». Откуда ты узнала её настоящее имя? — ввернул я в разговор сильно беспокоящий меня вопрос.

Дело в том, что личных искинов в игре друг для друга и для других игроков как бы не существует. Они могут взаимодействовать только с владельцем и интеллектами поддержки игры. Именно поэтому у всех более-менее крупных Альянсов для искинов настроен так называемый «Закрытый инфоканал», он же «Чёрный ход». Внешняя сеть, к которой они подключаются в обход накладываемых игрой ограничений. Надо ли говорить, какое преимущество получает игрок в «Стратегической капсуле» над своим оппонентом, не пользующимся «Чёрным ходом».

— Слышала, как она отвечала своему помощнику, — потянувшись, ответила Нина.

Ну что ж. Объяснение вполне себе правдоподобное. Да и вообще — с чего это я свою Нинку в чём-то подозреваю? Совсем плохой стал! Подумаешь, денёк моя электронная подруга ведёт себя странно — вон, реальные женщины раз в месяц чудят по естественным биологическим причинам.

Она же со мной с самого детства! Лет с пяти… Предмет моей гордости, а также обожания и зависти всех ребят и девчонок в приюте. Ни у кого не было искина — а у меня был! Я уже точно не помню, каким образом она оказалась в моём распоряжении, слишком давно это было. Вроде как мне её подарил какой-то меценат за победу на детском конкурсе… Или что-то типа того…

Странно, что воспоминания о таком важном событии очень мутные и нечёткие. Прекрасно помню время, когда Нины у меня не было, а затем — «оп» и она у меня уже есть, и, кстати, сразу без гарантийного штекера. И ведь не спросишь: «Ниночка, а расскажи-ка мне, дорогая, каким макаром я тебя в пятилетнем возрасте заполучил?» Разобидится вдрызг! Я эту вертихвостку знаю, как свои пять пальцев. Не любит принадлежащий мне искусственный разум, когда я забываю важные для неё даты или события.

— Её искина нужно отформатировать! Это надо же догадаться, запустить в виртуальную реальность девчонку, не прогнав её через тесты на виртовнушаемость.

— М-да… Даже мы допускаем ошибки, Максим, — Нина легла, свесив переднюю лапу с полки и нервно стуча хвостом по её пластиковой поверхности, — не стоит считать нас идеальными.

— А родители куда смотрели? — возмутился я, скорее уже для порядка, и, наклонившись, достал из тумбочки запакованную в герметичный пакет свежую младлейскую форму. — Ей же с виду и восемнадцати не дашь!

— Этот вопрос, как я понимаю, риторический? — вздёрнул свою кошачью голову искин. — Ты куда это?

— В гальюн… — буркнул я, но под выразительным взглядом Нины не выдержал и ответил честно: — Пойду на капитанский мостик. Посмотрю, как там дела… Надо же князю, будущему владельцу заводов-атомоходов, хоть раз показаться команде. Хочешь со мной?

— Пожалуй, здесь поваляюсь. Надо бы мне подзарядиться. В любом случае, коммуникатор у тебя с собой, если что понадобится, кричи…

Ксения лежала на кровати в своей комнате и, тяжело дыша, глядела на подрагивающие руки. Даже приличная доза стимулятора, введённая в её кровь лично главой медицинской вахты Геннадием Семёновичем, не смогла успокоить её разыгравшиеся нервы.

И что это с ней было? Почему она так бурно отреагировала на самоубийство виртуального актёра? Причём Цесаревна прекрасно понимала, что всё это не более чем реалистичная картинка. Спектакль. Она отнюдь не была тем нежным цветочком, каким могла бы показаться человеку со стороны. Девушка искренне любила голофильмы-ужастики АДСПшного и ниппонского производства. А уж там фантазия режиссеров обычно заходила намного дальше простого обезглавливания виртуальных болванчиков. И тут такой позор! Она, Ксения Владимировна Зимнева, словно кисейная барышня закатила истерику перед совершенно незнакомым человеком. К тому же одним из её подданных…

Залившись краской, Ксюша сжала кулачки и, перевернувшись, зарылась носом в подушку. На девушку накатила волна очередная жгучего стыда, то ли за себя, то ли от того, как повёл с ней этот Император. Вспомнилось, как сильные руки обняли её и она, словно маленькая девочка, вжалась в крепкое мужское тело. Обхватив свои плечи, Цесаревна перекатилась на спину, пытаясь унять гулко бухающее сердце, а затем рывком села на кровати.

Нет! Так она этого не оставит. Простыня соскользнула с обнажённого девичьего тела на пол. Виртуальный шок, или что там с ней произошло, — всё это ерунда! Она справится со своей слабостью так же, как раньше преодолела «псиозорику», — наследственную болезнь, проявляющуюся в период полового созревания у женщин-псиоников и сводящую с ума таких необычайно сильных эсперов, как она.

— Катя!

— Да, Ксюшенька? — тут же ответил голос искина из ближайшего вмонтированного в спинку кровати динамика.

— Готовь виртосферу. Я иду обратно в игру… — Взмахом руки девушка выдвинула тяжёлый ящик комода на дальней стороне комнаты и, выудив из него гимнастический леотард, поймала его на лету.

— Но, Ксюша! Геннадий Семёнович категорически запретил…

— К дьяволу все запреты! — рявкнула Ксения, натягивая на себя купальник.

Получилось не очень женственно, совсем не грозно и немного визгливо, зато руки окончательно перестали дрожать. Цесаревна гордо вскинула голову и с прямой спиной, словно на приёме у иностранного посла, прошествовала в смежную залу, в центре которой техники по её приказу установили игровое устройство.

С каждым шагом, приближающим её к почти двухметровому металлическому шару, девушка чувствовала, как испаряется её, казалось бы, непоколебимая уверенность в правильности своего поступка. Последние несколько шагов были самыми трудными. На негнущихся ногах, с напряжённым, как перед прыжком, телом она остановилась перед сферой, протянула руку и коснулась панели активатора.

Если бы сейчас кто-нибудь посмел встать у неё на пути, она вряд ли могла ручаться за его здоровье. По большому счёту на всей громадине «Волги» Ксения была одним из самых могущественных людей. Не в плане происхождения или социального статуса, а как тренированный псионик. Природа щедро наделила девушку этой, доступной лишь немногим, силой. Она давно уже намного превосходила своего ныне покойного отца и практически не уступала старшему брату.