Ливень без туч - Бхагаван Раджниш

Сахаджо говорит: они не видят,

кто нищий, а кто король.

Теперь Сахаджо говорит: "Когда ты безумен от любви, ты понимаешь, что неважно, богат человек или беден, - это становится несущественным". Теперь ты не проводишь этих различий. Глаза любви смотрят прямо тебе в глаза и видят тебя. Глаза амбиции смотрят на то, что у тебя есть, не на тебя. Любовь смотрит на тебя - прямо. Амбиции, должности, состояние без любви смотрят только на то, что у тебя есть.

Для тех, кто сошел с ума в любви,

исчезают каста и цвет кожи.

Гордость принадлежности к определенной религии, к определенной касте сохраняют люди, которые не знают своей сущности. Какой сумасшедший скажет: "Я брамин, я принадлежу к высшей касте", если он познал брахман, предельную реальность? Только человек, который никогда не знал предельного, может претендовать на то, чтобы быть брамином. Какое удовлетворение может принести тому, кто познал предельную реальность, такая дешевая вещь, как принадлежность к браминам? Какую ценность имеет принадлежность к высшей касте, если ты знаешь, что ты сам есть предельная реальность?

Для тех, кто сошел с ума в любви, исчезают каста и цвет кожи, - теперь они не претендуют на то, чтобы принадлежать к какой бы то ни было религии, потому что, если ты познал свой предельный источник, к чему говорить о физическом рождении? Когда ты познал, что ты рожден из этого божественного существования, какое значение имеет, был ли твой отец индуистом, брамином или шудрой, воином или торговцем - какая разница? Когда познан первоначальный источник... А первоначальный источник за пределами всех каст. У Божественного нет касты: оно не вайшья и не кшатрия, не торговец и не воин; оно не индуист, ни мусульманин, ни шудра.

Бог - это просто Бог, без всякой расы, без всякой касты. Для тех, кто сошел с ума в любви, исчезают каста и цвет кожи... Те, кто познал любовь, познали и свою настоящую касту, касту самого существования.

Сахаджо говорит: весь мир зовет их безумцами,

и все, кто был рядом, бегут.

И Сахаджо говорит: "Весь мир начинает говорить, что ты сошел с ума". Сахаджо говорит: весь мир зовет их безумцами - мир говорит, что ты лишился рассудка, лишился здравого смысла. Они говорят: "Ты говоришь чепуху. Ты что, не в себе? Что ты говоришь?" Все покидают этих сумасшедших. Те, кто был рядом, отдаляются от них, те, кто однажды был близок, становятся незнакомцами, и если ты встречаешь их на дороге, они тебя не узнают. Кто хочет общаться с сумасшедшим? Кто скажет о сумасшедшем: "Он мой друг"?

Ты знаешь, что, если ты беден, очень немногие люди объявят, что они твои родственники. Разбогатев, внезапно ты находишь множество новых, ранее незнакомых родственников, приходят даже родственники их родственников. Каждый становится родственником! Ни у кого нет с тобой никакого родства - они смотрят на то, что у тебя есть. Когда ты сходишь с ума, даже если близкие родственники встречают тебя на дороге, они переходят на другую сторону. Кто хочет встретиться с сумасшедшим посреди улицы? Если ты дружишь с сумасшедшим, значит, ты тоже сумасшедший. Если это станет известно на рынке, ты лишишься своего дохода!

Для тех, кто сошел с ума в любви, исчезают каста и цвет кожи... и все, кто был рядом, бегут. Теперь они одни, с ними никого нет. Люди остаются с тобой, пока ты поддерживаешь их желания. Люди не твои друзья и близкие, они друзья и близкие собственных желаний. Пока ты действуешь как вешалка, на которую они могут вешать свои желания, они твои друзья.

У тех, кто сошел с ума в любви...

Тело трепещет...

Сахаджо говорит, что те, кто сошел с ума в любви, кто потерял голову в любви, - каждая клетка их тел трепещет от радости. Естественно, когда душа становится блаженной, это блаженство души излучается по всему телу. Тело просветленного излучает его просветление. Из каждой клетки тела просветленного существа начинает распространяться аромат его просветления. Это становится очевидным, потому что тело так близко к душе. Твоя ситуация прямо противоположна: от твоей души исходит запах тела. Когда ты говоришь о душе, в девяноста девяти процентах случаев ты подразумеваешь тело. Тела просветленных существ выдают аромат их душ. Даже если они говорят о теле, в девяноста девяти процентах случаев они подразумевают душу. О тех, кто сошел с ума в любви, Сахаджо говорит: тело трепещет... Душа уже танцует, и с ней начинает танцевать тело - как танцует танцовщица, и ее хангри, колокольчики на щиколотках, тоже дрожат и танцуют. Когда ее ноги касаются земли, поднимается пыль, и тоже начинает танцевать вместе с ней, и вокруг нее образуется циклон. Точно так же, Сахаджо говорит: тело трепещет, нога спотыкается, утрачен контроль...

Теперь танец - это уже не техника - какие-то шаги, движения, ритм, последовательность. Это не танец профессионального танцора. Это танец того, кто безумен от Божественной любви.

... Нога спотыкается, утрачен контроль. Теперь в танце нет порядка. Теперь они танцуют не согласно чьей-то гармонии. Теперь было бы неправильно сказать, что они танцуют; было бы правильнее сказать, что они стали танцем. Никого не осталось внутри, только танец танцуется... Нога спотыкается, утрачен контроль. Теперь ноги движутся в любом направлении, - и какая разница? Продумывают ли сумасшедшие влюбленные свои шаги? Они испытали высшую гармонию, и теперь ничего не стоят меньшие вещи, технические детали.

Нога спотыкается, утрачен контроль, -

тогда о них заботится Божественное.

Теперь случается новое: ты позволяешь ногам идти куда угодно. Теперь внутри не осталось никого, кто мог бы быть осторожным, теперь нет никакого эго, чтобы беспокоиться о том, чтобы все было в ритм, в лад. Теперь жизнь стала спонтанным ритмом, свободным ритмом. Теперь незачем беспокоиться о технике. Но происходит новый опыт: тогда о них заботится Божественное.

Всякий раз, когда ноги тебя подведут, существование обо всем позаботится. Прежде ты контролировал; теперь ты перестал контролировать - существование заботится о тебе. В тот день, когда ты предоставляешь все Божественному, что бы ни делали твои ноги, они попадут в ритм.

Пойми это. Твоя ситуация такова, что вопреки всем твоим попыткам создать ритм, этого не происходит. Чего-то все равно недостает, потому что тот, кто пытается создать ритм, сам бессознателен. Пойми это так: ты пьян и пытаешься танцевать под таблу. Ты выпил вина, и теперь стараешься изо всех сил - но все же не попадаешь в ритм.

Думаешь ли ты, что пьяный не осторожен, когда идет по дороге? Он идет очень осторожно. Ты никогда не ходишь с такой осторожностью, как пьяный, потому что пьяный всегда боится упасть, дрожит. Пьяный думает: "Я упаду в канаву". Он себя контролирует, и его усилия уводят его в сторону. Пьяный движется от одной стороны дороги к другой. Он не может идти посредине, это невозможно. Как он может идти посредине? - он не сознателен. В своей бессознательности он отклоняется в одну сторону, затем, чтобы спастись, отклоняется в другую. Он избегает одной ошибки, и тогда случается другая. Он выкарабкивается из колодца и падает в канаву. Если нет осознанности, как бы осторожно ты ни шел, ты не сможешь найти равновесия.

Я слышал:

Мулла Насреддин однажды вечером пришел домой пьяный. У дороги стоял полицейский и долгое время наблюдал, как он пытается попасть ключом в замок. У него так сильно дрожали руки, что он никак не мог попасть. У него так дрожали руки, что одна трясла замок, другая - ключ и он никак не мог привести их в одно положение. В конце концов полицейскому стало его жалко - полицейские тоже человеческие существа...

Он подошел и сказал:

- Насреддин, не могу ли я тебе помочь? Дай мне ключ, позволь мне открыть дверь.

Насреддин сказал:

- Я сам могу открыть дверь - пожалуйста, подержи дом, чтобы он перестал трястись.

Он думал, что дом дрожит, - для него дрожало все! Именно поэтому он сказал: "Подержи дом, а я займусь ключом". Когда пьяный пытается идти осторожно, вся его осторожность оказывается тщетной.

... Нога спотыкается, утрачен контроль, -

тогда о них заботится Божественное.

Приходит время, когда внутри появляется осознанность - любовь означает осознанность, - когда твой внутренний светильник зажжен, тогда внезапно, куда бы ты ни поставил ногу, ты делаешь все правильно. Теперь ты можешь танцевать, ни о чем не беспокоясь. Теперь тебе не нужно быть осторожным, потому что теперь предельное заботится о тебе.